— Вообще-то Драгута убила пуля, — мягко заметил Томас, — а не мухобойка.

Кое-кто из офицеров разулыбался, однако отец Роберт повернулся довольно гневливо:

— Не богохульствуй, англичанин. Мы молились за избавление, и Господь внял нашим просьбам.

— Что радует, — откликнулся Томас непосредственно перед тем, как в купол часовни угодило османское ядро, вызвав град пыли и штукатурки, осыпавший скамьи возле входа. Офицеры поморщились, а Томас невзначай проронил: — Хотя молились, похоже, без должного пыла.

— Да как смеешь ты насмехаться! — направил на богохульника перст отец Роберт. — Или сомневаешься ты в силе и милости Господа нашего? Да это ересью пахнет! — У монаха сузились глаза. — Капитан Миранда, этот человек должен быть арестован, а вера его подвергнута испытанию!

— Не чудите, святой отец, — скривился Миранда. — Я бы сейчас отсыпал кошель — да что там кошель, целый куль золота, чтобы на нашей стороне сражался отряд хотя бы еретиков. — Он со вздохом отер лоб. — Просто ум сэру Томасу затмила усталость. Он ничего такого не имел в виду. Вы бы лучше помянули его в своих молитвах о дальнейшей божественной помощи.

Священник какое-то время строптивился, но затем расслабился и, склонив голову, присел на скамью.

— Все мы устали. И сэра Томаса я прощаю.

— А я принимаю ваше прощение, святой отец, — в слегка ироничном поклоне согнулся Томас.

В эту секунду дверь часовни распахнулась, и внутрь вбежал сержант.

— Мессиры, лодки! — выкрикнул он. — К нам, из Биргу!

— Лодки? — нахмурился Миранда. — Что за блажь? Ла Валетт, видимо, не знает, что враг покрывает своими орудиями всю бухту… Сэр Томас, скорее на стену! Предупредите их, пока еще не поздно! Бегите!

Баррет, подхватив шлем, побежал по проходу к сержанту.

— Пойдем, покажешь.

К счастью, уже спустились сумерки, и стрелкам было уже не так легко выбирать себе цели внутри форта. Томас с сержантом поспешили вверх по лестнице на участок стены, выходящий на бухту. Он пострадал меньше других, и двое воинов, встав на парапете, вгляделись через темную бухту в сторону непроглядного в этот час Сент-Анджело. Какое-то время ничего видно не было, но вот они прорезались — шесть черных пятен, берущих курс на полуостров. Спустя минуту их заприметили и османские пушкари; откуда-то справа грохотнуло орудие, посылая в маленькую флотилию заряд картечи. На пути у лодок встал водяной, плавно оседающий сноп взрыва. Томас, приложив ко рту ладони, заорал что было сил, так что засаднило легкие:

— Назад! Поворачивайте назад!

Но они шли, невзирая на еще один орудийный выстрел (тоже мимо). Третий угодил по переднему суденышку, расхлестав деревянную обшивку; до стены явственно донеслись испуганные крики.

— Бог ты мой, — выговорил сержант, — их разнесет в клочья.

— Назад! — еще раз прокричал Томас. — Пощадите себя, поворачивайте обратно! Спасайтесь!

Лодки находились уже на середине бухты, но при этом в сравнительной близости от турецкой батареи, к тому же заметно выделялись на темно-сером море. Воду снова вспахали выстрелы, при этом одной из лодок множеством железных осколков разнесло нос. Она начала тонуть, и некоторые стали с нее прыгать за борт, принимаясь грести обратно на Биргу. Но не у всех это получалось: многие были в доспехах, с оружием и пытались избавиться от его веса, в то время как сверху над ними смыкалась вода. Вскоре в пучине исчезли и лодка, и люди. Зрелище было удручающим.

— Они поворачивают обратно! — указал, выбросив вперед руку, сержант.

Последняя из лодок повернулась боком и на глазах начала грести обратно к Биргу. К ней присоединилась та, что впереди, но две другие упорно держали прежний курс.

— Гребите, гребите быстрее, черт вас возьми, — сквозь стиснутые зубы понукал сержант.

Подгонял и Томас. Еще немного, и лодки выйдут из-под обстрела пушек: на защиту встанет утес. Вот еще один выстрел взрыл поверхность бухты как раз за кормой задней лодки. Всё, дальше из орудий палить бесполезно. Но впереди еще вражеские стрелки на окружающих форт камнях и скалах.

Томас повернулся к сержанту:

— Найди пятерых, и встречаемся у сливного колодца позади часовни. Знаешь это место?

— Так точно.

— Тогда действуй.

Они разделились; рыцарь направился к часовне, а сержант поспешил вдоль стены к углу форта, что выходит на бухту. На подходе к Томасу высыпали офицеры.

— Ну что? — выпалил Мас. — Они прорвались?

— Всего две, сейчас гребут к причалу. Я возьму людей и спущусь через дренаж, проводить их сюда.

— Дело, — кивнул полковник. — А я до вашего возвращения выставлю у слива караул.

Спустя минуту в сопровождении мальтийских ополченцев возвратился сержант, и Томас повел их на зады часовни. В одном из углов там обнаружился люк лаза. Поднатужившись, Томас снял и оттащил решетку. В воздухе запахло нечистотами, но Томас, не обращая на это внимания, полез под низкий свод туннеля. Там, где из стока вытекали сточные воды, влажно мерцала дорожка, а выход наружу прикрывала ширма, раскрашенная под прибрежный камень. Томас зашлепал по сточной жиже, остальные направились следом. У ширмы он остановился и осторожно приоткрыл ход. На скалах под стеной движения не замечалось. Сток по узкому каналу утекал в море, неподалеку от ведущей к причалу тропы.

— За мной, — шепнул Томас, и отряд вышел под прохладный и отрадно свежий ночной воздух. Ступая по каменистой земле как можно тише, постепенно выбрались к тропе. Впереди уже слышался плеск весел, оставалось лишь поспешить. Они уже почти дошли до ведущих к причалу ступеней, когда впереди из-за камней появилась фигура и что-то произнесла на незнакомом языке. Томас в ответ приветственно поднял руку и продолжал идти вперед к лопочущему что-то человеку. Лишь в последний момент в говоре незнакомца послышались тревожные нотки. Удар по голове боевой перчаткой не оставил сарацину времени позвать на помощь. Один из мальтийских солдат проворно перерезал врагу горло, и мелкий отряд поспешил вниз по ступеням. Внизу у причала виднелись две лодки, из которых уже высаживались люди. Один из них, завидев приближение отряда, напряженно застыл.

— Кто идет? — окликнул он.

— Мы из Сент-Эльмо, — ответил Томас, стараясь не говорить излишне громко. — Пришли проводить вас в форт. Сколько вас?

— Шестнадцать. Последние добровольцы из Биргу.

— А кто за старшего?

— Я, — совладав с собой, направился навстречу рослый силуэт. Представляться было и не надо. Томас узнал его по голосу и сдержанно кивнул:

— Добро пожаловать в Сент-Эльмо, сэр Оливер.

После того как Стокли доложился капитану Миранде, Томас отвел его в сторонку и настойчиво сказал: