Было ли местонахождение Первой Ведьмы истинной причиной убийств? Было бы разумно, если бы кто-то попытался найти ее и заставить заплатить за все, что она украла. И если каждый принц Ада потерял свои крылья или что-то столь же драгоценное, то это мог быть любой из них.

Если бы я была Первой Ведьмой, стало бы понятно, почему Гнев возненавидел меня в ту ночь, когда я его вызвала. Тогда он называл меня существом и клялся, что никогда не позарится на меня, когда я ошибочно считала, что сделки с демонами заключаются в захватывающих поцелуях.

– Поздравляю, Эмилия, – я усмехнулась. – Ты окончательно сошла с ума. А теперь скатываешься в паранойю.

Разговоры с самой собой не помогли успокоить переживания о растущем безумии. Я практически хихикала над собственными мыслями. Вероятно, я полностью теряла чувство реальности. Может есть тоник, который поможет избавиться от всех воспоминаний и глупых мыслей в голове. Стереть все начисто и начать заново.

Я принюхалась. Нелепо… но вполне возможно. В замке есть тот, у кого дар к созданию тоников и настоек. Тот, кто, возможно, обладает достаточным навыком для того, чтобы снять любое проклятие, наложенное на меня. Первая Ведьма или нет, я должна обратиться к ней за помощью.

Я поспешила к Матроне Проклятий и Ядов, молясь каждой богине, о которой только могла вспомнить, о том, чтобы она оказалась в своей башне.

– Дочь Луны. – Селестия озадаченно посмотрела на меня, когда я промчалась мимо нее и жестом приказала ей закрыть дверь. – Что привело тебя сюда?

– Ты знаешь, кто я?

Трудно сказать, были ли ее колебания вызваны заботой о моем благополучии или она осторожно обходила правду.

– Да, миледи.

– Не мой придворный титул. Мы раньше встречались?

Теперь ее взгляд стал внимательнее.

– Вы отравились чем-то?

– Нет. – Я взволнованно ходила кругами. – Ко мне пришли образы воспоминаний, которые, как мне поначалу казалось, мне не принадлежали. А теперь я в этом не уверена. Вы можете дать мне тоник? Что-нибудь, чтобы обнаружить проклятие или разрушить его?

– Сядь. – Она подвинула табурет к столику, за которыми раньше работала. Я последовала за ней, села на край, подогнув колени. – Дай мне руки. – Я перегнулась через стол и сделала так, как она просила. – Иногда забвение может быть подарком.

Я обхватила ее руки, положив большие пальцы на ее запястья.

– Вы говорите, исходя из собственного опыта?

– Я говорю из желания получить такой подарок.

– Я Первая Ведьма?

Выражение лица Селестии смягчилось.

– Нет, дитя.

– А вы?

– Нет.

Я отпустила ее руки и села. Ни от одного из моих вопросов ее пульс не участился.

– Признаюсь, я почувствовала лишь незначительное облегчение. Чем больше я о ней узнаю, тем меньше она похожа на героиню сказаний.

– Каждый злодей считает себя героем. И наоборот. По правде говоря, в каждом из нас есть маленький злодей и герой. В зависимости от обстоятельств.

Я оглядела круглую комнату, мое внимание остановилось на вырезанном черепе.

– Я пытаюсь разгадать загадку. О ключе, который не обязательно открывает замок. И о семи звездах и о грехах, и об ангеле смерти.

– Ты ищешь Ключ Искушения. – Селестия тяжело вздохнула. – Я могу тебе сказать, Дочь Луны, что ты уже нашла его. – Я снова посмотрела на нее. – Но на твоем месте я бы передумала. Если ты пойдешь по этому пути, с него уже не будет возврата.

– Тот, кто убил мою сестру, должен был подумать об этом. – Я встала. – Ключ Искушения здесь, в Доме Гнева?

– Это опасно. Божественные объекты… к ним нельзя относиться легкомысленно.

– Но он здесь.

Селестия поджала губы. Это показалось мне достаточным подтверждением. Я вспомнила свой разговор с Завистью, когда я ошибочно списала его на пьяный бред в ту ночь, когда мы пили вино правды. Он упомянул, что не все ключи выглядят так, как обычно считают.

Например, кровь была ключом к снятию демонической магии. Итак, понимая это, не было никаких ограничений, фактически, что угодно могло открывать Зеркало Тройной Луны. Ключ Искушения мог оказаться эликсиром, насколько я понимала. И все же… что-то тревожило меня внутри, отдавалось эхом на задворках памяти.

Если Гнев владел божественным предметом и хотел его спрятать, не было более безопасного места, чем оставить его на виду. Гнев заставлял сомневаться в очевидном. Точно так же он вел себя, когда в Палермо я впервые назвала его Самаэлем.

Я сомневалась, что он хранил бы Ключ Искушения в своей спальне. Это заставило меня предположить, что ключ находится в одном из двух мест. В его личной библиотеке или в оружейной. Я встала, готовая броситься и перевернуть и ту, и другую комнаты вверх дном, если понадобится.

Селестия схватила меня за рукав платья, останавливая перед выходом.

– Если ты сделаешь это, приготовься к последствиям, которые выйдут из-под контроля.

– Сейчас очень немногое под моим контролем, матрона. Единственное, что изменится, это то, что я, наконец, узнаю правду.

Селестия отпустила мою руку и отошла. Не теряя времени, я помчалась в оружейную. Я опасалась, что Гнев будет там тренироваться, давая выход эмоциям после нашего разговора. В пустой комнате царила тишина. Я торопливо пробежалась по всем углам, проводя руками по отделанному золотом интерьеру, ища любой секретный закуток, или предмет, который мог бы быть ключом.

Я остановилась в задней части комнаты рядом с мозаикой змея. Как и в первый раз, когда я его увидела, клянусь, что-то в нем показалось мне знакомым… мысли забегали в поиске каких-нибудь воспоминания.

– Кровь и кости. – Я схватилась за корни волос и слегка потянула их. – Думай.

Я уже видела его раньше. Я бы поставила все, что осталось от моей души. Если бы хоть что-то оставалось… – Коварный демон. Ты великолепен. – Я прижала руку ко рту, чтобы не закричать от восторга. – Теперь ты мой.

Я стояла у стола Гнева, держа пресс-папье в виде змеи.

Или то, что я ошибочно приняла за пресс-папье. Перевернув его, я внимательно смотрела на борозды и геометрические узоры уже другими глазами.

Оно, безусловно, могло быть ключом. Учитывая форму, оно бы отлично подошло к крышке ручного зеркала. И это бы объясняло, почему Зависть поделился этой информацией.

Без приглашения в Дом Гнева он бы не смог обыскать замок сам. Одно дело появиться в саду на минуту или две, а прогуляться по личной библиотеке Гнева – совсем другое. Хотя, зная Гнева, он, наверняка, охранял внутренние помещения от своих братьев. Но теперь это не имело значения.