Поскольку траектории роста будут все больше расходиться в разных направлениях, экономические ролевые модели последних десятилетий вот-вот уступят место принципиально новым моделям, а то и, возможно, полному отсутствию оных. В 1990-х годах темпы глобального роста составляли в среднем 2,9 процента, главным образом за счет США, и достигли своего пика в 4,7 процента в период с 2003 по 2007 год, в основном за счет крупных зарождающихся рынков. В следующем десятилетии рост мировой экономики, по всей вероятности, вернется к темпам 1990-х годов. Стимулировать его опять же будут прежде всего крупные формирующиеся рынки, но на этот раз в намного более сложной среде, в которой героями будут выглядеть очень немногие нации, если таковые вообще найдутся.

В прошлом, чтобы понять, как правильно и эффективно обеспечить рост, Азия обычно смотрела на Японию, страны от Балтики до Балкан – на Европейский союз, и почти все страны мира в той или иной степени – на США. Но кризис уничтожил доверие ко всем этим ролевым моделям. Государства, прежде мечтавшие войти в еврозону – такие как Польша, Чехия и Турция, – сегодня все больше задумываются, стоит ли вообще присоединиться к клубу, многие члены которого из последних сил борются за выживание. А учитывая, что недавние ошибки Японии сегодня намного заметнее, чем ее прошлые успехи и достижения, непонятно, зачем кому-то изучать экономическую модель этой страны внимательнее, чем модель Кореи, при помощи которой ей удалось стать новой промышленной силой планеты.

В игре роста все зависит от ожиданий. Люди постоянно спрашивают меня: получается, что если темпы роста Индии замедлятся с 9 до 6–7 процентов, они все равно будут в три раза выше, чем на Западе, не так ли? Конечно, но что это означает для самой Индии? Поначалу постепенное снижение темпов будет восприниматься как рецессия, ведь это одна из беднейших стран мира, входящая в группу низкого дохода на душу населения – менее 5 тысяч долларов. Ее граждане до сих пор наслаждаются комфортом и выгодами быстрого подъема с низкой базы – приятными чувствами, которые, вполне закономерно, вызывают у людей более высокие доходы и новые рабочие места. При составлении очередного бюджета Индии Нью-Дели исходила из доходов, на которые страна может рассчитывать при темпах роста в 9 процентов, а курсы акций на фондовом рынке Мумбаи на конец 2010 года определялись на основе будущей стоимости индийских компаний при условии, что экономика продолжит расти по крайней мере на 8 процентов в год. Иными словами, уже в 2011 году 7-процентных темпов роста оказалось достаточно, чтобы на индийском фондовом рынке возникла понижательная тенденция.

В общем и целом, прошлое десятилетие оказалось настолько необычным с точки зрения масштабов и темпов экономического роста, что сегодня значительная часть мира страдает от явно необоснованных, завышенных ожиданий. Страны с уровнем доходов на душу населения в 5–10 тысяч долларов рассчитывают не менее чем на 5-процентные темпы роста; при этом, например, надежды ЮАР и Малайзии, весьма вероятно, не оправдаются. Нации со средним доходом в 10–15 тысяч долларов ожидают 4-процентного роста, и тут в главную группу риска входят Россия, Бразилия, Мексика и Венгрия. В странах диапазона 20 тысяч долларов темпы экономического роста должны оставаться в пределах от 3–4 процентов, и такого напряжения вполне может не выдержать, например, Тайвань. Исключение из этой категории представляют собой страны Персидского залива, население которых растет так быстро – в последние годы в среднем на 2,6 процента в год, то есть значительно быстрее, чем в других развивающихся регионах, – что здешним экономикам, чтобы сохранить нынешний уровень дохода на душу населения, надо расти намного быстрее, чем на 4 процента в год. Реальный экономический рост зависит не только от ожиданий, но и от характеристик населения, в первую очередь от уровня его доходов.

Так кто же они, прорывные экономики ближайшего десятилетия? Зависит от их богатства. В диапазоне доходности 20 тысяч долларов наилучшие шансы соответствовать ожиданиям (3-процентные темпы роста) или даже превзойти их имеются у Чешской Республики, этой тихой гавани в хаосе Европы, и у Южной Кореи, успешно сметающей все барьеры на пути превращения в мощную производственную силу. В самой большой группе с уровнем доходов 10–15 тысяч долларов шансы соответствовать ожиданиями, то есть расти темпами предыдущего десятилетия в 4–5 процентов, судя по всему, есть только у одной страны. Речь, конечно, идет о Турции, где благодаря усиливающемуся динамизму экономического развития прежде отсталые регионы становятся центром политико-экономического пейзажа и имеется сильный лидер, способный эффективно управлять данным процессом. Неплохие шансы есть и у Польши, отчасти потому, что, поскольку ее население практически не увеличивается, для того чтобы почувствовать себя быстрорастущей нацией, ей нужно перебраться только в самую низшую часть соответствующего диапазона. Особенно трудно выявить потенциальные прорывные нации в классе доходности 5–10 тысяч долларов. Наилучшие шансы тут, вероятно, у Таиланда, но пока еще не до конца ясно, на что способно и готово новое правительство этой страны.

Следующая группа включает в себя несомненного лидера – Китай, и это, конечно, особый случай. Прорывная скорость для диапазона доходности в 5 тысяч долларов и ниже составляет не менее 5 процентов в год, но Китай до сих пор рос настолько быстро и так долго, что ему придется какое-то время приспосабливаться к темпам роста в 6–7 процентов. Несмотря на то что доход на душу населения в Китае уже приближается к 5 тысячам долларов и страна стоит на пороге следующей категории доходности, ожидания в отношении роста тут практически такие же, как в значительно более бедных странах вроде Индии. А если ожидания превышают максимально возможные темпы роста для вашей группы доходности, прорыв невозможен. Однако в мире немало стран с доходом на душу населения не более 5 тысяч долларов, которые с полным основанием можно назвать прорывными. Например, Индонезия и Филиппины с их перспективными лидерами, Шри-Ланка с ее огромными мирными дивидендами, Нигерия – где честный президент наконец сумел высвободить огромный потенциал нации и начать ее подъем с очень низкой базы, а также ряд государств Восточной Африки, где сегодня формируется мощный экономический альянс.

Но не забывайте, однако, о важнейшем, основополагающем правиле: система меняется. Вовсе необязательно, что все потенциально прорывные экономики из приведенного мной списка в самом деле совершат прорыв, ибо быстро расти в течение длительного периода очень и очень трудно. Недавнее исследование экономиста Дэни Родрика позволило представить этот факт в конкретных цифрах, свидетельствующих, что до 2000 года формирующиеся рынки как группа совершенно не стремились к объединению и даже не помышляли о том, чтобы догнать развитый мир. С 1950-х до 2000 года пропасть между доходами населения развитых и развивающихся стран постоянно расширялась. Нескольким особо старательным и везучим нациям все же удалось догнать Запад, но это были либо нефтяные государства Персидского залива, либо страны Южной Европы после Второй мировой войны, либо экономические «тигры» Восточной Азии. Только после 2000 года формирующиеся рынки как группа начали нагонять развитые страны, однако по состоянию на 2011 год разница в доходах на душу населения между этими двумя группами снова начала возвращаться к показателю 1950 года.