При всех своих «аутентичных» завитушках ура-арабские моллы Дубая – это западные торговые центры, заполненные западными магазинами, которые не соответствуют особенностям своего географического положения ни в культурном, ни в экологическом плане. С точки зрения экологии их система кондиционирования приводит к исполнению желания шейха Мохаммеда быть первым в мире, но лишь в одном аспекте: ОАЭ стала единственной страной, опередившей Америку по потреблению энергии и выбросам углекислого газа на душу населения37. Если же говорить о культуре, такие центры являются лишь многомиллионными упражнениями в психологической сверхкомпенсации для жителей наименее арабского города арабского мира. Как писал в The Washington Post покойный арабо-американский журналист Энтони Шадид, стратегия глобализации Дубая – это попытка создать «успешный арабский город, лишив его качеств, которые столетиями делали арабские города арабскими»38. Не случайно индийские эмигранты называют Дубай «лучшим городом Индии»39, а иранские – «лучшим городом Ирана»40. Даже сейчас, когда государственные строительные компании потворствуют местным жителям, возводя ура-арабские мегамоллы, деарабизация Дубая ради его дальнейшей глобализации остается очевидной, пусть и не провозглашаемой в открытую политикой властей. Английский стал для города больше, чем средством межнационального общения; сегодня он практически навязывается в качестве официального языка. В Дубае нет закона, по которому на вывесках обязательно должен присутствовать арабский перевод неизменно английских названий. Более того, муниципалитет штрафует таксистов, если вместо английского Taxi они выставляют на крышу надпись по-арабски. В 2006 году правительство перенесло выходные для служащих госсектора с принятых в исламском мире четверга и пятницы на пятницу и субботу, чтобы приблизить ритм жизни к западному. Уже идут разговоры о том, чтобы сдвинуть их на субботу и воскресенье, несмотря на отведенную Кораном для молитв пятницу.

Такое безоглядное принятие неисламских нравов и норм приводит к соразмерной обратной реакции. Дубай – это шизофренический мегаполис, где локальное и глобальное сошлись в своего рода гонке вооружений, непрерывно усиливая друг друга. Чувствуя себя осаждаемыми иностранцами со всех сторон, многие коренные жители нашли прибежище в строжайшем соблюдении мусульманских традиций. Гендерная сегрегация среди дубайцев с годами все строже, а традиционный дресс-код – белая просторная «дишдаша» для мужчин и черная «абая» для женщин – в последнее время соблюдается местными с гораздо большим рвением отчасти потому, что отличает аборигенов от иностранцев.

Несмотря на то что в процентном отношении мусульман в Дубае становится все меньше, статус ислама как официальной государственной религии не ставится под сомнение. В государственных школах детей по-прежнему учат, что все неверные будут гореть в аду. По градостроительным нормам Дубая через каждые 300 метров на любой улице должна стоять мечеть, чтобы даже самые старые и немощные прихожане могли без труда дойти до нее пешком41. Такое законодательство в сочетании с почти полным отсутствием мусульман во многих районах Дубая создает причудливый городской пейзаж, усеянный нередко роскошными, но неизменно пустыми мечетями. В ориентированном на туристов государственном музее религии «Путеводная звезда» рассказ иноверцам об исламе состоит из смеси новомодных технологий и самых замшелых религиозных догм. На ярких компьютерных дисплеях и изящно скомпонованных стендах цитаты из Корана («Воистину, неверующие из людей Писания и многобожников окажутся в огне Геенны и пребудут там вечно. Они являются наихудшими из тварей») соседствуют с традиционными мусульманскими описаниями ада («Если камень величиной с семь беременных верблюдиц сбросить с края Геенны, то он будет падать семьдесят лет, но так и не достигнет ее дна»)42.

Со своей стороны, правительство устраивает целое представление из попыток удержать семь миллионов туристов, ежегодно посещающих Дубай, от оскорбления чувств коренных жителей43. Возле гостиничных бассейнов установлены знаки, сообщающие, что администрация передаст полиции Дубая любую гостью, не соблюдающую принятые в ОАЭ нормы закрытости купальника. Время от времени иностранцев арестовывают за секс на пляже, и такие случаи попадают в заголовки международных новостей. В геополитической сфере Дубай втихую, но вполне регулярно выдает специальные визы израильским бизнесменам и держит у себя базу ВМС США, которая является важнейшим плацдармом для американских операций в регионе, но правительство ОАЭ при этом не забывает делать такие официальные заявления, которые позволяют ему оставаться на хорошем счету у соседей вроде Ирана и Саудовской Аравии.

Несмотря на недовольство коренных жителей засильем иностранцев и определенные трудности в разрешении конфликтов, вызванных необычной структурой общества, власти Дубая превратили интернационализм своего города в вызывающий гордость бренд. Рейсы авиакомпании Emirates начинаются с объявлений не только на английском и арабском, но и на всех языках, которыми владеют собранные со всего света члены экипажа – малайском, латышском, сербском и т. д. Плакаты на автобусных остановках Дубая провозглашают, что в городе живут представители практически всех стран планеты. Многие финансируемые государством девелоперские проекты используют в своих названиях слово International, как будто самого факта их интернациональности недостаточно и нужно обязательно подчеркнуть это особо.

Поскольку Дубай – один из ведущих грузовых портов мира, он, соответственно, является и самым крупным за пределами Китая центром торговли китайскими товарами. Но корпорации «Дубай» этого мало. Китайский рынок должен тут находиться в особом гигантском здании под названием Dragon Mart, по форме, как утверждает госкомпания-застройщик, напоминающем дракона. По правде говоря, комплекс, который превышает по площади десяток футбольных полей и привлекает 19 миллионов посетителей в год, больше похож на огромную гусеницу44. Изнутри Dragon Mall выглядит как бескрайний склад, поделенный на отдельные магазины, подобно офису с открытой планировкой и перегородками. Магазины сгруппированы в секции по типу изделий – среди прочих, электроники, мебели и чая. Под вывеской Shanghai Hailiang International Trading FZCO супружеская пара из промышленного города недалеко от Шанхая продает выпускаемые там игрушки, заколки и часы. Другой магазин принадлежит бангладешцу, торгующему исключительно ночниками с вращающимися абажурами, на которых изображены Иисус, Дева Мария, индуистский бог Ганеша или вид Каабы в Мекке, – характерный для Дубая экуменический капитализм доведен тут до состояния вводящего в ступор китча. Dragon Mall расположен вдалеке от туристических маршрутов, и многие магазины здесь не заботятся о внешней привлекательности, поскольку заняты скорее заключением оптовых сделок, нежели обслуживанием обычных покупателей. Корпорация «Дубай» преподносит молл Ibn Battuta как грандиозный памятник незападному капитализму и не жалеет средств на то, чтобы воспеть существовавшие задолго до эпохи европейского доминирования торговые связи между Китаем, Южной Азией и Ближним Востоком, – но все равно он полон западных магазинов: тут и Starbucks, и Nike, и H&M. Тем временем место, где все эти связи возрождаются и уже сейчас меняют мировой порядок, убрано долой с глаз туристов и спрятано внутри чуть облагороженного складского комплекса. Динамичный, грубый, лишенный всякой претензии Dragon Mart – вот настоящий памятник глобальному рынку, способному объединять людей и товары со всех концов света. Это и есть настоящее дубайское чудо.