Но в эту игру я уже играла на этой неделе и не собиралась терять очки в этой технике во второй раз. Я перенесла свой вес в ногу, которую он держал, используя его хватку для баланса, и резко развернулась, нанося в воздухе аналогичный удар свободной ногой. Он поднял руку в попытке защититься, но пропустил удар, и я попала ему в левый бок. Он качнулся вперед и покосился на меня, когда выпрямился.

— Один удачный удар, — проговорил он и кинулся на меня. Он атаковал кулаком, и я увернулась от удара, его кулак прошелся по моему плечу, но с достаточной силой, чтобы все-таки заставить его саднить. Он оставил свой торс без защиты, и я ударила его кулаком в живот. Он закряхтел, покачнулся и снова пришел в себя.

Я бы назвала его сильным и стойким. Но любой мудак может быть сильным. Его следующим ударом был кросс справа. Его скорость не уменьшилась, но он отдавал предпочтение стороне, по которой я попала, и выдал движение. Я перехватила его запястье и заломала вниз, используя движущую силу, чтобы уложить его на землю.

Я перешагнула через него и поставила ногу ему на шею.

— Когда женщина говорит «нет», она это и имеет в виду, бешеный ты кусок дерьма.

— Пошла ты.

— Я уже отклонила столь непривлекательное предложение, — сказала я и надавила чуть сильнее. Джейкобс и его люди уже двигались в толпе, так что мое время было на исходе. Можно с таким же успехом использовать его для чего-то хорошего. — Где Бальтазар?

Когда он сразу не ответил, я сильнее надавила на его трахею.

— Где. Бальтазар?

— Мертв. Он мертв. Он умер в убежище в Женеве. — Это тот, до которого не смог дозвониться Люк.

Воздух наполнило облегчение Этана.

Я подняла ногу. Рука Жюльена устремилась к его горлу, массируя.

— Поясни подробнее, — приказала я.

— Они думали, что он исправился. — Он прокашлялся, его голос был хриплым. — Они ошибались. Он убил человеческую девушку, которая доставляла припасы в дом. Убежище не могло его защитить; его закололи. Его останки закопаны на Кладбище Королей[95].

Эту информацию можно проверить. В силу чего я сделала шаг назад и стряхнула грязь со своего платья, пока кашлял Жюльен.

Я подняла голову и кивнула Джейкобсу.

— Кажется, мистер Барроуз упал, детектив. Думаю, тут вы сами справитесь?

— Тут ты права, — ответил Джейкобс, выходя вперед. — И учитывая его парапсихические склонности, мы убедимся, что он находится в магически подходящем месте. Жюльен Барроуз, — произнес он, когда полицейские в форме поставили его на ноги, — вы арестованы по трем статьям сексуального нападения, по статье «попытка изнасилования», незаконное проникновение…

— Ты сукин сын! — заорал Жюльен. — Обманщик! Обманщик!

Крики и обвинения затихли, когда копы и подозреваемый зашли за Дом и направились к своим транспортным средствам.

Я подошла к Этану и увидела разорванную рубашку, забрызганную кровью, синяк на щеке, кровь на его лице.

— Ты выглядишь почти как катастрофа.

После недолгого колебания, Этан разразился смехом.

— Ты в порядке?

— В данный момент, нет, Страж. Но у меня есть ты и мой Дом, и я буду в порядке.

Все было сделано. При помощи еще трех звонков в Швейцарию и превосходного французского Этана, мы подтвердили позорную смерть Бальтазара. Он использовал имя «Бернард» в качестве псевдонима, чтобы дистанцироваться от деятельности в Лондоне и всех оставшихся членов «Memento Mori». Жюльен придерживался правды относительно большей части истории Бальтазара, которую Этан проверил с архивариусом того дома.

После чего призрак, который являлся нам во снах — в прямом и переносном смысле — наконец ушел. Да, нам по-прежнему предстояло разобраться с Ридом и его колдуном. Но по крайней мере эта угроза была нейтрализована.

Большинство вампиров уже покинуло вечеринку, вернувшись в свои Дома. Наша группа — наша семья Кадогана и Команда Омбудсмена — все еще сидела за столом под шатром, выглядя абсолютно расслабленно и потягивая оставшееся шампанское.

— Как там говорится? — спросил Этан. — Вам не обязательно идти домой, но вы больше не можете здесь оставаться?[96] — Но он широко им улыбнулся и взял бокал шампанского, который протянул Люк.

— Мы только что говорили о том, как изумительно выглядит сад, — произнес Джефф, — и что ты, вероятно, согласишься позволить им использовать его для их свадьбы.

Поскольку за столом никто не удивился, Мэллори и Катчер, видимо, поделились новостями о свадьбе.

— Я не хочу доставлять хлопоты.

— Это не принесет абсолютно никаких хлопот, — сказал Люк. — Правильно, дружище?

— Конечно, нет. Вообще-то я уже предлагал ей сад, если не ошибаюсь.

— Предлагал, — ответила Мэллори, потянувшись, чтобы похлопать его по руке. — Это было очень милое предложение.

— И по-прежнему остается. — Этан ухмыльнулся. — Черт возьми, мы все красиво одеты, и сад вряд ли станет лучше, чем в данный момент. Мы можем просто сделать это сейчас.

Он хотел пошутить, но наступила тяжелая тишина, когда Мэллори и Катчер переглянулись.

— Мы не можем, — ответила Мэллори. — Не можем ведь?

Катчер почесал затылок и посмотрел на Мэллори.

— На самом деле, я не знаю, почему мы не можем этого сделать. Идеальное время никогда не наступит. Разве не в этом в принципе смысл любви или брака? Признание, что совершенство не имеет особого значения? Что несовершенство порой в какой-то степени идеально?

Мэллори поджала губы, пытаясь сдержать слезы.

— Боже мой, вы действительно собираетесь пожениться? — Линдси затопала ногами по земле, как взволнованный ребенок.

Катчер не сводил глаз с Мэллори, но потянулся и сжал ее руку.

— Думаю, вроде как, да.

Этан осмотрел группу.

— У кого-нибудь есть лицензия на проведение церемонии?

Ухмыляясь, Джефф поднял руку.

— Собственно говоря, у меня есть. Речные нимфы, — пояснил он, пожав плечами, и я на мгновение огорчилась, что меня не пригласили на эту специфическую свадьбу. Нимфы знают, как устраивать вечеринки. — У вас есть разрешение?

Мэллори кивнула.

— Я вчера его получила.

— Тогда все в порядке, — сказал Джефф.