Порох подошел, откинул край простыни.

– Это Настя, – сказал он хрипло. – Да, это она!

Затем подошел к фонтану и ополоснул лицо водой из мраморной чаши.

– Мальчик убил сестру, – сказал он, посмотрев на меня. – Но ради чего?

– Видимо, потому, что на самом деле любил ее, – сказал кто-то из экспертов.

Джип обнаружили под вечер. Он находился на территории заброшенной трикотажной фабрики. Машина стояла под ржавыми сводами бывшего цеха.

О находке немедленно доложили Пороху. Мы приехали к заводу.

– В салоне кто-то есть, – сказал полковник. – У Михасевича имеется разрешение на охотничье ружье, а также именной «вальтер» от министра внутренних дел.

Он приблизился к машине. Пурпурное солнце таяло за горизонтом.

– Марк Казимирович, – громко произнес Порох, – вам лучше отдать оружие и отпустить сына. Не нужно усугублять положение…

Не дождавшись ответа, он рванул на себя дверцу джипа. Заглянул вовнутрь. Закрыл дверцу и кивнул находившимся в нескольких метрах сотрудникам.

– Приступайте. Там два тела. Он застрелил мальчика, а потом разворотил себе череп.

Полковник закурил. Предложил сигарету и мне. Я жадно затянулась. Внешне Порох был спокоен. Подумав, он вдруг сказал:

– Я решил отказаться от предложенной должности в столице. Пора на покой.

Джип окружили эксперты. Куря, я всматривалась в чернеющее небо. Мне вдруг показалось, что промелькнула большая тень. Так и есть. Странная птица уселась на ржавую балку и, склонив голову набок, посмотрела на меня выпуклыми гагатовыми глазами. Насыщая легкие никотином, я рассеянно слушала, как Порох вещает о смысле жизни.

Но стоит ли искать смысл, которого нет?

Мой бывший муж Марк Казимирович Михасевич всегда брал от жизни по максимуму. У него была слава, деньги, семья. Он думал, что обманул судьбу. А счастье оказалось хрупким и разлетелось на мириады осколков, едва к нему прикоснулись. Все оказалось иллюзией.

Весь мир – это иллюзия?

Каин убил Авеля, своего брата. Убил, потому что завидовал. Убил, потому что думал, что бог-отец его не любит. Он ошибался. Ошибался и Кирилл.

Марк любил своего сына. Но забыл сказать об этом подростку. А потом было уже слишком поздно…

Снова мелькнула непонятная косая тень – всего в паре метров от меня. Я поспешно, едва не поскользнувшись, отступила назад. Так не хотелось, чтобы тень эта упала на меня.

А вдруг это тень Каина?