У меня защемило сердце. Где был Коул? Мне нужен был Коул. Я не знала почему.

Словно услышав меня, он прошел сквозь толпу. Может быть, это я его вызвала. Между нами была какая-то связь. Его глаза не отрывались от моих. Я потянулась к нему, и он подхватил меня, чтобы отнести в свою спальню. Он усадил меня на край кровати. Когда я подняла взгляд, стала понятна причина, по которой он не участвовал в вечеринке с рассказами. Он развесил по всей комнате наши фотографии размером с плакат.

На них мы улыбались. Мы смеялись. Мы целовались.

Мои и без того расшатанные нервы зашумели, когда он присел передо мной и убрал волосы с моего лба.

— Больше никаких историй, — сказала я. — Не сейчас.

— Прости, любимая, но мы будем бомбардировать тебя, пока твои воспоминания не восстановятся. А если это не удастся сделать, что ж, мы начнем создавать новые. И начнем прямо сейчас. — он сжал в кулаке воротник своей футболки и стянул материал через голову.

Я ахнула от прекрасного вида, внезапно открывшегося передо мной. Сила и жизненная… энергия. Он был загорелым и мускулистым. Татуировки… Боже! Мое имя было выгравировано на его груди, от одного соска до другого. Али Белл, а не Сами. И один из этих сосков был проколот!

Он не мог быть более сексуальным.

Я протянула руку, прежде чем осознала, что делаю, и провела кончиками пальцев по серебряному колечку. Металл был прохладным, твердым. Его мышцы напряглись, и он с шипением вдохнул.

— Гэвин начал называть тебя королевой сердец зомби, — сказал Коул. — И знаешь что, он прав. Это подходит тебе. До тебя я не жил по-настоящему. Я просто существовал. Переходил от девушки к девушке. Убивал зомби. Я был мертвым, но ты вернула меня к жизни. И ты определенно королева моего сердца.

«Я плавлюсь…»

— Знаешье, что еще я понял? — сказал он. — «Она» — это была не ты. Это была твоя мать.

Она?

— Я не понимаю.

— Благодаря ей, благодаря тому, что она умерла ради тебя, у остальных из нас появился шанс. — он сжал в кулак кончики моих волос. — Я не могу сожалеть о прошлом, потому что в моем будущем есть ты.

— Коул.

Он притянул меня к себе и поцеловал. Его губы прижались к моим, его язык проник в мой рот, и я почувствовала вкус клубники, который вдыхала каждый раз, когда он приближался.

Мои руки сами собой обвились вокруг него, я наклонила голову, чтобы углубить поцелуй, мои ноги даже раздвинулись в безмолвной мольбе, чтобы он придвинулся ближе. Должно быть, он услышал эту мольбу. Его руки опустились на мою спину и притянули вперед так, что его твердая часть прикоснулась к моей мягкой части.

Моя кровь горела… и горела… и я начала двигаться. Мои пальцы запутались в его волосах, затем опустились ниже, скользя по сильным плечам. Мои руки играли на поясе его брюк, расстегивая ширинку и молнию, прежде чем я успела осознать происходящее.

Когда я это сделала, я не испугалась. Я была взволнована.

Коул сорвал с меня рубашку, расстегнул лифчик. Он поцеловал обнаженную кожу… и у меня в голове промелькнуло воспоминание. Он раздел меня на ковре, я открылась ему, и он лишил меня девственности.

Он поставил на мне свое клеймо. В душу и тело. Ни одна часть меня не осталась нетронутой. Я была его девушкой тогда, и была его девушкой сейчас. Это знание бурлило во мне, не в силах долго скрываться.

— Коул, — воскликнула я, и он замер. — Мы уже делали это раньше.

Раньше он казался мне неподвижным. Теперь он даже не дышал.

— Да.

Я закрыла глаза, не обращая внимания на прохладное прикосновение воздуха к моей коже. Казалось, что через каждый дюйм моего тела проходит провод под напряжением, и его поцелуй только что включил его, проникая за слой темных облаков в океан воспоминаний. Хороших, плохих и уродливых.

Буря в моем сознании. Первые шесть лет моей жизни с Хелен. Я полюбила отца и Миранду. Эмма. Авария. Встреча с Коулом. Влюбленность в Коула. Плен у «Анимы» впервые, пытки. Кэт, о, радость Кэт. Душевная боль от ее потери. Попадание в плен к «Аниме» во второй раз.

И наконец, победа.

Меня накрыл поток эмоций. Счастье, сожаление, грусть, печаль, еще больше радости, еще больше душевной боли, гнев… триумф. Буря утихла. Темные тучи поредели… рассеялись.

— Мы победили, — сказала я, потрясенная до глубины души.

Коул напрягся, как будто не смел надеяться.

— Ты помнишь?

— Да. Я вспомнила. — слезы потекли по моим щекам. — Я все вспомнила.

— Слава Богу! — он бросился на меня, повалив на кровать, обхватив меня руками, прижав меня своим весом. Поцелуй в лоб, кончик носа. Оба моих заплаканных глаза и, наконец, губы. Поцелуй, поцелуй, поцелуй. Между поцелуями он сказал: — Ребекка… полкчила твои…

— Способности. Я помню. — теперь уже да. — Я заберу их обратно… а потом заберу ее воспоминания. — пока говорила, я только укрепилась в своем решении. — Она больше никогда не сможет причинить нам вред. Война будет окончена. — раз и навсегда.

И мы сможем жить. По-настоящему жить. Сможем избавиться от зомби. Иметь новую цель. Более великую. Дарить жизнь, а не заканчивать смертью.

Девушка не могла просить большего.

— Я люблю тебя, Коул Холланд.

— Я тоже люблю тебя, Али Белл. А теперь… я думаю, нам пора прекратить болтать и лучше использовать наши рты.

— Эй! Это я однажды сказала это тебе.

— И это была определенно самая умная вещь, которую я когда-либо слышал.

Я засмеялась, когда он меня поцеловал.

* * *

Я была здесь, на празднике жизни Кэт. Я уже дважды теряла ее и должна была быть готова к эмоциональному потрясению. Но не была готова. Я плакала, как ребенок, и мне было все равно.

В глубине души я знала, что дело не в том, сколько мы живем, а в том, как мы живем. И она жила хорошо. Она произвела впечатление. Она любила. Она навсегда изменила меня к лучшему.

Детектив Верра нашла ее тело в здании «Анима» вместе с сотнями других людей. Затем она сделала официальное заявление, сказав, что компания похищала людей для незаконного тестирования лекарств, которые они надеялись продать на черном рынке.

Весь мир был потрясен.

И вполне заслуженно.

Отец Кэт стоял перед ее гробом, его плечи сотрясались от рыданий. С момента ее рождения он знал, что однажды потеряет ее, но, как и я, не был готов. Яркий луч