совсем рядом и занесло когтистую лапу для удара, сверкнула синяя молния, и колейна лишилась головы.

– Что за?! – вскрикнул, не ожидавший такого поворота событий, Звейн.

– Вы заблокировали здание от призыва хранителей за счет того, что все мы подключены и учтены в общей системе, но вы не можете заблокировать тех хранителей, которые никому не подчиняются, поэтому мой друг без проблем смог сюда пройти, – объяснил ему я.

– Браво, Джек, ты смог завести дружбу даже с хранителем.

– Я обещал ему найти того, кто сделал его таким. Это ведь твоих рук дело, Звейн? Все эти искусственные хранители?

– Да.

– И тот безумец, что похитил двух девочек, чтобы улучшить реализм своих книг?

– Да, это тоже мои подопечные, с людьми так весело.

– Ну как видишь, веселье на этом заканчивается.

Я кое-как протянул руку к хранителю и, дотронувшись до него, передал ему всю силу, что у меня сейчас была. Его окутало белое свечение, и он принял человеческий облик.

– Спасибо, Джек, – произнес он.

– Что тут у нас, призрак из прошлого? – спросил Звейн.

– Жнец, пришедший за твоей жизнью.

Мой друг достал меч и бросился на Звейна. Он двигался так быстро, что я едва успел замечать удары. Недостаток уровня он похоже с лихвой компенсировал большим опытом. Звейн пытался что-то сделать, но у него это не особо получалось. Он пропускал удар за ударом, и защитное поле, что он создавал, начинало слабеть.

– Ты чертов труп, сгинь уже! – орал Звейн.

– Только после тебя, – ответил хранитель.

Звейн пропустил еще пару ударов и затем отскочил метров на десять назад.

– Ладно, сменим немного тактику, – произнес он и сделал себе укол из своего медицинского пистолета. – Хранитель против хранителя.

Его тело начало покрываться синим свечением, и не дожидаясь того, что должно произойти, мой друг подлетел к нему и нанес удар мечом. Звейн успел ответить, но он не ожидал, что его противник не будет уворачиваться. Оба сражавшихся практически мгновенно распались на синюю энергию, которая улетела куда-то вверх.

Я снова мог двигаться. Встав на ноги, я пошел к выходу с арены, и тут же на меня чуть было не налетел Рик Вульф.

– Ну что, где этот доктор? – бодро спросил он, тряся дробовиком.

– Можешь не беспокоиться, его больше нет, ответил я.

18:02, 9 июня, пятница, Джек Фаул

После вызова, наверное, самой большой группы зачистки за всю историю существования системы, мы отправились назад в офис. Рик настаивал на том, что мы должны отметить такую крупную победу, хотя праздновать мне не хотелось.

Впрочем, перечить я смысла не видел, поэтому предложил им выбрать, как именно мы все отметим, а сам отправился к директору. Я был готов к тому, что меня разнесут в пух и прах и, наверное, было за что, но мне в общем-то было все равно. Я сделал то, что хотел и мне не о чем было сожалеть.

– Джек Фаул, проходи, – приветствовал меня директор. – Думаю, теперь мне стоит хорошо запомнить тебя и твое имя, – по эмоциям на его лице я не мог понять, насколько он зол.

– Мы уничтожили Рихарда Звейна, – отчитался я.

– Это я знаю, а также уничтожили целую клинику, а еще угнали вертолет у «Городской оружейной компании», – Ронхольд испытывающее на меня смотрел.

– Большие цели требуют больших жертв.

– И даже гибель четырех человек со стороны мирного населения вас не смущает? – значит, все-таки кто-то погиб.

– Эти жертвы также были необходимы.

– Что ж, такой подход мне в целом нравится, но большая просьба, Джек, в будущем вести себя немного скромнее. Ваши действия вызвали большой диссонанс, который теперь едва ли будет легко забыт.

– Да, я понимаю, такое тяжело будет замять.

– Замять-то будет легко, вертолет по сути никто не видел и не слышал, так что все спишем на взрыв газа, а тех, кто будет говорить лишнее, заткнем. Проблема же кроется на более высоком уровне, и я говорю об отношениях между компаниями. Если я признаю и приму ваши действия, это будет обозначать войну. Если откажусь от ваших действий, это значит, что мне нужно будет выдать вас.

– И что же вы решили?

– Думаю, цивилизованное решение в такой ситуации будет очень кстати. Мы назначим суд и будем долго и скрупулёзно изучать все детали дела. Думаю, как обычно это затянется где-то на годик, а за это время станет понятно, готовы ли мы к настоящей войне между компаниями или нет.

– То есть, будем копить силы.

– Именно. Сейчас никому не выгодно превращать улицы в театр военных действий, так что все согласятся на суд. Для многих и так, очевидно, что клиника играла не совсем чисто, так что и нам могут простить наше поведение. Мы же действовали во благо и на самом деле, хоть это так и не выглядит, но сработали достаточно чисто. Благодаря вашему сообщению, мы успели плодотворно поработать над умами людей в округе и даже вывести большую часть из зоны действий, но, конечно, же не всех, ведь все должно быть натурально. Представьте, здание взрывается посреди дня, и никто не погиб, это нонсенс.

– С этим не поспоришь, – хотя я надеялся, что жертв не будет вовсе.

– Что ж, Джек. Ты доказал, что достоин стать руководителем, есть лишь еще одно небольшое поручение, которое ты должен выполнить перед этим.

– Что же это?

– Сущий пустяк, – директор достал договор и положил его на стол. – Согласно этим бумагам, ты был должен Шерил Мейс одну услугу. Так как я директор, то в случае ее смерти, владельцем подобных бумаг становлюсь я. Так, что окажи мне одну услугу, убей пожалуйста, то странно создание, что ошивается с тобой.

– Что?! – мне стало тяжело дышать, неужели он говорит про Эхо?!

– Твоя помощница, она явно выходит за рамки правил, установленных системой и это плохо, это нарушает баланс и с этим просто нельзя мириться. Я могу закрыть глаза на все, что ты сделал, но я не могу закрывать глаза на систему. Все существует благодаря порядку и его нельзя нарушать.

– А что если я откажусь? – убить Эхо, это нонсенс!

– В соответствии с этим договором ты выпустил из города некую Мэгги Адамс. Что ж, если ты нарушаешь условия, тогда и я могу их нарушить, я верну сюда Мэгги Адамс, а также в соответствии с правилами отключу тебя от системы, а затем прикажу убить. Чтобы увеличить твою мотивацию, я также обещаю убить всех членов твоего отряда и некую Сару Хайден, думаю, ты ее тоже знаешь.

– Вы не можете этого сделать! – в некотором отчаянье