Пора понять: надеяться на просветление «в элите» Эрэфии практически бессмысленно. Жадная и тупая камарилья, она смотрит на нас, как на быдло. Она считает остатки России полностью завоеванными, а ее население – успешно дебилизированной массой «лохов», «разведенных» с помощью примитивного агитпропа и телевизора. «Оранжевая революция», дескать, невозможна. С точки зрения макак, Россия – уже труп, который можно складывать и членить, как им вздумается. Ну, а немногочисленных умных – в кутузку. Милицейскими дубинками им – по башке!

Можно ли с такими «высшими управленцами» добиться инновационных успехов в Росфедерации? Нет, конечно. Они ради личной наживы, ради участков земли уничтожат самые передовые научные центры страны. И пока ты не пересажаешь и не перестреляешь уродов, мы продолжим отставать даже от Турции и Бразилии, не говоря уж о КНР, Индии, США.

Вывод: печальная судьба военных академий красноречиво доказывает, что господствующие макаки толкают РФ к краху и развалу. Сначала это делали ельциноиды, затем – «собчекисты» и «кагэбезьяны». Мы – заложники их беснования, мы и наши дети – потенциальные миллионы человеческих жертв после коллапса Эрэфии. Враги народа – это коррумпированные чиновники и высшие политики РФ.

Но перейдем к другому, более важному и обширному примеру. К тому, что наши «великие инноваторы» сотворили с русской системой школьного и вузовского образования.

Есть такой апрокрифический рассказ – о том, как Сталин определял облик нашей средней школы. Его поведала газета «Завтра»:

«…И советской системе школьного обучения, лучшей в мире, как сейчас признают и доморощенные враги страны, ярые антисоветчики, мы обязаны Сталину. Ему предлагали разные программы: где предполагалось изучение только азов, а уж расширенное обучение пусть индивидуально кто как сможет; где предлагалось изучать только науки как таковые, без всякой физкультуры, рисования, пения. А тот вариант, что был принят за основу в советской школе – это вариант для обучения и воспитания аристократии, о чем сказали Сталину. На что он ответил: будем воспитывать аристократию. В результате все советские дети получили доступ к обучению, которое в других странах могли позволить себе лишь избранные. Для учебы «кровавый диктатор Сталин», как его величают антисоветчики, считал всех советских детей избранными, все дети, по его мнению, были достойны лучшего из всех возможных образования. Он заложил принцип «все лучшее – всем детям»…

Без лучшей в мире системы образования дело Росфедерации – швах. Без производства молодежи высшего качества все разговоры об инновационном прорыве РФ – пустая брехня. Оборазование должно порождать прежде всего талантливых творцов. Вот и бело-сине-красный Трижды Мудрейший Национальный Лидер все талдычит о том, что у нас образование вот-вот будет ого-го! С самыми передовыми стандартами. Да еще в рамках национального проекта, понимаешь. А новый президент («ку» три раза!) Д. Медведев еще в начале 2007 года возвещал о построении «экономики знаний» в Эрэфии.

На деле все обстоит совершенно иначе. 2000–2008 годы стали временем убийственных ударов по уникальной, сформировавшейся в Российской империи и СССР системе образования. И здесь было совершено преступление против будущего. И все было сделано под видом введения как тестовой системы экзаменов в школе (которую и так изуродовали «реформами»), и так называемой «болонской системы» в вузах. Поскольку путинским «чекистам» было не до образования (они все время делили посты, деньги, нефть и газ), то заниматься важнейшей для русского будущего сферой они доверили прозападным макакам – «реформаторам» еще ельцинского призыва. Поэтому произошла катастрофа.

Россиянские «реформаторы» стали упрощать и корежить программу средней школы, и тут же принялись вводить так называемую «болонскую систему» в вузах. То есть вместо стройной русско-советской линии «студент – молодой специалист – аспирант – кандидат наук» стали делать градацию «студент—бакалавр—магистр». При том, что русско-советская система до падения страны в 1991-м продолжала выпускать студентов лучшего качества, чем западные вузы. И плевать на то, что в США и Европе не признавали дипломов СССР. То был чисто политический момент. На самом деле они с охотой брали на работу специалистов советской подготовки, ибо наши на фоне их «болонок» выглядели просто разносторонними академиками.

Возьмем ценного свидетеля – доктора физико-математических наук Максима Франк-Каменецкого, что в 1989 году уехал из разваливающегося горбачевского СССР в Соединенные Штаты. Франк-Каменецкий был восходящей звездой в советском научном мире, в 1986-м открыв новую структуру ДНК (так называемую h-формулу). В 2007-м он – профессор факультета биоинженерии в Бостонском университете, содиректор университетского Центра передовых технологий.

«…Советская научная школа была великолепной. Я окончил Физтех и преподавал там же. У меня были прекрасные условия и нет никаких претензий, кроме одной: за все время, пока я жил в СССР, точнее до 1988 года, меня ни разу не выпустили на Запад, хотя у меня было множество приглашений…

– Американские студенты сильно отличаются от российских?

– Естественно, это совсем другая система… Студенты здесь более требовательны, потому что платят за учебу очень большие деньги. Но качество студентов, особенно в первое время, было серьезным источником нервотрепки. В Бостонском университете уровень подготовки студентов значительно ниже, чем в Физтехе – лучшей школе в области точных наук на территории всего бывшего Советского Союза. Бостонские студенты не знают элементарных вещей, которые для физтеховцев ясны как дважды два.

Это вызывало разочарование и горечь. Я принимал всяческие меры, чтобы улучшить ситуацию, но это было тяжело, поскольку корни проблемы уходят в систему традиций американского образования в целом. Оно не ориентировано на такие элитарные школы, как Физтех…» («Коммерсантъ», «Social report. Бизнес и научные кадры», 18 декабря 2007 г., с. 33).

Вчитаемся в интервью профессора Гарвардского университета (факультет химии и химической биологии) Евгения Шахновича, уехавшего из СССР в 1990 году:

«В 1990-е годы российская наука потеряла все. Точнее, она потеряла мое поколение – тех, кому было между 35 и 45 годами, то есть самую элиту. Эти люди уже были квалифицированными специалистами и готовы были еще активно работать. В моей области науки все, кого я знаю, уехали…»

Отъезд самых талантливых выпускников вузов РФ в Америку наблюдается и поныне. Но… Оценивая вчерашних студентов, что приезжают в США в 2000-х годах (студенты россиянской выучки) с выпускниками вузов начала 1990-х (плоды советской школы), Шахнович (выпускник физфака МГУ 1981 г.) отмечает: «Уровень сильно упал по сравнению с тем временем, когда я сам учился…»

Вот вам, блин, плоды «перестройки и демократии»!

Таким образом, ради перехода на инновационную траекторию опережающего развития властям Росфедерации в 2000-х годах нужно было не «болонок» на западный манер плодить, а восстанавливать и улучшать именно советскую систему образования. Ведь в СССР шел переход к более совершенному обучению. Уже практиковался метод вовлечения студентов третьего курса в реальные научно-исследовательские и производственные проекты, по принципу «обучаться в реальном деле», выстраивая отношения «подмастерья—мастер». В Физтехе студенты с середины учебы выбирали себе лаборатории в реальных академических и военно-промышленных центрах – ибо в СССР все это работало, а не умирало, как в РФ. Студенты Московского и Харьковского авиационных институтов проектировали реальные летательные аппараты – и даже строили их! Студенты Ташкентского авиаинститута создавали проект легкого реактивного пассажирского самолета «Семург». В МВТУ имени Баумана существовали филиалы кафедр на работающих промышленных предприятиях и НИИ: студентов отбирали, к ним присматривались, пестовали самых способных. Вот что могло бы принести России победу в переходе на инновационную траекторию, на путь прорывных инноваций!