Противотанковых и противопехотных мин на Курской дуге было установлено 1 275 000 шт.[286], следовательно, для 1941 г. потребовалось бы как минимум 14 025 000 шт.!

Для осуществления работ на Курской дуге привлекалось до 300 тыс. чел. Рабочих и колхозников[287]. И это при условии, что и 1 млн. 336 тыс. чел. в войсках не только подбадривали их одобрительными возгласами, но и в первую очередь сами активно работали лопатами. Следовательно, весь вышеуказанный фортификационный результат есть плод деятельности 1млн 636 тыс. чел. Соответственно, для 1941 г. потребовалось бы использование труда 17 996 000 чел., т. е. без малого 18 млн. чел.!

Реально ли было бросить на рытье окопов по всей Европейской части СССР не просто 18 млн. чел., а практически без малого 10% всего мобилизационного ресурса страны?!

А страну-то кто оборонять будет, не говоря уж о том, а кто работать на заводах и полях будет? Ведь даже во время войны максимальная численность действовавшей на советско-германском фронте армии не превышала 6,5 млн. чел.[288] То есть на рытье окопов в 1941 г. в ретроспективе «предлагают» поставить аж 3 действующих армии военною периода?

Более того, реально ли было не только перерыть всю не столько Европейскую часть страны, сколько самую густонаселенную тогда (и сейчас) часть страны, на территории которой тогда создавалось от 70 до 85% ВВП? И не просто перерыть, а еще и практически полностью заминировать?

Нелишне в этой связи поинтересоваться: а кушать-то что люди должны были и чем обороняться от супостата, ежели предлагается рыть окопы да минировать, ничего не производя, даже оружия и хлеба?!

Ну неужели так трудно сначала взять в руки калькулятор, посчитать, а уж потом, ежели цифры позволят, а они, как видите, ну никак не позволяют, кидать в ретроспективу не в меру «вещие идеалы»?!

Когда такие «вещие идеалы» появлялись бы из-под пера забугорных негодяев, а эта поганая рать, к сожалению, не переводится, оно было бы и понятно — им по статусу негодяев-русофобов положено злобствовать. Но что «подвигает» на такие «идеалы» наших и вроде бы добросовестных исследователей — право же, ну никак в толк не взять!

Неужели так трудно понять, что Сталин был непреклонным реалистом и прагматиком, а не авантюристом! Он прекрасно знал что Русь — Россия (СССР) никогда в своей истории не могла хотя бы даже чуть-чуть приблизиться к остальному миру в одном из важнейших в военном деле (особенно прошлого) показателе — в плотности войск на 1 кв. км своей территории. Чтобы не быть голословным, проиллюстрирую сие на очень коротком отрезке времени и на примере только СССР и Германии.

Количество солдат на 1 кв. км.

Здесь и не сведущему в военном деле человеку понятно: какай смысл перерывать и минировать полстраны, если на 1 кв. км будет сидеть всего лишь «одна четвертушка» солдата! Такую оборону проломит и комар — не то что танк! И никакие мины в таком случае не помогут. Сколько их ни ставь!..

Если, например, рассчитать плотность наших войск, исходя из численности всей сосредоточенной тогда на Западе группировки, т. е. включая даже и ВМФ, то в пересчете на площадь одной только Русской равнины, коей, как вы и сами понимаете, вся территория Европейской части СССР (России) не исчерпывается, то все равно результат плачевный — 0,822 солдата на 1 кв. км (3 289 851 чел.[289]: 4 млн. кв. км).

Еще хуже дело обстояло с другим важнейшим в военном деле показателем — с плотностью войск на 1 км линии сухопутной госграницы. Ее протяженность на Западе тогда была 4500 км, следовательно, вычтя из вышеприведенной численности всей группировки на Западе численность ВМФ. т е, 215 878 чел., получим всего 683 бойца на 1 км линии сухопутной границы.

Вермахт же начал боевые действия 22 июня одновременно на протяжении 3375 км, что при численности только его группировок вторжения (т. е. без союзников) в 4 306 800 чел[290]. означает 1276 чел. На 1 км линии вторжения, т. е. практически двукратное превосходство (1,868 раза) над нашей группировкой.

С учетом же «союзничков» гитлеровской Германии — типа всяких фашиствовавших тогда Финляндии, Румынии, Венгрии, Словакии и т. д., это будет, во-первых, уже 5,5 млн. агрессоров, а во-вторых, что и есть главное, 1630 чел. на 1 км линии вторжения, т. е. в 2,386 раза больше, чем у нашей группировки.

Уже к началу вторжения реальны перевес на поле боя был в 2,386 раза, к сожалению, а пользу агрессоров!

Понимая глубинное стратегическое значение таких цифр и, более того, предвидя их, умнейший и прозорливейший глава Генштаба маршал Шапошников потому и заложил в «Соображениях…» от 18 сентября 1940 г. принцип «активной обороны», поставив его во главу угла всей системы обороны СССР на Западе.

Ибо только таким образом тогда возможно было построить оборону нашей Родины на Западе. Не говоря уж о том, что это веками апробированный нашими пращурами способ обороны. И Сталин с ним согласился, потому что тоже прекрасно знал об этом!

Тем не менее из изложенного выше не следует делать поспешный вывод, что-де никакой подготовки к стратегической обороне, тем более с особым акцентом на специальные, прежде всего долговременные оборонительные сооружения, в СССР перед войной не велось. Это был бы в корне неверный вывод.

Как и маршал Шапошников, Сталин прекрасно осознавал особое стратегическое и политическое значение этого извечного, но объективного порока Русской армии, который, правда, на определенном этапе автоматически трансформирует слабость в силу.

Именно потому, что он действительно глубоко понимал это, как, впрочем, и всю значимость стратегической обороны с опорой на укрепленные районы (УРы), ибо это позволяло вполне обоснованно практически вдвое увеличить ширину фронта обороны частей (например, согласно Полевому Уставу РККА от 1939 г., батальон мог оборонять участок с шириной по фронту в 1,5 — 2 км, но с опорой на УР — до 3 — 5 км), сразу же после образования в 1939 г. советско-германской границы были резко интенсифицированы фортификационные работы (прежде всего в КОВО и ЗапОВО).

Так началось строительство второй, самой западной линии оборонительных сооружении, обычно именуемой в исторической литературе «линией Молотова».