того, чтобы пить здесь чай.

То есть скорее всего ремесленник специально изготовил набор для чайника.

Зная, как работают с фарфором, я понимал, что лишь несколько человек владеют таким уровнем мастерства.

Я это к тому, что даже без магического устройства всё было дорогим.

Цена как у предметов искусства.

Если разобью, мне такое не компенсировать.

Видать заметив, как я смотрел на чашку, девочка улыбнулась.

— Ничего, если разобьёте. Конечно неприятно, если она разобьётся, но я не разозлюсь. Не переживайте и наслаждайтесь, — сказала она.

По словам и взгляду было не похоже, что она обманывает, и бедняку вроде меня оставалось лишь думать, что с богачами лучше не ссориться.

* * *

Попивая чай, я заметил, что девочка смотрит на меня.

— … Что? — спросил я, а она ответила:

— Нет… Просто это грубо с моей стороны, но я подумала о том, как вы пьёте чай.

— А…

Маска не снимается, потому я даже ем в ней.

Вот и сейчас она была на мне, потому девочка удивлённо смотрела на меня.

Ну, пить без неё было бы проще, только её не снять.

Ведь я умертвие.

Я не мог показать кому-то, что являюсь монстром, и не мог снять маску.

Правда когда я ем с Лорейн, то убираю нижнюю часть, так что видно кожу.

Взрослому я ещё мог показать это, объяснив, что это ожоги, и попросив потерпеть, но сейчас передо мной была девочка лет двенадцати или тринадцати.

Для неё это будет слишком жутким зрелищем.

Всё же самое мерзкое в теле умертвия как раз нижняя часть лица.

Губ нет, торчащие зубы и дёсны, кожа мёртвая, сразу же в голову мысль бросается, что это лицо скелета.

А может я ещё похлеще скелета выгляжу.

Моё лицо ближе к человеческому, и можно увидеть, как двигаются мышцы.

Такое куда сильнее шокирует, чем простые белые кости.

Потому и показывать не стоит.

Но и что мне тогда делать?..

— … Это магический предмет? — спросила девочка, когда я показал эффект.

То есть то, что маска изменялась.

Только я открыл не полностью нижнюю часть лица, а лишь небольшую часть, чтобы получилось выпить чай.

Нельзя поддерживать такую форму всегда, но на несколько секунд я её удержать могу.

Если буду пытаться удерживать её в таком состоянии, она снова станет прежней, но этого достаточно, чтобы отпить чай.

Сделав глоток, я сказал:

— Скорее уж не магический, а проклятый предмет… Его знакомая в Мальте достала.

Услышав меня, девочка широко открыла сияющие глаза и спросила:

— В Мальте есть что-то настолько классное?.. Это, простите… Могу я заполучить её?..

Семья Латур собирает магические предметы.

По поведению девочки было ясно, что это правда.

Хотя мне неизвестно, какое положение она занимает в семье Латур, но скорее всего она не из прислуги, как Айзек, а из тех, кому прислуживают.

И вот что она мне сказала.

Я подумал, что раз просит маску, она предложит за неё разумную сумму, и девочка обратилась ко мне:

— Конечно же я выплачу сумму, которая вас удовлетворит… Вас устраивает? — спросила она.

Я бы и отдал.

Правда бы отдал, но сейчас она была для меня необходима.

К тому же она проклята, даже если скажут снять её, я не смогу.

Да и не хотелось ей показывать своё лицо, потому и отдавать маску я никому не собирался.

Что ни думай, она с лица не слезет.

Так что даже если буду стараться, не отдам.

Я видел перед глазами, как купаюсь в горе из золотых монет, и образ становился всё дальше, я набрался воли и покачал головой:

— Прости. Дело не в деньгах. Не могу её отдать…

Мой голос прозвучал довольно жалко.

Девочка насупилась, а потом с симпатией посмотрела на меня и сказала:

— Нет… Я понимаю, что никто не отдаст памятную вещь, даже если попросить. Прошу прощения…

… Памятную?

У меня с этой маской вообще ничего особо не связано.

Скорее уж это кошмар, раз надел, а снять уже не могу.

Даже сейчас не могу её снять, как бы ни старался.

Сейчас я печалился не из-за того, что могу памятной вещи лишиться, а горевал, упуская золото, только признаться не мог.

При том, как отреагировала девочка, если я скажу такое, меня точно будут презирать.

Хотя деньги — это очень важно.

— Нет, не переживай. Обычно люди такое не замечают. Так что я даже благодарен за внимательность…

Да, со стороны мою одержимость деньгами не разглядеть.

Буду показывать себя с лучшей стороны.

Каким же прогнившим взрослым я стал…

Я снова посмотрел в её невинные глаза, а она сказала:

— Приятно слышать это… Кстати, как вам чай? — она удачно перевела тему.

… А ведь очень вкусно.

Запах приятный… Возможно я впервые пью такой замечательный чай.

Я дал честный ответ:

— Впервые пью такой вкусный чай… Это всё благодаря магическому инструменту?

— Верно. Он не просто создаёт чай, но и использует силу фермера, вырастившего его. Я уже говорила, что достаточно один раз поместить листья, и чайник будет повторять этот вкус. То есть… Сейчас там листья, которые кто-то поместил в чайник очень давно, и вкус которых мне пришёлся больше всего по душе.

И правда очень вкусный.

В зависимости от места, чайные листья каждый год получаются разными.

И конечно каждый год вкус не будет одинаковым.

Но в этом чайнике можно сохранить любимый вкус чая, выращенного в определённом месте в какой-то конкретный год.

Просто невероятно, мне даже интересно, сколько такой стоит.

Он запоминает вкус и продолжает его воспроизводить, но если добавить другие листья, то уже будут они, а предыдущим вкусом не насладиться, но если он ещё мог воспроизводить все вкусы, это была бы уже совсем другая история.

Вот так чайник.

Ну, было здорово каждый год менять вкус, для кого-то вкус останется только в памяти, и не каждый оценит всю ценность, но очень многие явно захотят такую ведь.

— Где вы достали такую вещь?

— Он появился двести лет назад в одном отдалённом лабиринте. И мы напрямую обратились к авантюристам, нашедшим его… Что до цены, то стоил он триста платиновых монет.

— Платиновых…

Если не наглеть, на одну такую монету можно было прожить всю жизнь, а тут целых триста…

Не та сумма, которую стоит отдавать за чайник.

Хотя для семьи Латур она может быть и небольшой.

Прошло двести лет, а чайник