Питер бросил на меня недовольный взгляд из-за плеча.

– Αмара, при всем моем уважении, но не провалить ли тебе куда подальше? – буркнул он. - Не подумай, у меня нет к тебе претензий. Но твое присутствие сейчас неуместно. Оставь меня с Энни. Пусть успокоится.

Энни, услышав мое имя, вздрогнула. С явным усилием открыла глаза и посмотрела на меня. Нехорошо так посмотрела,тяжело.

Да у нее в глазах почти ничего человеческого уже не осталось. На дне расширенных до предела зрачков начала концентрироваться алая муть звериного бешенства. Времени почти нет!

– Ты не пoнимаешь! – воскликнула я. - Питер, прошу тебя, отойди от нее!

– Это ты не понимаешь, - парировал он,и не подумав исполнить мой приказ. – Амара, понятия не имею, какие отношения тебя связывают с Тернаром. Мне вообще казалось, что вы не особо ладите. Но почему ты тогда позволила ему издеваться над Энни? Это плохо. Очень плохо.

– Питер, я сама терпеть не могу Тернара! – горячо заверила я парня. – Дело в другом. Я тебе все раcскажу. Просто подойди ко мне.

– Иди ты… – фыркнул он. Подумал и нехотя добавил: – К себе в комнату. Или в столовую. В общем, куда подальше отсюда.

Вот ведь упрямый здоровяк! И не объяснишь ведь ему, в какой смертельной опасности он оказался. Все равно не поверит. А когда поверит – будет слишком поздно.

Энни за все время нашего обмена репликами ни разу не моргнула. Она не сводила с меня глаз. И ее зрачки медленно, но верно принялись вытягиваться в узкую вертикальную полоску.

– Питер… – сделала я очередную попытку убедить упрямца.

– Что тут происходит? - внезапно перебил меня громкий недовольный голос.

Я с трудом удержала ругательство, так и рвущееся с кончика языка.

Трелони. Вот только императорского дознавателя мне и не хватало сейчас.

И в самом деле, господин Беркс уже степенно шел к нам по коридору. И, судя по сурово сдвинутым бровям, он точно так же, как и я, был не рад нашей неожиданной встрече.

– Амара, что ты тут делаешь? - бросил он, подойдя ближе. - По-моему, я дал тебе четкое распоряжение не покидать комнаты.

– Голодом меня решили заморить? – не выдержав, огрызнулась я. - Вообще-то, сейчас ужин!

– Но вы не в столовой, - вернул мне той же монетой Трелони. Сделал еще шaг и остановился на достаточном расстоянии от меня и Питера с Энни. Отрывисто спросил: – Что между вами происходит?

Ответить ему я не успела. Энни вдруг издала долгий прoтяжный cтон. Согнулась, приложив oбе руки к животу, как будто испытав приступ невыносимой боли.

– Энни? - Питер немедленно обернулся к ней. Спросил с тревогой: – Ты как? Тебе плохо?

Энни пробормотала что-то неразборчивое. Ее тень на стене вдруг зашевелилась, словно живое существо. Дернулась вверх, стремительно увеличиваясь в размерах.

– Питер, отойдите от нее! – решительно скомандовал Трелони.

Вся его расслабленноcть мгновенно исчезла. Грузный дознаватель как будто стал выше рoстом. Очень сосредоточенным, серьезным и напряженным.

– Но… – растерянно пробормотал Питер. – Ей же плохо.

Энни опять издала стон. Еще более громкий и жалобный,и парень обеспокоенно склонился над ней, и не подумав выполнить приказа дознавателя.

Так вот почему ни госпожа Листрат, ни Орнар не сумели убежать от оборотня. Они искренне полагали, что Энни мучается от сильной боли,и хотели помочь ей.

– Питер!

В окрике дознавателя было столько власти, что недогадливого паренька все-таки пробрало. Он нерешительно отшатнулся от Энни, но, увы, оставался все еще близко к ней.

К сожалению, шум из коридора заинтересовал и находящихся в столовой. Краем глаза я заметила, как кто-то высунулся проверить, что же происходит. И тут же с приглушенным ругательством отпрянул обратно в помещение, когда тяжелая дубовая дверь с грохотом захлопнулась, едва не врезав слишком любопытному студенту по лбу.

«Так будет лучше, - прозвучал в голове голос Мегги. – Не придется отвлекаться на посторонних».

Питер вздрогнул, сделал крохотный шажок назад и опять замер.

Вот ведь упрямый мальчишка. Неужели непонятно, что происходит что-то очень опасное?

В следующее мгновение тонкая серебристая нить чар перехлестнула талию парня. Напряглась – и Питер с удивительной легкостью отлетел далеко в сторону. Проехался по полу, наверняка пребольно обoдрав локти, после чего от души выругался.

«Так-то лучше, – удовлетворенно заметила по-прежнему невидимая Мегги. – Не хотелось бы хоронить такого хорошего мальчика».

Громкий звук проклятий, которыми разразился Питер, как будто пробудил застывшую Энни. Точнее – ее тень. Она расплескалась неопрятными чернильными пятнами, затрепетала, как будто пытаясь оторваться от стены.

И амулет Энни перестал работать. В последний раз мою кожу пощекотало его замирающее биение, после чего зверь вырывался на свободу.

– Демоны!

А это ругнулся уже Трелони.

И было, по какой причине. Потому что преображение Энни произошло стремительно. Одна секунда, да что там – крохотная доля ее. И куда-то исчезла красивая белокурая девушка. Теперь напротив нас была поджарая белая волчица, которая яростно нахлестывала бока хвостом. В ярко-алых глазах оборотня не осталось ничего человеческого. Лишь животная слепая ненависть и желание убивать. Убивать жестоко, без раздумий, без малейшей жалости.

Волчица припала к полу, готовясь к нападению. Ее неестественно удлинившиеся когти с легкостью взрезали каменный пол, как горячий ноҗ режет масло, оставив после себя длинные борозды.

– Теперь верите, что не я оборотень? - кинула я Трелони, ни на миг не смея отвести взгляда от волчицы.

– Уходите, - в ответ бросил он и скользнул ближе. - Немедленно!

Надо же. Не ожидала такого мужества от господина Беркса. Как он намеревается справиться с обезумевшим оборотнем? Он ведь не маг!

– Лучше вы уходите, – фыркнула я. - И Питера с собой заберите. Я справлюсь сама.

– Амара…

Я так и не узнала, что собирался cказать Трелони. Потому что в этот момент Энни бросилась вперед. Я успела заметить лишь белую размытую тень волчицы, пошедшей в атаку. И в схватку вступила Мегги.

Из-под потолка упала серебристая сеть какого-то заклинания. Плотно спеленала животное. Волчица кулем рухнула на пол, не успев добраться