понятны, – усмехнулась Муалла, поднимаясь с трона и глядя прямо в глаза Илаи. – Не многим удавалось найти нас.

– Долг и борьба за правое дело вели нас к вашей обители, справедливая Муалла! – осторожно ответила Элиопа.

– Не стоит умалять собственных заслуг, дитя куннов. – Каалла счастливо улыбалась. – Вы преодолели все наши испытания и с честью вышли победителями из всех сражений. Ни мои волки, ни бури, ни встреча с племенем Кхами, которую вы так хотели избежать, не смогли ни разлучить вас, ни заставить повернуть назад. Мы рады, что вы здесь.

– Благодарим вас! – низко склонила голову куннка.

– А птицы, что так часть встречались нам? – спросила Илая.

– О, они не мои, – приподняла одно хрупкое плечико богиня.

– Так значит, они не были вашим испытанием? – задумчиво пробормотал барс.

– Как я уже сказала, нет. Их появление, лишь ваша заслуга.

– Итак, вы пришли за помощью, – нетерпеливо прервала их старшая из богов. – Чего же вы хотите?

– Вы не можете не знать, что происходит на землях Талимана, – сказал Киран. Его голос прозвучал немного резко и Илая ужаснулась.

– Мы и не говорили, что не знаем, – Тарав тоже поднялся с трона и подошел к барсу, сверкая яростью. – Но какое нам дело до ваших бед?

– О, мудрый Тарав! – воскликнул Рав. – Мы все живем на землях Талимана. Вы создали его, вы создали нас! Разве не пожелаете вы помочь нам сохранить наш дом?

– После того, как вы сами же его уничтожили? – вступила в разговор Муалла. – Да, мы создали Талиман и вас, но вы сами причина тому, что происходит. Ваша алчность, жажда власти и превосходства над другими явились причиной ваших бед.

– Согласен, среди людей есть и алчные и завистливые люди, но не все. Те, кто честен и справедлив, имеют право строить свою жизнь на просторах родных земель. – Киран говорил от души, от самого сердца и так увлекся, что не заметил как приблизился к Муалле.

– Это ты честен и справедлив? – резко спросила богиня и Киран отшатнулся. – Ты носишь в сердце тайну, способную разрушить и без того шаткое доверие дорогого тебе человека. Это для тебя я должна сохранить Талиман?

Сердце Илаи дрогнуло от смутного подозрения, что дорогой человек для Кирана – это именно она. Она знала, что барс не все ей рассказал, но если сама Муалла говорит о тайне, которую он хранит, значит, речь идет о чем-то очень важном.

– То, что таится в моем сердце, не должно стать причиной обратного, – неуверенно сказал барс, бросая настороженный взгляд на Илаю. – Ели вы видите мое сердце, то от вас не должно было укрыться, как я люблю свой дом и на что я готов пойти ради близких.

– Верно, – махнула рукой Муалла. – Тут ты не лжешь.

– Сестра, довольно мучить их, – звенящим голосом проговорила Каалла и Илая вдруг обратила внимание, что голос Муаллы не действует на нее более.

– В тебе столько мертвых душ, что мой голос не дотягивается до сердца, – отвечая на мысли девушки, сказала богиня. – Ты слабеешь, позволяя им оставаться внутри.

– Я чувствую, что это правильно.

– А я и не говорила, что нет. – Муалла снова села. – Я лишь напомню, что ты играешь с огнем. Они могут растерзать тебя, если ты чуть ослабишь хватку.

– Вы можете сказать, почему я должна продолжать их удерживать? – с надеждой спросила Илая.

– Могу, но не стану, – нахмурилась Муалла. – Возможно, ты поймешь сама и тогда все разрешиться хорошо, однако если нет, погибнешь сама и утянешь с собой весь Талиман.

Илая в ужасе отступила, чувствуя, как кровь холодеет в жилах. Шихам предупреждал их, что боги вряд ли будут отвечать на вопросы однозначно, но от слов Муаллы стало только хуже.

– Как нам победить древнее зло? – спросила Элиопа, не обращая свой вопрос к кому-то конкретному. – Как найти того, кто навлек беду на наши земли?

– Найти будет не сложно. Маг оставляет довольно сильный след, – сказала Каалла. – Ищите израненную измученную душу, погрязшую в боли и зависти.

– Как остановить эту магию? – снова спросила куннка, но боги хранили безмолвие, считая, что сказали уже достаточно. – Умрем мы – умрете вы!

Тарав бросил гневный взгляд на девушку и протянул руку. Не касаясь ее кожи, лишь силой своей он перекрыл ей доступ воздуха. Илая не раздумывая, бросилась к ним и попыталась схватить бога за руку, но ее пальцы коснулись лишь пустоты.

– Как смеешь ты угрожать нам? – Громовой голос бога разлетелся по огромному пустынному залу, отражаясь от стен и возвращаясь в стократ сильнее. Илае пришлось зажать уши.

Элиопа прохрипела что-то непонятное, хватаясь за горло.

– Она лишь напомнила, что вы существуете до тех пор, пока мы верим в вас и молимся вам! – не менее сурово прогремел Рав. – Покуда есть люди, вы остаетесь могучими и всевластными.

Илая четко слышала в голосе тавра дикий страх за любимую, но страх не ломал его, а делал сильнее и решительнее. Тарав перевел свой обжигающий взгляд на Рава, и слегка наклонил голову, всматриваясь в самую душу мужчины.

– Я могу легко лишить ее жизни, – уже тише сказал бог.

– Я знаю, но не вижу в этом необходимости. – Тавр открыто смотрел в его лицо. – Вам нет нужды доказывать свою силу. Мы итак знаем о ней и веруем в нее.

– А ты не робкого десятка. – Тарав выпустил Элиопу из своей хватки и вслед за сестрой вернулся на трон.

– Дело ведь не в том, что мы не хотим помогать вам. – Примирительно подняла руки Каалла. – Дело в том, что вы сами должны спасти себя. Если бы мор наслали мы, как это бывало в древние времена, все было бы гораздо проще. Мы бы придумали вам чудовищное испытание, и лишь пройдя его, вы могла бы рассчитывать на помощь. Но здесь другой случай. Только люди повинны в том, что происходит на их землях. Только людям и исправлять сложившуюся ситуацию.

– Ваши слова справедливы, несравненная Каалла! – поклонилась Илая. – Но если вы можете, хоть что-то еще сказать, хоть как-то поспособствовать…, мы будем благодарны.

Младшая из богов бросила короткий взгляд на брата, потом на сестру и, получив легкий одобрительный кивок, улыбнулась.

– Ну что ж, сказать прямо, что именно потребуется сделать, я не смогу, но дать несколько подсказок будет не лишним. – Каалла подошла вплотную к Илае и заглянула в глаза. Девушка обомлела, глядя в бездонную зелень, где тут же зашелестел лиственный водоворот, унося с собой ее сознание.

Илая оказалась совсем в другом месте, одна. Она стояла посреди вымершей, покрытой гнилью земли и не узнавала ничего