Но все-таки это чеченцы.

Для вертолетчиков с высоты (с их приборами ночного видения) движущаяся с огнями чеченская колонна была бы куда понятнее, чем странная колонна, остановившаяся среди ночи. Да еще затаившаяся на самом перекрестке с погашенными фарами!.. Да еще вблизи условленного места… назначенного для всех нас только-только вчера.

Поэтому стоп!.. Вертолетчики сверху дали знать, и грозненская колонна Хворя тотчас приостановилась.

Но теперь непонятно другое: почему чеченцы замерли на видном, на самом открытом здесь месте? Ясно, что это не засада. С потушенными огнями… Чеченцы могли бы съехать в кусты. Если уж прятаться!.. И ведь стоят. Открыто!.. Именно этой нелогикой они, видимо, и повергли в недоумение непугливых, но служивых вертолетчиков.

Опыт… Вот! Опыт подсказал. Подсказал мне ответ простой, простейший!.. Я вдруг хищно осознал, что я сейчас опытнее, бывалее и Хворостинина, и всех остальных.

Опытнее и тех, что стоят в колонне. И тех, что висят в вертолетах в воздухе. Это ж не боевая ситуация… Это ж мое. Это все мое… Они не знают, а я знаю. Я на сто процентов знаю… Смешно!.. У чеченцев просто-напросто кончился бензин. У них кончился бензин, и они не могут ехать. Король знает свое королевство.

Чеченская колонна наверняка набита стариками и бабами с их мешками-сумками. Всегда куда-то едут… Два-три грузовика… А в основном их старенькие, полудохлые «жигуленки».

Я, впрочем, увидел там, у чеченцев, вроде как огонек. На полсекунды… Промельк.

— Товарищ майор…

Такой промельк бывает сам собой, когда долго пялишься глазом в кромешную тьму.

— Товарищ майор, — Олег все-таки выставил голову из машины. — Все идет правильно?.. Мы ждем?

— Ждем.

Машин десять… Одиннадцать!.. Застывшая, замершая на ночь чеченская колонна, оставшаяся без горючего… Вот они… Когда едут в Грозный продать-купить, они боятся всякого встречного. Боятся проверок… Но больше всего боятся, конечно, вертолетов. Вот почему, завязшие в ночи, они погасили фары. Притаились на ночь! Инстинктивно. (Страшнее неба ничего нет… Даже если ты не виновен… В этом мы все одинаковы. Все мы люди и боимся небес. Даже если небо тихое. Даже если небо твое.)

Мысль, как именно разрулить ситуацию, уже пришла. Опыт как-никак!.. Но мысль пришла слишком быстро. (Значит, выждать…) И потому я продолжал рефлекторное движение. Кружил возле моего джипа с пацанами. Мял ногами траву. Нужна была пауза.

Мне нужна была пауза и капля утреннего света, чтобы чеченцы меня разглядели, когда я к ним сунусь. Когда я к ним подойду… Чуть более светло. Вот в чем момент!.. Чтобы меня разглядели и, даст бог, узнали.

Я сделаю это. Майор Жилин сделает.

Когда в рисковом деле, мое «я» отступает. Я вижу себя со стороны… Уже не я, а майор Жилин кружил, мял ногами траву. Трава стояла высокая… Пучками.

Потянуть время… Рука майора Жилина сама собой нащупала мобильник. (Я вдруг взял мобильник… Был легкий толчок в сердце.)

— Чего не спишь, женка?

Она сразу и легко ответила:

— У нас утро. Уже семь… Да и спала плохо. Ночь вся в дырах. Нет-нет и просыпаюсь… А ты чего не спишь?

Майор Жилин засмеялся:

— Я в деле.

— И ночью в деле?

Майор опять легко засмеялся:

— Бизнес.

Майор заторопился:

— Ты знаешь. Я часто вижу тебя… Склонилась над всякими деловыми бумажонками. Губы поджаты… Лицо строгое… Вижу тебя разную.

— Не надо, — перебила она. — Не надо… Я сейчас плакать буду.

— Ладно. Все. Точка… Но то, что я вижу тебя в профиль, — могу я сказать?.. Что ты сидишь за столом и куда-то смотришь. Голова приподнята… Куда-то далеко смотришь.

Она всхлипнула:

— Я часто смотрю в окно.

Майор Жилин засмеялся:

— А не смотри часто.

Отбой… Теперь пора к делу… Я легко впрыгнул в джип, легко и рванул его с места.

Попрыгав по рытвинам, джип-козелок выскочил на дорогу.

Я добавил газу, и теперь чеченцы, что в колонне, видели, как по открытому утреннему пространству мчит мой джип — мчит прямо на них. Машина наезжала с разгона и без малейших сомнений. (При наезде на чеченцев нельзя колебаться.)

Зато внутри машины все мои движения были нарочито замедленны. Без эмоций. И обоим солдатам (они на заднем сиденье) я объяснил медленно и спокойно. «Пацаны… Не дергаться. Все тихо… Едем к чичам. Автоматы в окно дулом не выставлять». (Газу все прибавляя, я посматривал на пацанов в зеркальце.)

Оба уже сами видели, что едем к чеченской колонне. Алик, бедняга, побелел. Но Олег — нормально… Только гонял желваки.

В чеченской колонне произошло ответное движение. Как только завидели летящий на них джип… Небольшая перестройка. Из середины мирной чеченской колонны выполз не совсем мирный грузовик. (Еле выполз. Бензина мало…) Едва выдвинувшись вперед, грузовик встал в голове колонны.

Впрочем, обычная охрана. Грузовик старался показать себя во всей красе. В кузове, держась за шоферскую кабинку, стояли напоказ три бородатых чича. С автоматами.

Плюс — на крыше этой шоферской кабинки был пристроен их пулемет. Он целил дулом прямо в мчащий джип. Дуло пулемета было как некий прожектор… Направленный… Но пока что без света.

И вот свет хлынул. Брызгающим огнем… Очередь… Пули взрыли перед джипом дорогу. Но я проехал еще сколько-то. (Тоже важно. Ехать и ехать после первых пуль.)

Чеченцы видели, что майор Жилин остановил свою машину от их колонны метрах в сорока. Так остановил, чтобы идти майору Жилину к их колонне недолго. Чтобы не томить ожиданием. Еще разок сказав ребятам: «Пацаны… Все спокойно. На лицах радость», — майор Жилин выбрался из джипа и уже шел к чеченцам. (Один я шел по дороге. Пеший… Один на дороге — это всегда просторно.)

Конечно, пистолет на ремне. Однако автомата у майора Жилина ни в руках, ни на плече. Чеченцы это отсутствие видят хорошо и даже с расстояния очень хорошо прочитывают.

И вот — узнали. Ага!.. Один из бородачей с грузовика заорал в ржавый рупор. Не то закаркал, не то закашлял в хрипатую древнюю трубу:

— Сашик? Асан Сергеич… Ты?

Я махнул рукой — я!.. Это я!.. Кто еще к вам, полуночным засранцам, придет на помощь. Кто придет вам помочь и вас выручить… без автомата.

Бородач отбросил рупор и спрыгнул на землю прямо через борт грузовика. Мне навстречу… Легко спрыгнул… Лет тридцати. Он майора Жилина знал. А вот майор Жилин его не помнил.

Но, конечно, я сразу же ответно протянул чеченцу руку… После крепкого рукопожатия речь чеченца словно взорвалась. Колонна их здесь случайно! Нелепость! Нечаянность! Клянусь!.. Поверишь ли, Асан Сергеич, какая глупая нестыковка!.. В колонне кончился бензин. Ни капли… Должен был на полпути подойти бензовоз посредников. Бензовоз проплачен! Честно проплачен! А его все нет!.. Ехали, как могли. Ползли. Делились бензином. Сливали друг другу из баков… И здесь, когда уже поворачивали на Грозный… полный стоп!..