– Абсолютно, – не моргнув глазом, ответил Шестипалый. – Вообще-то теперь не имеет никакого значения, кто тебя направил на подвиг: я или некто, скрывающий свой настоящий облик под моей личиной. Совсем скоро ты войдешь в темницу и исполнишь предначертанное – освободишь Некросера.

– Почему Некросера? – удивился я. – Насколько мне известно, согласно пророчеству, будет освобожден Аэрин – бог-координатор…

– Согласно пророчеству, будет освобожден один из богов! – брызжа слюной, нервно взвизгнул Шестипалый. – И этим богом, глупый мальчишка, будет только Учитель.

– С какого бодуна мне вдруг придет в голову освобождать Некросера? Видел я, как вы с ним тут накуролесили – таких красавчиков налепили, врагу не пожелаешь такой судьбинушки. Кстати, там наверху великая убыль в рядах бессмертного братства образовалась. Чересчур настырными ребятишки оказались – хотели нас, без нашего на то согласия, бессмертием осчастливить.

– А, плевать! – великодушно махнул рукой старик. – Стоит ли сожалеть о потере нескольких десятков бессмертных? Скоро вся Земля будет заселена этими милыми, а главное – послушными созданиями.

Я хотел было объяснить этому самоуверенному типу всю глубину его заблуждения по поводу претворения в жизнь «оптимистических» планов сумасшедшего бога Некросера. Мол, Земля уже не та, что была тысячелетие назад, и население ее коренным образом отличается от темных, безграмотных личностей, что составляли большую часть ее обитателей в пору молодости Шестипалого. Однако язык напрочь онемел и прилип к гортани, а челюсти свело судорогой. Машинально хотел поднести руку к подбородку, чтобы проверить, что случилось с мышцами лица, но проклятая конечность полностью вышла из-под контроля центральной нервной системы. Мгновение спустя я осознал, что мне неподвластны не только руки, но и ноги и все прочие мышцы моего организма. Кое-что еще сохраняло работоспособность. Сердце, легкие и, как ни странно, мышцы глаз продолжали исправно функционировать. Я имел возможность слушать, как колотится мое сердце, дышать, моргать и вращать глазными яблоками. Последней возможностью я тут же воспользовался, чтобы посмотреть, что стало с моим спутником и куда подевалось хваленое магическое прикрытие, которым он по долгу службы обязан обеспечивать своего учителя. Неподвижную фигуру, стоящую справа в метре от меня, я увидел сразу, но чтобы разглядеть наивно-изумленное лицо нашего мага, мне пришлось изрядно поднапрячься. В результате сложных манипуляций глазными яблоками я едва не заработал на всю оставшуюся жизнь хроническое косоглазие, однако смог окончательно убедиться – Фарик так же стреножен, как и я, и помощи нам ждать неоткуда. Мысли заметались, словно белка в колесе. Первое, что пришло на ум, был мой сосед – Хранитель, но, едва вспыхнув, всякая надежда на призрачную ипостась как на спасителя тут же угасла. Какой из него спаситель, если сам он не может покинуть пределы моей черепной коробки. Значит, нужно попытаться как-нибудь выкрутиться самому.

Все мои попытки уйти в гипер к успеху не привели. Проклятый колдун заморозил не только мое тело, вдобавок он полностью блокировал мои экстраординарные способности.

«Эх, Коршун, Коршун! – посетовал я мысленно. – Жизнь тебя учит, а ты все на одни и те же грабли наступаешь. Сколько раз ты сам себе давал зарок: не подпускать вражеских магов ближе прицельного выстрела из „скорпиона“? А тут встретил „старинного приятеля“, рассюсюкался, в дискуссию ввязался вместо того, чтобы сразу же разделить на две половинки лазерным лучом и никаких тебе проблем».

«Да не трави ты себе душу, Аватар! – возникла в голове чужая мысль. – Шестипалый еще до начала вашей трогательной встречи нейтрализовал все имеющееся в вашем распоряжении оружие. Так что ни при каких обстоятельствах ты не смог бы его располовинить».

«Вот гад предусмотрительный! – возмутился я. – И чего нам теперь делать?»

«Ждать, – кратко ответил Хранитель, – и надеяться».

«Ждать чего? Надеяться на что?»

На сей раз ответом на вопросы была полная тишина внутри моей башки и старческое брюзжание снаружи ее:

– …из мальчишки выйдет отличный лич. Славный лич из него получится. Но этим мы займемся чуть позже. – Осыпая Фарика восторженными взглядами, брызгал слюнями старикан. Затем он отвел взор от будущего некромага и обратился ко мне слащаво-елейным голоском: – А пока уделим внимание нашему Аватарчику. Распахни пошире глазки, Вызванный, тебе не нужно бояться доброго дедушки Шестипалого. Он всего лишь разок заглянет тебе в душу, кое-что там подправит, и ты мгновенно станешь мягче намийской белой глины, из которой изготавливают драгоценный фарфор.

Я быстро сообразил, что некромант вот-вот начнет меня зомбировать. Для чего это ему нужно, также нетрудно догадаться – он собирался перенастроить мое сознание для выполнения совершенно иной миссии. Сейчас гаденыш зыркнет своими зенками в мои ясные очи, и побежит Коршун спасать вместо Аэрина совсем другого бога. Чтобы оттянуть «счастливый миг», когда гордый вор перестанет принадлежать самому себе, я собрался посильнее зажмурить веки, но вновь услышал в голове голос Хранителя:

«Не делай этого, Коршун. Предоставь ему возможность заглянуть в твою душу. Настала пора мне лично познакомиться с этим типом. Засим прощай и не поминай лихом. Со своей стороны хочу сообщить, что мне было приятно провести время в соседстве с таким воспитанным юношей. После моего ухода в твоей голове останется кое-какая информация, которая, я надеюсь, окажется для тебя полезной».

Не успел я в фигуральном смысле раскрыть рот, чтобы подробнейшим образом порасспросить Хранителя о том, что означают его загадочные слова, как рядом с моей физиономией оказались кустистые брови Шестипалого. В его выцветших от времени глазах ясно читалось нескрываемое торжество триумфатора. Колдун явно торопился заполучить долгожданную свободу и начал буквально буравить меня своими двумя водянисто-серыми колючками.

Внезапно между нами будто проскочил мощный электрический импульс. Седая голова резко отпрянула от моего лица. Отпустило. Неприятное ощущение одеревенелости во всем теле куда-то бесследно исчезло. Едва не падая и стараясь удержать равновесие, я засеменил на подгибающихся ножках, одновременно продолжая внимательно наблюдать за некромантом. Краем глаза лишь отметил, что положительная метаморфоза произошла не только с моим организмом – Фарик, тихонько охнув, присел на ватных ногах и, кажется, был близок к тому, чтобы грохнуться. Не теряя времени, я хотел войти в гипер и разделаться с коварным колдуном, пока тот не успел очухаться, но что-то необъяснимое удержало меня от этого шага. Я был абсолютно уверен, что Хранитель, покинув мое сознание, сейчас вовсю орудует в седой голове некроманта. Об этом косвенно свидетельствовала до смерти перепуганная физиономия Шестипалого. Кажется, между бывшим моим соседом и чародеем прямо у меня на глазах происходил безмолвный диалог, тема которого скорее всего будет навсегда сокрыта для всего мира непроницаемой завесой тайны.

К счастью, мне не довелось долго ждать окончания их разговора. На основании анализа последующих событий нетрудно было догадаться, что собеседники не смогли договориться, поэтому Хранителю пришлось поневоле отказаться от дипломатических методов урегулирования конфликтов. Шестипалый, выронив из рук посох, резко упал на колени и, обхватив ладонями свой череп, завыл нечеловеческим голосом. Глаза его налились кровью, мне показалось, что они вот-вот выскочат из орбит. Подчиняясь необъяснимому порыву, я быстро сгреб в охапку Фарика и стремглав помчался за ближайшую колонну. И, как оказалось, правильно сделал. Едва мы успели укрыться, раздался звук, по громкости сопоставимый со взрывом ручной противопехотной гранаты, и по всей пещере разлетелись ошметки содержимого головы некроманта вперемешку с осколками его бестолковой черепушки. Я и пришедший в чувства Фарлаф, стоя за колонной, зачарованно наблюдали, как в соседний сталагмит с характерным хлюпом врезался глаз чародея, да так и повис на нем, зацепившись за какую-то неровность на каменной поверхности. Мы обменялись с магом ошалелыми взглядами, и мне не пришло в голову ничего умней, как бухнуть: