Объятия самого барса отторжения не вызывали. Даже более, мне было хорошо и спокойно рядом с ним, но я не знала, ограничится ли Марр только ими, если начну к нему прижиматься. К чему-то большему я морально не была готова, а ведь мы здесь наедине, и сгущающиеся вечерние сумерки вызывали у меня нервозность.

А еще я задумалась о том, насколько безопасно здесь. Мой дом – моя крепость. Но после нападения? Я теперь не смогу чувствовать себя здесь спокойно и уже не соглашусь остаться одна без страха. Вспомнив, с какой радостью еще совсем недавно наслаждалась одиночеством, я разозлилась на Наиру с подельником за то, что из-за них утеряно чувство защищенности. Ведь отныне, наблюдая за приближающимися гостями, я всегда буду вспоминать момент нападения.

– Эля, ты почему ничего себе не сделала? – вырвал меня из невеселых раздумий голос вернувшегося барса.

– Я так и не научилась им пользоваться, – кивнула в сторону кухонной техники и посмотрела на Ханта. Он переодел брюки и сменил рубашку на легкий джемпер.

– Пойдем, я покажу, – протянул он руку, и я встала.

Подведя меня к автомату, барс начал нажимать на сенсорную панель, объясняя непонятные иероглифы. Удивительно, но информация откладывалась в голове, несмотря на то, что я стояла в кольце его рук, больше наслаждаясь теплом и близостью сильного тела, а еще чувством безопасности, что появлялось рядом с мужем.

Наплевав на все, я прислонилась спиной к нему, чтобы быть еще ближе. Хант замолчал, прервав объяснения.

– Чай? – Его дыхание щекотало мне висок.

– Да, зеленый или фруктовый.

– Тебе нужно поесть.

– Не хочу. – Странно вот так стоять с ним и негромко переговариваться, но мне было хорошо. Его близость казалась бальзамом для моих расшатанных нервов и успокаивала. – Сделай себе.

Чуть подумав, барс выбрал ужин. В столовую мы так и не пошли, разместившись за кухонным столом. Я грела руки о чашку и пила маленькими глотками фруктовый чай, а Марр ел, предпринимая попытки накормить и меня, но я лишь качала отрицательно головой.

– Скажи, как так получилось, что они прошли защитное поле? – задала волнующий вопрос. Кто «они», объяснять было не надо.

– Исталия обманула Камияра, сказав, что отец улетел, а ей нужно зачем-то домой. Лишь у брата допуск везде, поэтому охранная система и не среагировала.

– Значит, любой может сесть в твой или его корабль и лететь куда вздумается?

Кажется, я испортила аппетит барсу своими вопросами, но хотелось побыстрее все выяснить.

– Нет, без разрешения никто не взлетит. Поверь, он глубоко сожалеет о своем опрометчивом решении.

«Много толку мне от его сожалений, если бы меня убили», – пронеслось в голове, но вслух я ничего не сказала.

– Не понимаю, чем они соблазнили Исталию, раз она осмелилась на такое?! Может, шантажировали? Да и сама Наира на что рассчитывала?

– Что станет всем управлять, пока тебе будет не до таких мелочей.

– С чего бы?! – удивленно посмотрел на меня барс.

– А разве нет? Она встретила свою пару и собиралась сегодня станцевать с ним брачный танец. Выражала бы тебе искреннее сочувствие из-за потери и говорила, как понимает всю тяжесть утраты, – иронично произнесла я, видя по лицу Ханта, что это могло бы сработать. – Наира не хотела терять власть и боролась за то, чтобы остаться во дворце. Ведь я ей приглашение не продлила бы. А Исталия всего лишь желала избавиться от Даши. После моей гибели и развода с Камияром сестре не было бы смысла оставаться на Баттасе.

Кажется, кое-кто был ошарашен коварством тех, от кого не ожидал подобного. Но лично у меня оставались еще неясности.

– Не пойму, как они узнали, где меня искать, и откуда у них средство, скрывающее запах, и парализующие иглы?

– Любовник Наиры работал в службе безопасности. Молодой, подающий надежды кшатр, который быстро поднимался по карьерной лестнице. Им всем выдали эти наборы, чтобы они могли незаметно следить за порядком на празднике и без лишнего шума прекратить драку или любой начинающийся беспорядок.

Как все оказалось просто. Теперь я вполне могла представить чувства амбициозной Наиры, когда ее парой оказался обычный безопасник. Это после Ханта и той власти, которую она имела рядом с ним!

– Пойдем на улицу? – предложил барс, окончательно потерявший аппетит.

Мы убрали посуду и спустились в сад. Смотреть в сторону моря мне пока не хотелось. Немного прогулялись, а потом разместились в беседке на мягком диване. Почти сразу барс сграбастал меня в объятия, усаживая к себе на колени. Я вяло дернулась, но он удержал.

– Побудь со мной. Знаешь, пробираясь к тебе тайком и держа в своих руках, больше всего мечтал о том, что наступит такой момент, когда ты не станешь яростно вырываться, чуть открыв глаза, – признался Марр, и я замерла. – Именно тогда я научился ценить твое дыхание. Ведь каждый вдох мог стать последним. Для меня уже счастье, что ты существуешь и я встретил тебя.

Перестав сопротивляться, я легла на его грудь, устремив взгляд на закатное небо, где стали появляться первые звезды, а барс обнял меня, баюкая в кольце своих рук.

– Не бойся, я обещал, что не буду спешить. К тому же задолжал тебе ухаживания.

– Значит, мы будем спать отдельно? – не могла не уточнить я, хотя была не уверена, что после всего пережитого смогу заснуть без кошмаров.

– Вместе, – настойчиво произнес барс, сжав меня чуть крепче. – Не уверен, что смогу отпустить, когда чуть тебя не потерял. Даю слово, что тебе грозят только объятия.

Для меня это прозвучало самым лучшим обещанием, и я расслабилась. Больше всего хотелось вот так просто лежать и ни о чем не тревожиться, ощущая мерное биение его сердца.

– Согласна? – мягко и в то же время с надеждой спросил меня барс.

– Да, – тихо отозвалась я, оценив, что он поинтересовался моим мнением, и почувствовала, как Марр облегченно выдохнул.

Между нами на некоторое время повисло молчание, но не давящее. С ним оказалось хорошо молчать. Спокойно. Не нужно было подыскивать тему для разговора, чтобы заполнить тишину.

– Можно спросить?

– Угу, – расслабленно отозвалась я.

– В храме… я не контролировал себя. Тебе было больно? Неприятна физическая близость? Я напугал тебя?

Жаркая волна смущения опалила мои щеки. Я не была готова это обсуждать.

– Почему ты спрашиваешь? – тянула время, уходя от ответа.

– Хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, и если что-то не нравится, неприятно… об этом лучше говорить сразу.

– Марр… ты обещал дать мне время. Скажи, почему сейчас поднял эту тему? – произнесла я, с трудом подбирая слова.

– Меня тяготит, что, поглощенный удовольствием от обладания тобой, я не заметил, что тебе плохо.