— Просто знаю. — Рюга подвязала волосы в хвост.

— И чего ты хочешь? — спросил Гамаш.

— Знать о вас все, дубина. — Рюга взяла секиру и бумерангом швырнула ее в Сайфа.

Фарнис и усом не повел, вспышкой оказался перед Гоном, где Рюга схватила его за мохнатую шею, когда тот высвободился, перехватила со спины за шкирку и швырнула на десять метров в старый дом.

Сайф залетел за крышу. Ни шума, ни пыли он не поднял. Рюга тем временем уже летела виском в песок. До этого зверолюд вернулся на наконечник, который воткнул ей под ноги перед броском, переместился и подсек гона.

Рюга не растерялась, хватанула кота, заломила и собралась шмякнуть о песок. Вместо этого раздула фиолетовый дым.

Зверолюд оказался возле своего лука.

— Расскажите мне все, что умеете, — сказа гон и села, раскинув локти на коленках. — Мы должны уметь драться вместе.

— Согласен, — пробубнил Гамаш.

Хазем кивнул.

«А еще мы должны научиться этому» — подумала Рюга, показывая пальцами на кота с торговцем. — «Вы ведь слышите меня?»

— Смутно, — отозвались оба.

Гонкай схватилась за виски и осклабилась.

Глава_29.2

— «САЙФ, СЕЙЧАС!» — подумала Рюга, раскалывая сознание Фарниса.

За миг до того, как гона спалил столб огня, она превратилась в фиолетовую пыль. А пламя прожгло голема за ней, пробурив дыру в груди истукана.

Рюга оказалась за спиной Хазема, голова которого собиралась распрощаться с туловищем от ятагана пятиметрового чудища. Гон отпихнула торговца.

Гамаш чуть разбежался и вчеканил под колено колоса кулак. Гигант накренился. Рюга крутанулась и клином секиры оторвала уродливое лицо будто лист фольги.

Осталась треть духа.

Снова и снова гонкай опускала топор, разрубая грудь мелких колоссов, чтобы они плавились изнутри.

— Твари… — выдавила Рюга, — я скоро выдохнусь.

Троица столпилась вокруг гона, истуканы вдали шагали к ним, вытаптывая единый оглушительный топот.

— Кошак, давай как тогда.

— У меня осталось только две, — предупредил фарнис.

— Ты, главное, не промажь.

Хазем и Гамаш переглянулись. Разбежались по бокам железных истуканов, в попытке привлечь их внимание, кинулись в бой.

Гон двинулась по центру, Сайф держался позади нее.

Царапая черную плитку костями, Рюга разогналась до предела, завела секиру. В пяти метрах от шестирукого истукана растворилась. От его железной груди отскочил наконечник.

В этот же миг Рюга появилась над демоном. Сложив скорость бега и стрелы, которую Сайф выпустил до этого, гонкай летела прямо в голову демона.

Со всей силы зеленого скелета она вонзила черное топорище в шлем.

— РЕШИЛА, ДОБЕРЕШЬСЯ ДО МЕНЯ И ПОБЕДИШЬ? — проговорил железный голос.

Демон не шелохнулся.

«Застрял!» — подумала Рюга, пока дергала секиру. Пришлось снова применять зеленый скелет, чтобы уклониться от меча. Вырвав топор, гонкай приземлилась перед хозяином храма.

«Здоровый! Он точно больше облачного…» — подумала она, стоя напротив семиметрового демона закованного в черную броню с золотыми жилами, походившими на вены. Рваные тряпки свисали на пол, а уродливый шлем скрывал не менее уродливую рожу от которой виднелся оскал кривых клыков. В руке демон держал клинок, скорее похожий на обелиск.

— НУ ЖЕ, ТЫ ЗДЕСЬ ЗА СИЛОЙ! — сказал великан и махнул оружием. — ЗАСЛУЖИ ЕЕ!

Волчком Рюга скакала вокруг демона. Она пыталась рассечь ремни, что крепили броню. Это получилось, однако стало ясно — металл врос в тело демона.

Гон добралась до открытой части на голове и со всей силы рубанула морщинистую кожу. Лезвие вошло на пару миллиметров.

Гонкай развеяла скелет, — «Не хотела я это видеть…» — подумала она, смерив дух демона пристальным взглядом. Вместо артерий духа, Рюга разглядела золотой силуэт, покрывающий все тело. Он был хуже Гамаша, голема в Яме и любой твари, которую она встречала в Махабире.

Кроме Кашима, конечно.

Пальцы девушки дрожали, переставали слушаться от постоянных лязгов о металл.

Дух почти иссяк.

Очередной прыжок — удар. Черная секира отлетела в центр храма, где Хазем, Гамаш и Сайф сдерживали железных истуканов, которые облепляли их.

Десятипалая лапища демона схватила Рюгу. Тратя последний дух на то, чтобы ее не расплющило, гон с оскалом глядела на гиганта.

— ТЫ УМЕЕШЬ ТОЛЬКО БИТЬ, — проскрежетал он, — ТЫ И В ПОДМЕТКИ НЕ ГОДИШЬСЯ ЧУЖЕЗЕМЦУ.

После этого он швырнул гонкай к остальным. Чередой глухих стуков девушка докатилась до центра. Демон метнул свой меч в потолок. На Рюгу посыпались блоки.

— Помоги ей! — крикнул Хазем.

Гамаш кинулся под обломки, удачно поймал здоровую плиту, накрыл ей себя и гона. Следом гора камней пригвоздила его к земле.

— ОЧНИСЬ! — заорал камнелюд, глотая пыль. — НУ ЖЕ! РЮГА!

Снаружи криков Гамаша было почти неслышно. Завал похоронил грандира и гона.

Прошло десять минут.

Сайф с Хаземом отбивали груду обломков. Торговец снова и снова создавал черные дуги со звездным отблеском. Колоссы теряли конечности, падали, после чего взмахами ятагана разрубались пополам.

Тело Хазема иссохло настолько, что кожа частичками сыпалась с лица и рук. Щеки облепили скулы, а глаза стали впалыми как у мертвеца. Тяжело дыша он зарубил очередного истукана, который взорвался желтым пламенем и отбросил его к обломкам.

Сайф же в последние мгновения уворачивался от оружия колоссов, хлопал по ним ладонями. На звериных лапах добирался до голов и перемещал орудия прямиком в глотки гигантов, отчего те изрыгали пламя внутрь себя. — «Осталось три вспышки…» — подумал зверолюд, оценивая свои силы.

Гамаш под обломками перестал орать и сосредоточился на удержании плит. Дух грандира таял. Каменные наросты по всему телу трескались и отваливались.

Демон в конце зала развел руки. Каждый железный колосс, лязгая конечностями пополз к нему. Один за другим, они сливались в гигантскую кучу из искореженных лиц и сплавленных тел некогда красивых статуй. После ног появилось четырехрукое туловище, а затем и голова, на которой виднелся только оскал клыков и оружия.

Сайф и Хазем вышли вперед, готовые защищать.

Рюга идет по темной мостовой, вокруг сад диких растений. Она видит подсвеченную лужайку вдали.

Подходит, перед ней колыхаются два цветка. Красный, самый низкий, его корни торчат наружу, будто пытаются вырваться из земли, чтобы стать выше, — «Это я…» — думает Рюга.

Она задерживает на нем красные глаза, чувствует боль в мышцах от тренировок, запах пота и азарт, который всегда заканчивался ничем.

Рюга переводит взгляд на белый высокий цветок с множеством безупречных лепестков, сильный ствол и мощные корни, которые заняли все пространство на глубине.

Разом гон ощущает каждый удар, каждый захват, каждую затрещину, которую ее сестра оставила в поединках и драках-спорах. Рюга вспоминает разом все моменты, когда она осознавала — сестру ей не догнать никогда.