в его жилах течёт кровь печально знаменитого рода Лоренс. Кстати, эта фамилия известна вам на континенте Хром?

Лоренс? Неужели она сейчас упомянула фамилию "Лоренс"?

(А не имеет ли эта семья отношения к Линфорду?)

— Линфорд? Точно, это призвавший Мюрелию чернокнижник…

— Угу. Линфорд Лоренс.

— Вот оно что… Значит, он тоже носил фамилию Лоренс?

(Да. Это был чудовищного вида старик, которому уже давно перевалило за сотню.

— За сотню? Люциасу точно было чуть больше сорока. Не мог ли он быть его сыном?

А может внук?

(Этот Люциас, он ведь не был чернокнижником?)

— Конечно.

— Наоборот, я слышала что господин Люциас всем сердцем ненавидит чернокнижников.

Для начала, я не знаю, является ли он ему прямым родственником. Может быть, когда-то давно семья Лоренс разделилась, и не все их потомки в итоге стали чернокнижниками. Если то, что он ненавидит чернокнижников — это правда, то есть шанс, что сам Линфорд ему чем-то досадил.

Король зверей ни в коем случае не пустил бы к себе чернокнижника, так что этот Люциас должен быть вне подозрений.

— Люциас показал несравненное владение магией земли во время осады. Вместе с ним никакие мелкие форты нам не были помехой.

— Он разрушил крепость магией земли?

— Ну, он тоже мог это сделать, так как проделывал дыры в даже в самых крепких стенах. В обычной ситуации под землёй были бы раскинуты магические устройства для укрепления защиты, но сейчас враги отступали беспорядочно. Пока Люциас проделывал тоннель, ничто не помешало его работе.

Вот как, он провёл солдат при помощи подкопа. В Японии Такеда тоже, вроде, использовал подкопы, но только при помощи множества рабочих рук. Если это правда, то, пусть я не знаю кто начал делать это первым, но, без сомнения, подкоп под крепостную стену не раз показывал свою крайнюю эффективность.

— Благодаря Люциасу, было легко отправиться к семье Магнолия.

— Так как все силы были брошены на войска Страны Полузверей, ни одного патрульного на посту не оказалось, и владения рода Магнолия оказались совсем без присмотра.

— Значит, вы спасли Ромио?

— Нет, это было невозможно.

Перевод — VsAl1en

Глава 378

Глава 378 — Пропавший Ромио.

— Значит, вы спасли Ромио?

— Нет, это было невозможно.

Отвечая на вопрос Фран, Меа слегка помрачнела лицом.

Что она имела в виду? Может, они не смогли добраться до семьи Магнолия? Встретили сопротивление по пути? А может ли быть такое, что мальчика с самого начала не существовало? Кроме того, когда началась война, семья могла эвакуироваться из приграничных территорий.

Однако ответ Меа был совсем иным.

— Его уже забрал кто-то другой.

(Кто-то другой?)

— Да, какой-то двухметровый мужчина, весь в шрамах, похожий на свирепого огра.

Конечно же, на ум приходят только двое. Но это не Арсларс, он всё время был с нами. Кроме того, не так уж у него и много шрамов.

Тогда, остаётся только один подозреваемый.

— Зельсрид?

— Тоже так думаешь, Фран? Видимо, Зельсрид ворвался в поместье семьи Магнолия, и выкрал Ромио.

Хотя Зельсрид ранее был товарищем Мюрелии, разве он её не предал? Зачем ему Ромио? Назло Мюрелии? Если причина не в этом, то зачем же?

(… Зачем?)

— Не знаю.

(Я так и понял)

— Уруши не сможет взять след?

Уруши в ответ подал голос.

Но даже такому волку, как Уруши, это не под силу. Даже если бы он мог взять след из поместья семьи Магнолия, то так как Зельсрид использует телепортацию, запах рассеялся бы за несколько дней.

— Вот как… Столько сил, и всё насмарку.

— И ещё, ему могли предложить за это награду. И если он уже выполнил своё поручение, то шансы на то, что мы вновь узнаем, где находится Ромио, крайне невелики.

— Пожалуй.

Хотелось бы верить в предположение Меа, что ему и правда предложили награду. В таком случае, мы особо и не можем ничего с этим поделать. Хотя осадок довольно неприятный, но по крайней мере на этом бы закончилась наша эпопея со спасением Ромио.

— Да…

Но Фран не могла успокоиться. Однако она понимала, что больше ничего сделать невозможно.

(Делать нечего. Может быть, если мы встретимся с Зельсридом вновь, то сможем узнать что-то на этот счёт. Ну, то есть, я не думаю, что нам стоит полностью сдаваться.)

— Угу!

На самом деле, я не хотел быть снова встречаться с этим чудовищем. Мы уже встречались с ним дважды. В Бальборе, и в этот раз. На третий раз мы не можем позволить себе быть такими неосторожными, как в первые два.

— Ну, сначала отделаем его по полной, а потом уже послушаем, что он скажет.

Непростые должны быть переговоры. Ну, так как я не думаю, что Зельсрид большой поклонник переговоров, битвы нам не избежать.

(Для этого нам надо стать ещё сильнее)

— Угу.

Фран кивнула, и её глаза загорелись энтузиазмом.

— Тогда, Наставник, прошу оставить наставницу Киару здесь.

(Верно)

Закончив наше совещание на открытом воздухе, мы вместе с Меа вошли в столицу. Хотя я волновался, что придётся опять стоять в очереди, но с нами была особа королевских кровей. Воспользовавшись её привилегиями, мы тут же попали в город.

Нас встретила Мианоа, что была личной служанкой Киары. Она вернулась в столицу раньше всех, видимо, чтобы доложить о скорбной вести. Примерно одновременно с этим она начала готовиться к похоронам Киары.

Я уложил мёртвое тело Киары, что я ранее спрятал в Пространственном хранилище, в подготовленный Мианоа гроб. Фран и Меа, смотря на неё вновь, не могли сдержать слёз.

Но ни один мускул не дёрнулся на лицах Мианоа и Квины. Но не потому, что они не скорбели. Просто придворным горничным не пристало проявлять грусть внешне. Настоящие профессионалы своего дела.

План похорон, который я услышал потом, сильно отличался от того, что я себе представлял. То есть, я конечно представлял нечто вроде буддийских похорон, или европейских похорон, что я видел в кино.

Но здешний взгляд на жизнь и смерть совершенно отличался от мира, откуда я родом. Так что, конечно же, церемония похорон была не похожа ни на что, что я видел раньше. Более того, это же похороны народа полузверей.

Для начала, похоже, особое значение придаётся самому моменту смерти. Ведь это момент, когда душа отделяется от тела и возносится на небеса. В отличии от Земли, тут существование душ — общепризнанный факт, Так что молиться за счастье покойного в загробной жизни особенно важно.

Поэтому, в каком-то смысле, сам момент ухода из жизни и является похоронами. После