героев, не давая им разить дарнийцев.

Следовало вернуться к Перводереву, командовать, направлять, собрать ударную группу из героев, если не мчаться в небеса, так хотя бы разить небесных героев на земле или помочь Ордалии. Дарнийцы отступали обратно к мега-дереву, хотя теперь, после падения Ордалии, его крона вряд ли являлась надежной защитой.

Скорее даже наоборот, подумал Бранд, если дерево упадет, так вообще всех передавит.

— Как смели вы!! - прогремело с небес.

Бранд оттолкнул Цапцаха, хотя это было очень опасно, вдали он опять мог применить свое Отсутствие Трения и пришлось бы снова крутиться, чтобы подобраться. Но боги медлили с ударом и этот возглас, он должен был, обязан посмотреть. Еще он отметил, что Цапцах и мускулистая эльфийка с ним тоже смотрели в небеса, разве что челюсти не отвешивали.

— Чтоб вас! - вырвалось у Бранда.

Гневная Диата словно парила в небе над Перводеревом и вокруг нее мелькали чайки, слышался шум прибоя, мелькали тени необыкновенно огромных и мощных зверюг из самых темных недр океана. Бранд чуть не спотыкнулся в приземлении, настолько он не ожидал подобного.

— Не тебе указывать Высшему Пантеону, богиня морей! - высокомерно бросил Зерос.

— Когда мои дети выйдут из глубин и убьют всех живых, а волны уничтожат сушу, не будет больше Высшего Пантеона!! - крикнула Диата. - А я останусь! Как смели вы тронуть моего избранника!

— Пророчество было о детях, они живы. Пока что, - заметила Эммида, указывая на королев Водоворота.

Движение вышло странным, словно Эммида была ранена.

— Пока что?! - голос Диаты повысился, хотя и не стал визгливым. - Вы уже разрушили мои планы и собираетесь испортить их окончательно?!

Бранд развернулся и помчался обратно к мега-дереву, пользуясь короткой передышкой. Сообщения мелькали и звенели, воздух оставался липким и душным, живые еще сражались, но их натиск был отбит и небесные герои медленно, но верно истребляли войска и смыкали круг.

Следовало собрать группу героев и сделать хоть что-то, пока Диата невольно прикрывала Перводерево.

— Вы исключили Ордалию и теперь я займу ее место среди Тринадцати!

— Этого не будет!

— Ты забыла свое место!

— Никто не уничтожит сушу, так как у тебя не останется воды! - прогремел голос Зероса. – Я иссушу ее!!!

Перводерево было уже рядом, все еще росло и раздвигало камни, тянуло вниз корни и вверх крону, сопротивлялось попытками уничтожения. Расщепленная, иссохшая верхушка спадала, огромные куски летели вниз, убивая живых и героев, без разбора. Конечно, кто-то вроде Бранда пережил бы падение даже камня на голову, но в схватках героев мгновение промедления обычно означало разницу между жизнью и смертью.

— Забирай своих и убирайся! Это не твоя битва, Диата! Правь морями и не суйся на сушу!

Черные листья, иссохшие ветки, и новые, растущие прямо на глазах. Здесь, у Перводерева битва продолжалась с прежним накалом, на всех уровнях и высотах, и даже под землей что-то скреблось и лезло, подрывало корни, пыталось отравить огромное дерево. Просто число сражающихся сократилось, не гремели песни Минта, не лились благословения с небес, не звучали команды и призывы сражаться.

Долина словно стала прежней, только вместо каменных проходов и туннелей громоздились лабиринты из трупов, вместо маны Бездны текла кровь, силясь заполнить Провал, и туман демонов с успехом заменяли испарения и плотные потоки маны, душные и ядовитые, не хуже, чем на ярусе этак шестом.

— Герои!! - крикнул Бранд.

Все сражались, никто не откликнулся, но Бранда не покидало ощущение, что они опаздывают, не успевают. Следовало действовать, помочь, высвободить силы и собрать ударный отряд, пока еще была возможность и пока боги наверху были заняты разборками между собой.

Бранд прыгнул на ближайшую ветку и помчался по ней.

Снаружи гремело, грохотало и внутри дерева все тряслось и грохотало. Миониалиоуэль ворчал и стрелял, стрелял, даже зная, что не поцарапает кожи врагам. Но он участвовал, сражался, делал, что мог и это было прекрасно.

А затем мир вокруг померк.

В себя он пришел от слов такого знакомого голоска, который он одно время считал самым прекрасным во всем мире. В последнее время этот же голос преследовал его в кошмарах, вторгался в них, подчинял и указывал, и Миониалиоуэль ничего не мог поделать. Он снова склонялся перед Амалиниииэ и целовал пальчики ее ног, рыдая от счастья снаружи и заходясь от ужаса внутри.

— Да что это за отрыжка пьяного гнома?! - вопрошал голосок Амалиниииэ.

Миониалиоуэль приоткрыл глаза, обнаружив, что недавняя любовь стоит к нему спиной и пытается топориком разбить тот самый кристалл, который Бранд вырвал у себя из живота. Рядом валялось несколько дриад, порубленных на куски чем-то вроде серпа.

Еленемаоиуэн Серп стоял рядом с Амалиниииэ, вертел в руке обломок серпа.

— Почему он не поддается?!

— Его уровни превосходят наши, - вынес вердикт Серп.

В голосе его, жестах, интонациях Миониалиоуэль узнал себя самого. Влюбленного до одури, буквально, не соображающего, что происходит. Марионетку в руках Злой Королевы Любви.

— Можно уничтожить само дерево, - прошипела Амалиниииэ, бросая топорик, - но у нас отобрали артефакт управления встроенными защитами!

— Можно активировать их и без артефакта, устроить пробой, - сказал Серп.

— Тогда мы не успеем сбежать..., - Амалиниииэ оборвала себя и посмотрела на Серпа.

Сейчас она пожертвует им, подумал Миониалиоуэль, пожертвует и сбежит! Живот Амалиниииэ колыхнулся, и она схватилась за него, согнулась.

— Демонов дочесын! - прорычала она. - Папашка твой сдох, и ты сдохнешь!

Минт убит, осознал Миониалиоуэль с ужасом. Снаружи гремело, голоса богов раздавались громко, сулили кары, а Амалиниииэ еще повернулась.

— Где артефакт управления?! - деревянная туфелька врезалась под ребра Миониалиоуэля, ломая их.

От нее шли волны любви, но Миониалиоуэль держался, амулеты помогали немного.

— У меня на хую, - ответил он грубо, подражая Матершиннику, - а снять можно только ртом!

Туфелька врезалась ему в лицо, рот заполнила кровь и обломки зубов. Миониалиоуэль принудил себя не потерять сознание, силился дотянуться до метки кармана, куда спрятал кольцо управления для безопасности, и не мог, его связали, пока он был без сознания.

— Тебе придется остаться, - сказала Амалиниииэ Серпу, прильнула нежно на мгновение.

— Да, моя королева, - выдохнул тот. - Бегите, спасайтесь!

Никуда ты у меня не сбежишь, взвыл мысленно Миониалиоуэль, изгибаясь и крича:

— На помощь! На помощь! А-а-а-а-а!! - маскируя криком хруст собственных костей.

Амалиниииэ снова пнула его и обломки ребер проткнули сердце.