– Эми внутри, – прошептала Анна. И в это мгновение я решил, что, вероятно, это правда, только не в буквальном смысле. Почти наверняка за этой дверью нас ждал самый быстрый способ увидеть Эми. Или, по меньшей мере, присоединиться к ней, если в этом месте нет возможности что-то увидеть.

Мы достигли двери. Анна отпустила мою руку и сказала:

– Дверь заперта. Только Эми может отомкнуть ее. Позови Эми.

– Эми? – неуверенно сказал я, но настолько тихо, что даже Анна, скорей всего, не услышала. Я откашлялся и позвал ее громче.

И тут я осознал, что почувствовал какой-то запах, совершенно не подходящий к этому гниющему забытому зданию. Запах, который я уже нюхал сотни раз, одно из тех искрящих воспоминаний, которые вызывают волну печали.

Я услышал, как поворачивается ключ в замке.

70 минут до бомбардировки Неназываемого

Я узнал запах – попкорн, приготовленный в микроволновке.

Дверь открылась, и это была Эми, локтем лишенной кисти левой руки она придерживала пакет попкорна. Ее глаза расширились за стеклами очков, потом руки обняли меня, и мы раздавили пакет, оказавшийся между нами. Она зарыдала и так сильно прижала лицо к моей груди, что ее очки перекосились. Я тоже прижал ее к себе, погладил ее по волосам и прошептал ей, что все хорошо, все очень хорошо.

Понятия не имею, как долго мы простояли, обнявшись, или как долго ждали Джон с Анной. Я мог думать только о том, как хотел бы, во второй раз в жизни, остановить мгновение и пустить титры.

– Извини, что мне понадобилось столько времени, – сказал Джон Эми. – Я должен был использовать рампу.

Эми оторвалась от меня, вытерла глаза и сказала:

– О бог мой, вы не поверите, что я только что сделала. Я проголодалась и решила приготовить попкорн в микроволновке, а она запустила прерыватель, в результате вдобавок отрубился генератор, и если бы на том же прерывателе висели и компьютеры, мы бы потеряли все.

Она взяла себя в руки и сказала Джону:

– Я никогда не сомневалась в тебе.

– Врешь, – ответил Джон. – Но я не виню тебя.

– Черт побери, – вмешался я, – я все еще сомневаюсь в нем.

Эми взглянула на Анну и сказала:

– Вы с мистером Медведем все сделали правильно. Мы все здесь. Даже Молли.

И она действительно была здесь. Свернулась клубочком на полу, под столом. Охренеть, эта псина всегда рядом.

– Как она…

Я говорил в спину Эми. Она уже метнулась в столу, на котором стояло не меньше пяти мониторов и трех клавиатур. Плюс коробка с пончиками и включенная кофеварка. Выглядело так, словно она работала здесь не меньше недели.

– Ага, – сказала Эми, – это все выглядит смешно, но в конце концов я сообразила что они разместили различные части системы безопасности на разных компьютерах и невозможно следить за ними, если не бегаешь взад-вперед по комнате. Пришлось поползать и поменять подключение сетевых кабелей и… зато все сторожевые роботы вокруг карантина в офлайне, в режиме поддержки, и, насколько я знаю, их невозможно включить удаленно, так что о них можно не беспокоиться. Дроны, БПЛА, я думаю, что они в порядке. Это… нужно много времени для объяснений, но я связалась через электронную почту с парнем, который обслуживает их. Это все хорошие новости. Но есть и плохие… погоди, еще одна хорошая новость – я знаю, как они блокируют сигналы мобильников; они делают это не на уровне провайдеров или как-то в этом роде, но у них есть где-то глушитель, вероятно не в городе, это большая штука, она называется «Колдун», или «TRJ-89», и обычно ее размещают в кузове грузовика. Плохая новость – отсюда я не могу ее выключить. Там есть свой персонал, поэтому я и думаю, что они вне города – когда БИЭПИ выводил всех своих людей, они оставили людей на глушителе, потому что для них жизненно важно, чтобы никто в городе не сумел никуда позвонить, пока они не сбросят бомбы.

Эми сунула пригоршню попкорна в рот.

– Точно, – сказал я. – Они собираются бомбить карантин в полдень.

Она так замотала головой, что ее волосы ударили по щекам.

– Угу, – сказала она с набитым попкорном ртом. – Только они собираются бомбить весь город.

1 час до бомбардировки Неназываемого

– И заведение с кубинскими сэндвичами? – спросил Джон.

Она кивнула:

– Ровно через час.

– Чушь, – сказал я. – Бомбардировка всего города не сойдет им с рук. И что они скажут? Что на город упал астероид?

Эми удивленно посмотрела на меня и сказала:

– Дэвид, ты не понимаешь, как все это выглядит снаружи, в настоящем мире. Все передачи из города полностью блокированы. Все, что мир знает о происходящем в Неназываемом, на сто процентов основывается на информации БИЭПИ. Им не надо что-то выдумывать. Вся страна просит их сделать это. Посмотри. Вот, двадцать минут назад.

Она повернулась лицом к одному из мониторов и поставила видео с сетевого сайта новостей. Группа изможденных мужчин средних лет, лицом к множеству микрофонов. И там, среди них, мой психоаналитик. Доктор Боб Теннет.

Первым говорил парень, представленный как глава целевой группы по чрезвычайным обстоятельствам. Он подтвердил, что получил разрешение от президента США использовать военную силу, чтобы «продезинфицировать» всю Зону заражения, и это будет выполнено, как только военные и персонал БИЭПИ будут выведены из Зоны.

Я указал на Теннета, стоящего позади, и сказал:

– Видите этого парня, стоящего позади всех, со стрижкой «Цезарь»? Это мой психотерапевт.

– Но почему он здесь…

– Это все часть подставы. Он работает на Них.

– На кого? О, ты имеешь в виду заглавную «Н»? Них?

– Он говорит, – сказал Джон.

На видео Теннет шагнул к микрофону, его представили: «ДОКТОР ТЕННЕТ, КОНСУЛЬТАНТ, БИЭПИ».

* * *

– Благодарю вас, господин секретарь, я буду краток. Вы все познакомились со мной за эти мучительные дни, и я оказался в неожиданном положении: я должен рассказать обществу о серьезном характере этой угрозы – надеюсь, вы сумеете оценить мою откровенность, честность и прозрачность, – и попытаться добиться, чтобы осторожность не перешла в панику. То, что я говорил изо дня в день, продолжает оставаться правдой и сейчас, если не больше: страх – самая опасная из заразных болезней.

В связи с этим я хочу за пару минут рассмотреть вопрос о смертях, которые станут результатом бомбардировки, то есть термобарической дезинфекции зоны заражения, которая, как только что объяснил секретарь Фернандес, начнется в полдень по местному времени. Здесь необходимо быть абсолютно ясным, как для вас, смотрящих эти новости, так и для наших детей и внуков, которые постараются понять наши действия, о которых они прочитают на страницах исторических книг. Насколько мы знаем, в городе Неназываемом не осталось ни одного живого человека. Как вы знаете, Национальная гвардия и многочисленные агентства, включая ЦКЗ, МЧС и БИЭПИ, предприняли решительные скоординированные действия и создали вокруг города пятимильный буфер, который мы называем Желтой зоной, но который средства массовой информации так неудачно окрестили Мертвой зоной. Это нам удалось, и мы никогда не узнаем, сколько жизней мы спасли быстрыми и решительными действиями, изолировав зараженную зону.