от 23 августа 1939 г. со всеми его секретными протоколами. Очень лаконичную оценку данному пакту дал в упомянутой книге В.А. Коротич: «Я работал в парламентской комиссии по пакту Риббентропа — Молотова, которым Гитлер и Сталин узаконили свой государственный бандитизм».

К месту заметить, что о подлинном отношении к указанным договорам Гитлер поведал 22 июня 1941 г. в своём Обращении к немецкому народу в связи с началом войны против Советского Союза. Сталин же, судя по всему, принял эти договора за чистую монету. При этом стремление Сталина к углублению союзнических отношений распространялось вплоть до присоединения к Тройственному пакту, заключенному 27 сентября 1940 г. между Германией, Италией и Японией. С этой целью 12–13 ноября 1940 г. В.М. Молотов нанес визит Гитлеру, во время которого заявил, что «если нас будут считать равными партнерами, а не простыми марионетками, мы могли бы в принципе присоединиться к тройственному Пакту». Из Германии В.М. Молотов вернулся не с пустыми руками, а с проектом соглашения между странами Тройственного пакта и СССР. В редакции Сталина этот документ обрел форму пакта четырёх держав. В развитие политического курса на союз с Гитлером В.М. Молотов 25 ноября 1940 г. пригласил посла Германии в СССР Фридриха Шуленбурга (1875–1944) и вручил ему ноту, в которой уведомлялось, что «СССР согласен принять в основном проект пакта четырех держав об их политическом сотрудничестве и экономической взаимопомощи…». По сути, эта нота стала дипломатической формой воплощения в жизнь глубинного смысла союза между сталинским СССР и гитлеровской Германией: раздел сфер влияния в мире.

В этом отношении представляют интерес воспоминания советского разведчика Л.З. Треппера, которого Вторая мировая война застала в Европе, где он по заданию руководителя военной разведки СССР Яна Карловича Берзина (1889–1938) организовал разведывательную сеть под названием «Красная каппела». В частности, он писал: «В течение этих горестных месяцев мы частенько слышали из уст немецких офицеров невыносимое для нас сравнение режимов Гитлера и Сталина. Дескать, между национал-социализмом и «национальным социализмом» нет никакой разницы. Они нам говорили, что и тот и другой наметили себе одну и ту же цель, но идут к ней разными путями… Я и сейчас отчетливо вижу и слышу немецкого офицера, который, хлопнув ладонью по капоту двигателя, громко проговорил: — Если удачи нашего наступления превзошли все ожидания, то это благодаря помощи Советского Союза, который дал нам бензин для наших танков, кожу для наших сапог и заполнил зерном наши закрома!». Эту тему продолжил много лет спустя уже другой бывший советский разведчик В.Б. Резун, который, в частности, заявил: «Гитлер — фашист, и напасть на него — святое дело, а вот подписать с ним договор о дружбе, действительно, позор. Как и поставлять ему ванадий, вольфрам, молибден, марганец, медь, олово, никель… нефть…, хлеб тоже — да все! Гитлер душит Европу, строит концлагеря, а мы его усердно снабжаем, — это стыд!».

О сотрудничестве между двумя экспансионистскими режимами подробно было поведано в статье литовского журналиста и историка Альгимантаса Каспаравичюса «История сотрудничества СССР и Третьего рейха в 1939–1940 г., или о чем умолчали авторы «справки» российского МИДа». Автор, в частности, писал: «В конце 1939 года недалеко от Мурманска была основана ремонтная база для немецких кораблей, ее корабли весной 1940 года участвовали в агрессии против Норвегии. База фактически действовала до начала войны между Германией и СССР. В то же время страны активно торговали между собой оружием, амуницией, стратегическим военным сырьем (мангановой рудой, нефтепродуктами, асбестом, зерном, хлопком, льном и др.), обменивались военными технологиями, специалистами…» (ИноСМИ. ru, 20.01.2012 г.). В указанном перечне сырья, поставленном большевистским СССР нацистской Германии, следует также упомянуть хром и каучук. В общем, можно утверждать, что нацистское нашествие на СССР было основательно проинвестировано сталинской империей задолго до 22 июня 1941 г. На политическое значение межгосударственного альянса гитлеровской Германии и сталинского СССР, свято соблюдаемого последним вплоть до указанной даты, обратил внимание историк Ю.Н. Афанасьев: «Многие так и не постигли смысла ни ее причин и начала, ни ее окончания и итогов. Советский Союз вступил в нее 17 сентября 1939 г. на стороне Гитлера. И Советский Союз воевал на стороне нацистской Германии до 22 июня 1941 г., потому она и Великая Отечественная, не Вторая мировая». На это обстоятельство обращает внимание и В.Б. Резун: «Вторая мировая война была начата Советским Союзом преднамеренно в 1939 году, и с самых первых ее дней СССР был участником Второй мировой и был союзником Гитлера — вместе с Гитлером успешно крушил Европу».

И даже после нападения нацистской Германии на большевистский СССР Сталин готов был вести диалог с Гитлером. Более того ради его продолжения советский тиран готов был по воспоминаниям П.А. Судоплатова расплатиться с фюрером частью территории советской империи, в частности Прибалтикой, Украиной, Бессарабией, Буковиной и Карельским перешейком. Разумеется, о грядущей судьбе населения этих территорий диктатор даже и не заикался. В глубине души он, видимо, отдавал себе отчёт в том, что хрен редьки не слаще. Сталин и Гитлер, большевизм и нацизм — близнецы-братья. Как весьма иронично по сему поводу заметил В.Б. Резун: «Гитлер и Сталин похожи друг на друга, как два тяжелых яловых сапога», поясняя «у Гитлера красный флаг, и у Сталина — красный, Германия строила социализм, и СССР строил социализм, у рейха четырехлетние планы, у нас — пятилетние, у них гестапо, у нас — НКВД, там концлагеря, и тут тоже, у Шикльгрубера одна партия у власти, остальные в тюрьме, и у Джугашвили тот же вариант… Гитлер ходил в полувоенной форме, и Сталин в полувоенной форме, фюрер без эполет, и вождь наш без знаков различия». В действительности, эти два палача стали источником неисчислимых бед для всего мира, но прежде всего для народов Европы. Лишь одно их разнит: преступления нацистской Германии уже давно не секрет для мирового сообщества, но злодеяния большевистского СССР — всё ещё тайна за семью печатями. Некоторый свет истины на тёмную историю преступлений сталинской империи по отношению к малым народам проливает книга российского историка и социолога, доктора философских наук Вадима Захаровича Роговина (1937–1998) «Партия расстрелянных». Для того чтобы не сбылось мрачное пророчество британского публициста Стюарта Хоума о том, что «не пройдет и ста лет, как средний человек будет помнить, чем отличались фашисты от коммунистов, примерно так же, как сейчас помнят, чем отличаются гвельфы от гибеллинов», считаю необходимым привести пространные выдержки из книги В.З. Роговина.

В ней приводятся малоизвестные данные о жесточайшей расправе с представителями тех этносов, которые ранее имели свои компактные территориальные образования в составе Российской империи, получивших после Октябрьского переворота статус суверенных держав. Речь прежде всего идёт о поляках, немцах, румынах, финнах, латышах, литовцах и эстонцах. Фактическим «обоснованием» этих репрессий стала негласная установка о том, что лица, принадлежащие к данным этносам (равно как и представители других наций, имевших свои государственные образования за пределами СССР), будь они даже заслуженными революционерами, склонны к шпионской работе в пользу «своего» государства. Тем самым, в СССР было положено начало широкомасштабной кампании этнических чисток: «охота на ведьм» в лице малых народов началась.

Этнические чистки проводились по приказам наркома внутренних дел, утверждаемым соответствующими постановлениями Политбюро ЦК ВКП(б). Так, 31 января 1938 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло следующее постановление: «Разрешить наркомвнуделу продолжить до 15 IV 1938 г. операцию по разгрому шпионско-диверсионных контингентов из поляков, латышей,