Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сказано все это было достаточно откровенно, однако нетрудно было понять эмоции толпы. Люси всегда пользовалась любовью в городке, и в начале разбирательства симпатии были на ее стороне. Однако о той встрече она, совершенно очевидно, рассказала далеко не все. К чему было отказываться сообщить, о чем они там говорили? Как можно было уйти и забыть клюшку? Бережливой душе жителя Новой Англии претила сама мысль об этом— тем более она заявила, что позднее собиралась тренироваться.
Я заметила, как одна из местных жительниц отшатнулась от Люси, когда та возвращалась на свое место, словно не желала даже соприкасаться с ней.
Однако они позабыли о ней в тот самый момент, когда свидетельское место занял Артур. Ему не помогло ничто: ни долгие годы, проведенные здесь, ни его личная популярность и откровенность его свидетельских показаний. Наконец-то они получили историю, достаточно сенсационную, чтобы удовлетворить любопытство каждого.
Я не сводила с него глаз, пока он давал свидетельские показания— с гордо поднятой красивой головой, голос его звучал спокойно, держался он просто и открыто. Мэри-Лу вцепилась в мою руку, и мне было искренне жаль ее.
Я слышала, как она тяжело дышит рядом со мной, однако Артур ничего не утаивал: рассказал о предложении Джульетты разом рассчитаться с ней взамен дальнейшей выплаты алиментов, о своем решении повидаться с ней, о том, как прилетел сюда на самолете и как отказался удовлетворить ее требования из-за невозможности собрать такую крупную сумму.
Все были ошеломлены. Его присутствие на острове в ту ночь явилось для них настоящим потрясением, и хотя показания его были четкими и ясными, конец его рассказа прозвучал как-то фальшиво даже для меня: этот незнакомец на крыше, попытка Артура поймать его, поспешный отъезд на какой-то неизвестной машине, которая все еще не была найдена и установлена. Ничуть не помогло Артуру и его утверждение, что он провел те самые критические часы с рассвета и до отхода поезда, подремывая на набережной в Клинтоне. Даже доктор Джеймисон был опечален показаниями Артура.
— Мистер Ллойд, у меня к вам несколько вопросов, — сказал он. — Во-первых, ссорились ли вы с покойной при встрече, после вашего приезда?
— Никаких ссор не было. Я просто сказал ей, что не смогу удовлетворить ее притязаний, вот и все.
— Вы виделись с ней после этого?
— Нет. Передохнув несколько часов, я уехал.
— Связывались ли вы с ней каким-либо образом?
— Не связывался.
— Находились ли вы когда бы то ни было, во время вашего пребывания здесь, поблизости от Гагарьего озера или же от верховой тропы над ним?
— Ни разу.
Но было совершенно очевидно, что присутствующие не поверили ему. Они ерзали на своих местах, громко перешептывались. Как же все у них просто выходило! Люси забыла там клюшку для гольфа, Артур нашел ее и убил Джульетту. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, меня трясет от возмущения.
В комнате все еще слышался гул голосов, когда ему позволили сесть. Он вернулся на свое место рядом с Мэри-Лу, но та даже не взглянула на него. Тогда я готова была убить ее за это.
Теперь-то мне известно, что шериф отнюдь не желал, чтобы дознание заходило столь глубоко. По его замыслу, это должна была быть чистая формальность, не занимающая много времени. Но Буллард настаивал, и Артур был настроен решительно. Теперь дело уже вышло из-под контроля Шенда, и он не в силах был что-либо изменить.
Вероятно, не без его подстрекательства вызвали и меня. Насколько смогла, я подтвердила показания Артура. Но тут я заметила, что шериф перекинулся парой фраз с доктором Джеймисоном, и следующие вопросы касались уже самой Джульетты.
— Не заметили ли вы чего-либо необычного в поведении покойной, пока она жила у вас, или же она держалась совершенно нормально?
— Она сказала, что у нее неприятности. И что хочет уехать из страны.
— Она не объяснила вам, почему?
— Нет.
— Мисс Ллойд, возможно, что вопрос не слишком уместен на этом дознании, однако мне предложили задать его вам. Были ли у вас в доме в последнее время какие-нибудь беспорядки, происшествия?
— Дверь в одну из комнат, которые мы называем карантинным отсеком, была взломана, и все содержимое было перевернуто вверх дном.
— Когда это произошло?
— За день до исчезновения миссис Рэнсом.
— Было ли в этих комнатах что-нибудь ценное?
— Ничего, насколько мне известно.
— Вы не можете предположить, зачем это было сделано?
— Никоим образом.
— Считаете ли вы, что это имело какое-либо отношение к присутствию покойной в Сансет-Хаусе?
— Я думаю, что она сама и обыскивала комнату, — прямо ответила я.
После чего меня поспешно отпустили и вызвали Хелен Джордан.
Но Хелен Джордан отсутствовала, а посыльный, спешно отправленный к Элизе Эдвардс, у которой она снимала комнату, не нашел ее там. Вместо нее прибыла самолично миссис Эдвардс и запыхавшись сообщила, что одежда и чемодан ее квартирантки по-прежнему на месте, но постель ее не тронута.
Хелен Джордан исчезла.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Вслед за этим открытием процедура предварительного расследования была прервана. Беглым взглядом я окинула престарелую миссис Пойндекстер, черные глаза которой расширились от любопытства; Фреда Мартина и Дороти; Мэнсфилда Дина без супруги, а когда мы вышли на улицу— увидела Аллена Пелла, который стоял поодаль и раскуривал сигарету, при этом внимательно наблюдая за всеми выходящими. Потом мы снова очутились дома: Мэри-Лу отправилась в постель, захватив с собой флакон с нашатырным спиртом, а Артур расхаживал взад-вперед по библиотеке и глотал одну порцию виски с содовой за другой, что не оказывало на него никакого заметного воздействия.
— И что же нам теперь делать? — возмущался он. — Эта женщина исчезла! Ей было что-то известно, вот она и исчезла. Взяла и скрылась.
— Не захватив с собой чемодан?
Он остановился и уставился на меня.
— Что ты хочешь этим сказать? — произнес он. — Не думаешь же ты…
— Я ничего не думаю, Артур. Возможно, с ней все в порядке. С другой стороны, нам следует быть ко всему готовыми. Не исключено, что ее убили.
— Убили? — глухо повторил он. — Но кому могло понадобиться ее убивать?
— Было бы чрезвычайно интересно это узнать, — отпарировала я и отправилась посмотреть, готов ли поднос с едой для Мэри-Лу.
Когда мы покончили с ленчем — вернее, с тем, что были в состоянии проглотить после стольких треволнений, — я услышала шум подъехавшего автомобиля. Это оказался шериф, и я столкнулась с ним в холле; дверца машины
