кости и сформировала красный череп.

Михиль запищал. Хлопнул хвостом по столу. На нем появилась знакомая книжка. Рюга взяла ее, протянула руку дракончику.

— Залезай, — Михиль вскарабкался по кожаной броне, оказавшись на плече, обнюхал гона, та погладила питомца. — Молодец.

— Идем? — спросил Сайф.

— Да.

Путники разбили лагерь за городом. Рюга не спала всю ночь, с тусклым кристаллом девушка разбирала закорючки Фина. Она вообще почти не отдыхала, после того как получила последний осколок. Дух переполнял ее, подпитывая изнутри. Ей даже казалось, что она может перестать дышать. И действительно гонкай смогла задержать дыхание на десять минут, однако тело брало свое.

— Червяк значит, — прошептала Рюга, читая заметку Фина с картинками.

«Червь, что мы видели на кладбище — это увеличенная версия этого вида, — Рюга проследовала за стрелкой, которая указывала на рисунок с гусеницей, по бокам которой торчали черные лапки, похожие на рога, а голова заканчивалась пастью, походившую на пробоину в латах, — Белый Атах появился много лет назад, но судя по записям он не был таким большим. Полагаю, что в нем осколок, который стал набирать силу, после того как Кашим начал объединять Махабира в себе. Из-за этого червь становился все больше»

Дальше Рюга не смогла разобрать ни слова, потому что сильфир ушел в дебри, но последнее предложение все же прочитала.

«Я исследовал червей в Империи, полагаю, что он не понимает, насколько большой и страдает от голода. Но не может умереть, потому что дух Махабира питает его».

Рюга встала, пошла на юго-восток. Повернулась. За спиной стоял Сайф.

— Куда идешь? — спокойно спросил он.

— Далеко… — Рюга зловеще улыбнулась. — Отведи меня к толстяку.

— Понял.

Глава_30.2

В течение получаса Сайф переговорил с двумя фарнисами, со стороны казалось, что они просто открывают рты без единого звука. Вскоре Рюга со зверолюдом пришли в опустевший район на западе южного Салатоша.

— Там, — сказал фарнис и указал на переломанный домик, который соединялся с соседними халупами из глины.

Гонкай подошла, открыла дверь.

Темнота.

Рюга обволокла тело зеленым скелетом. Ее волосы немного всплыли в воздух. Два мужика с копьями-самоделками обомлели и сползли на спинах по стене.

Гонкай шагала дальше, пригибая голову в дверных проемах. Знакомые лица из каравана Сомаха расступались. Дети смотрели на зеленого демона. Но никто не кричал, не бежал и не ревел. Наоборот, они хотели трогать ее.

Один за другим ребятня подходила, касалась длинных рук они сжимали пальцы, те что постарше касались волос. Рюга глядела на них, улыбалась. По испачканным в пыли щекам потекли слезы, на лицах мелькало ни то благоговение, ни то радостная тоска.

— Отдай им немного, — попросила Рюга, от нас не убудет.

«Хорошо» — отозвался Махабир.

Зеленые сгустки полезли из костей, подбираясь к сердцам детей, они становились белыми. Дух просачивался через грудь детей и спускался в животы. Девочка, что держала левую руку гона вдохнула, еще минуту назад она хрипела. За последние два года она привыкла задыхаться. Теперь же она хватала воздух, словно боялась, что он закончится. Еще пара детей потрогали виски, прошли головные боли, слепота, и все напасти, что преследовали их с рождения.

За стеной послышался топот.

Рюга попыталась шагнуть дальше, руки, облепившие ее, не хотели отпускать. Гонкай еще раз оглядела всех с улыбкой.

Дети будто поняли, чего она хочет без слов.

Пальцы разжались.

Когда она вышла, у выхода стоял Сайф, в его когтистых лапах, как студень трясся Сомах.

— Вы… Не убивайте! Я НЕ ХОТЕЛ! — начал визжать мужик.

Рюга подошла вплотную.

— Ма-ма-МАМОЧКИ-И-и-и!

— Чего орешь? — спросила гонкай, скаля зубы с острыми клычками, — я больше не злюсь на тебя.

Сомах похлопал глазами, подергал усами, замямлил:

— П-правда, спасибо, спасибо!

— Но ты окажешь мне услугу, — Рюга сформировала костяную руку с него размером.

— К-какую? — не отводя глаз от демонических сплетений, спросил Сомах.

— Покажешь дорогу.

Сайф передал Рюге сумку с припасами.

— Вернусь через три дня. — Она схватила трясущегося Сомаха, как сокол крысу. — Будьте готовы.

Фарнис положил руку на грудь и поклонился.

(День спустя)

Рюга мчалась до обеда. На полном скелете размером с дом она неслась в несколько раз быстрее кута. Гон держала Сомаха в руках, прижав к костяной груди. Она старалась не трясти его слишком сильно. Поначалу толстяк дергался, выл и молился. Но понемногу привык.

— Там же обвал! — прокричал Сомах, выпучив глаза на стометровый разлом.

— А то!

— МЫ РАЗОБЬЕМСЯ!

Толстяк потерял сознание, не столько от страха, сколько от рывка, который встряхнул голову, будто его огрели дубиной, на которую намотали подушки. Рюге такие прыжки тоже давались тяжело, но дух Махабира сглаживал и боль, и головокружение.

Пролетев на двадцать метров дальше нужного, Рюга остановилась, уменьшила скелет. Бодрая одышка и счастливое лицо девушки заворожили Сомаха, но рычать он не перестал.

Рюга нарыла флягу с водой, сделал глоток и передала ее толстяку. Тот отпил, снова вырвал.

— Тебе нужно туда… — Сомах дрожащей рукой указал на юго-восток, и еле слышно промямлил. — Отпусти меня.

— Нет уж, ты пойдешь со мной до самого кладбища, толстяк.

— Н-но зачем тебе туда?

— Хочу кое с кем повидаться.

Рюга сложила ладони в пасть червя и с ребячьей улыбкой послала его в лицо Сомаха, перебирая пальцами. Тот скукожился, будто она кинула в него паука.

— В путь! — Девушка вдохнула поглубже, схватила проводника и снова побежала на демоническом скелете.

К ночи Рюга вконец запыхалась. Она остановилась у гигантского валуна.

Улыбка не слезала с лица девушки уже вторую неделю, а теперь она и вовсе упала на песок с лицом счастливого котяры, который обожрался всего самого вкусного.

Сомах на дрожащих ногах пошел за скалу.

Рюга развернулась звездочкой и уставилась в небо.

— Скажи… я смотрю на них. — Гон сглотнула. — Они как ты, да?

— «Да» — отозвался детский голос.

— И сколько их?

— «Не счесть и одновременно лишь один».

— Почему с ними не ушел, ведь мог же?

— «Хотел задержаться».

— Ха… Ха-ха-ха. У тебя получилось.

Рюга встала, подошла к скале. Крикнула.

— Эй, толстяк, долго ты там?

— Уже иду!

Сомах выбежал с полуспущенными штанами.

— Отойди-ка.

Рюга рассекла скалу размером с дом, раздвинула ее. Костяными ладонями она зачерпнула песок, сжала его так, что он зазвенел и высыпала в расщелину.

Девушка проделала это несколько раз, и присыпала все сверху парой великанских жменей.

— Будешь спать там.

Сомах покорно помотал головой, зашел в расщелину. Вскоре он почувствовал жар от земли и на контрасте с холодным ветром вспотел.

Вдалеке шумела буря. Красная рыбина