Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Конечно. — Штатский сделал соответствующую пометку в декларации. — Приятного пути. И передавайте наилучшие пожелания профессору.
— Хорошо, конечно.
Вадим убрал копии в кейс, защелкнул замки, вернулся к стойке. Таможенник поставил необходимые печати, кивнул:
— Всего доброго. Извините за накладочку.
— Да ничего. Все в порядке.
Вадим спрятал документы в карман и направился к накопителю.
* * *
Первая часть аукциона мало кого интересовала. Выставлялись безделицы, «новоделы», рассчитанные исключительно на «новых русских». Настоящих коллекционеров подобные работы не интересуют. Собственно, и торговались только «новые», поражая собственной крутизной самих себя и своих подруг. Поэтому в зале царила легкая скука. И лишь под конец, когда девушка-помощница вынесла на столик три миниатюрных полотна голландцев, зал вздрогнул и как-то разом напрягся. Смолк благодушный треп. Коллекционеры-друзья мгновенно превратились в соперников.
— Выставляются три работы голландских мастеров… — начал зачитывать ведущий, старательно проговаривая каждую фразу.
Пепел с любопытством озирался. Коллекционеры заволновались, тянули шеи.
— Экспертное заключение прилагается. Без права вывоза за пределы Российской Федерации.
У дверей возник шум. Все начали оборачиваться.
— У меня был депозит! — орал кто-то в дверях, сдерживаемый парой дюжих охранников. — Его украли! Его украли! Эта потаскуха из банка может подтвердить! Я требую… пустите меня…
Пепел усмехнулся. Савинков. Урок на будущее. Хочешь сделать ближнему гадость? Сделай. Но тихо. Чтобы он не знал, кто эту самую гадость подстроил. А кавалерийский нахрап — признак ограниченности и недальновидности. Вот так, родной. Сиди теперь в каюте, отдыхай.
Петю вытолкали из зала, закрыли дверь.
— В торгах имеет право принять участие только ложа «А». — Ведущий очертил круг «избранных». Тех, кто пришел с депозитами. — Начальная цена за комплект… — Ложа «А» отчаянно выдохнула. «Комплект». Как печенье в коробке. — Два миллиона долларов. Кто больше?
— Три! — подал голос кто-то из задних рядов.
У «новых» от таких цифр глаза полезли на лоб. Вот где крутость-то!
— Четыре.
Настоящие знатоки понимали, что цена полотен около пяти миллионов, посему торговаться тысячами и даже сотнями тысяч пока не имело смысла.
— Четыре пятьсот.
Пепел обернулся. Ага, прорезался Козельцев.
— Шестьсот!
— Четыре семьсот!
— Семьсот пятьдесят.
Остальная часть зала повернула головы. За прыжками цен следили, как за полетом мяча на финальном матче Уимблдона.
— Четыре восемьсот.
— Восемьсот пятьдесят.
— Пять! — Снова Козельцев.
Умница, порадовался Пепел. Это был единственный момент, когда он всей душой, абсолютно искренне болел за Владимира Андреевича. Давай дави их.
— Пять сто!
— Пять сто пятьдесят!
— Двести!
— Триста!
— Триста двадцать!
Так, перешли на десятки.
— Пять пятьсот, — и опять Козельцев.
Спокойный, хладнокровный, как игрок в покер. Зал притих.
— Пять миллионов пятьсот тысяч долларов справа — раз! — крикнул ведущий азартно. Народ быстро прикидывал. Вместе с процентами устроителям уже получается шесть миллионов пятьдесят тысяч. — Пять миллионов пятьсот тысяч долларов справа — два! Пять миллионов пятьсот тысяч долларов справа…
— Шесть!!! Я даю шесть!!! — донесся из-за двери каркающий выкрик Пети Савинкова.
— Шесть, — «перебил» кто-то.
— Шесть пятьсот. — Козельцев казался непробиваемым.
— Шесть миллионов пятьсот тысяч долларов справа — раз, — захлебывался восторгом ведущий. — Шесть миллионов пятьсот тысяч долларов справа — два!
— Семь!!! Семь!!! — бесновался за дверью Савинков.
— Шесть миллионов пятьсот тысяч долларов справа… — Ведущий занес молоток. — Прекрасные миниатюры голландских мастеров конца пятнадцатого века! Шесть миллионов пятьсот тысяч долларов справа — три!!! — Молоточек ударил по подставке. — Продано!!!
— Поздравляю, Владимир Андреевич, — донеслось из-за спины Пепла. — Очень удачное приобретение.
— А ты-то чего отказался?
— Да я бы не отказался, но у меня сейчас денег — хрен и дыра от бублика. Все в деле крутится. Зараза…
— М-да. Если бы горбатый оказался в зале, пришлось бы Андреичу до «чирика» подняться.
— А чего он так орал-то?
— Да депозит свой умудрился посеять где-то, растяпа.
За спиной засмеялись не без злорадства.
Пепел слушал разговоры и улыбался, словно это он только что приобрел заветных голландцев за семь миллионов сто пятьдесят тысяч долларов, включая процент.
* * *
Это был триумф. Владимир Андреевич ввалился в каюту и тут же направился к бару. Он чувствовал себя вымотанным и опустошенным. Ему было просто необходимо выпить. Немедленно. Козельцев и вовсе напился бы, если бы не завтрашний самолет.
В дверь деликатно постучали.
— Да?
Он знал, кто это. Собиратели, собратья по хобби. С поздравлениями. От концертного зала до своей каюты он добирался минут сорок. Его постоянно останавливали, жали руки, говорили слова восхищения. Теперь это его голландцы. Владимир Андреевич ощущал благодарность к Пане, человеку, который уступил ему свой тур. Пусть по баснословной цене, но оно того стоило.
Дверь открылась, и в каюту заглянул один из устроителей круиза, моложавый улыбчивый мужчина. В руке он держал аккуратную кожаную папочку.
— Добрый вечер еще раз, Владимир Андреевич. Я хотел лично поздравить вас с шикарным приобретением.
— Спасибо. Вы, наверное, пришли по поводу оплаты?
— Э-э-э-э… Ну, скажем, обсудить порядок наших дальнейших действий.
— Не проблема. — Козельцев положил на стол депозит. — Это два миллиона. Остальное я положу завтра утром.
— У меня к вам следующее предложение. — Устроитель достал из папочки документы. — Здесь все необходимые бумаги. Вы можете заполнить их сейчас, а завтра утром, чтобы вам понапрасну не беспокоиться, я схожу в банк и осуществлю перевод указанной суммы.
— Отлично, — согласился Владимир Андреевич. — Так и поступим.
— Подтверждение вашей платежеспособности у нас есть, — пробормотал устроитель, выкладывая бумаги на стол. — Это депозит на оставшиеся четыре миллиона пятьсот тысяч долларов, на предъявителя. А это, на шестьсот пятьдесят тысяч, на нашу фирму. Реквизиты я уже внес. Вам осталось только поставить подпись. Так. И еще это… Расписка, что вы извещены о запрете продажи данных полотен за границу Российской Федерации.