– На позиции.

Уайлен занял место у правой ручки лебедки, а Джеспер схватился за левую.

– Готов услышать звук неизбежного конца? – спросил он.

– Ты просто не слышал, как кричит мой папа, когда разозлится.

– Твое чувство юмора становится все более подходящим для Бочки. Если мы выживем, я научу тебя ругаться матом. По моей команде! Пусть Ледовый Двор узнает, что Отбросы пришли бросить ему вызов.

Он сосчитал до трех, и они начали крутить лебедку, стараясь работать в одном темпе и следя за ослабленным звеном. Джеспер ожидал громоподобного шума, но, за исключением нескольких скрипов и лязганья, механизм не производил ни звука.

Ворота кольцевой стены начали медленно подниматься. Пять дюймов. Десять дюймов.

«Может, ничего и не произойдет, – подумал Джеспер. – Может, Матиас соврал, или все эти басни о Черном протоколе просто выдумка, чтобы люди даже не пытались открыть ворота».

И тут забили колокола Эльдерклока – громко и пугливо, визгливо и требовательно. Их эхо нарастало волной, звуки перескакивали с одного на другой, раскатываясь над Белым островом, ледяным рвом и стеной. Сработала сирена Черного протокола. Обратного пути уже не было. Парни одновременно отпустили ручки лебедки, позволяя воротам с грохотом опуститься, но звено все равно выдержало.

– Ну же! – обратился Джеспер с мольбой к упрямому куску металла. Хороший фабрикатор наверняка быстро бы с ним справился. А под действием парема и того больше: превратил бы цепь в набор ножей для мяса и успел бы еще выпить чашечку кофе. Но Джеспер не относился к первому, и не имел второго, и его мастерства не хватало. Парень схватил цепь и повис на ней, налегая всем весом, чтобы попытаться оказать давление на звено. Уайлен сделал так же, и несколько секунд они просто висели на цепи, как пара сумасшедших белок, которые не освоили восхождение. В любую минуту стражники могли ворваться во двор, и им пришлось бы бросить это безумное занятие, чтобы защищаться. Ворота продолжат работать. Они потерпели неудачу.

– Может, попробуешь спеть им? – безнадежно предложил Джеспер.

А затем, с последней дрожью протеста, звено лопнуло.

Ребята упали на пол, и цепь выскользнула из их рук. Один конец исчез в щели, а другой заставил крутиться ручки лебедки.

– Мы сделали это! – перекричал Джеспер звон колоколов, разрываясь между радостью и ужасом. – Я тебя прикрою. Разберись с лебедкой!

Он взял ружье, прижался к щели в каменной стене, выходящей во двор, и приготовился к моменту, когда весь этот ад вырвется наружу.

33. Инеж

Десять с половиной ударов

– И как долго нам придется ждать? – спросил мужчина в бархатном костюме винного цвета. Стражники ему не ответили, но другие гости, толпившиеся у входа вместе с Инеж, раздраженно заворчали. – Я потратил большие деньги, чтобы приехать сюда, – продолжал он, – и не ради того, чтобы протоптаться все время у входных дверей.

Охранник, стоявший к ним ближе всего, произнес скучающим, монотонным голосом:

– Люди на контрольно-пропускном пункте заняты другими гостями. Как только они освободятся, вас проведут обратно через кольцевую стену и задержат на пропускном пункте, пока ваша личность не будет установлена.

– Задержат! – фыркнул мужчина. – Как преступников!

Инеж почти час слушала разные вариации этого же разговора. Девушка выглянула во двор, ведущий к посольским воротам. Если она собирается выполнить свою часть плана, нужно быть умнее и оставаться спокойной. Только задержка не входила в их план, и она определенно не чувствовала себя спокойно. Уверенность и оптимизм, которые она испытывала незадолго до этого, куда-то испарились. Инеж считала минуты и осматривала толпу. Но когда часы отбили три четверти, она поняла, что больше ждать не может. Нужно действовать незамедлительно.

– С меня хватит, – громко сказала сулийка. – Отведите нас к контрольно-пропускному пункту или отпустите.

– Стражники на контрольно-пропускном пункте…

Инеж встала перед группой и сказала:

– Нас уже тошнит от ваших отговорок! Отведите нас к воротам – и покончим с этим!

– Тихо! – скомандовал охранник. – Вы здесь всего лишь гости.

Инеж ткнула ему пальцем в грудь.

– Так относитесь к нам, как к гостям, – сказала она, изо всех сил пытаясь сымитировать Нину. – Я требую, чтобы меня немедленно отвели к воротам, ты, болван белоголовый!

Стражник схватил ее за руку.

– Так не терпится попасть к воротам? Пошли. Обратно ты уже не вернешься.

– Я только…

Вдруг в ротонде прозвучал другой голос:

– Стой! Эй, ты, я кому сказала!

Инеж учуяла запах ее духов – насыщенный, густой, золотой запах лилий. Девушку затошнило. Хелен Ван Хауден, владелица и хозяйка «Зверинца», «Дома экзотики», где весь мир был у твоих ног за определенную цену, проталкивалась сквозь толпу.

Разве она не говорила, что Танте Хелен любит появляться с шиком?

Стражник испуганно остановился перед женщиной.

– Мадам, вашу девочку вернут под конец ночи. Ее документы…

– Она не моя девочка, – Хелен злобно прищурилась. Инеж стояла неподвижно, но даже ей было не по силам исчезнуть, когда бежать некуда. – Это – Призрак, правая рука Каза Бреккера и одна из самых известных преступниц Кеттердама.

Люди вокруг начали пялиться на Инеж.

– Как ты смеешь приходить сюда под эгидой моего дома?! – прошипела Хелен. – Дома, который кормил и одевал тебя? И где Аджала?

Инеж открыла было рот, но нарастающая паника сдавила ей горло, придушив слова раньше, чем те успели сорваться с уст. Ее язык онемел и стал бесполезным. И снова она смотрела в глаза женщине, которая била, угрожала, купила ее, а затем продавала снова и снова.

Хелен взяла Инеж за плечи и потрясла.

– Где моя девочка?!

Сулийка скосила взгляд на пальцы, впивающиеся в ее плоть. На долю секунды она вспомнила все ужасы, случившиеся с ней, и стала по-настоящему призраком – привидением, покинувшим тело, которое принесло ей только боль. Нет. Это тело дало ей силу. Это тело переносило ее по крышам Кеттердама, служило ей в бою, подняло ее на шесть этажей вверх в кромешной тьме по испачканному копотью дымоходу.

Инеж схватила Хелен за запястье и резко крутанула вправо. Женщина вскрикнула, ее колени подогнулись, и стражники кинулись вперед, чтобы подхватить ее.

– Я сбросила твою девочку в ледяной ров, – прорычала Инеж, едва узнавая собственный голос. Второй рукой она схватила Хелен за горло и сжала его. – И там ей лучше, чем с тобой.

Чьи-то сильные руки тянули ее назад, пытаясь стащить с женщины.

Инеж задыхалась, сердце бешено колотилось в груди. «Я могла убить ее, – подумала она. – Я чувствовала ее пульс под своей рукой. Надо было убить».