Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, как тебе нравится? — спросил он у Сергея. — "Красное на голубом".
— По-моему, на Западе ты без работы не остался бы. У тебя призвание к монументальной росписи. Такое чувство цвета, гармонии.
— Ты прав. А что мы стоим? Поехали. Вот, кстати, и наши друзья. Ты думаешь, им тоже понравится?
— Несомненно, — улыбнулся Николаев, глядя в зеркальце, как два бандита пытаются стереть краску с лобового стекла.
Один из парней, поняв бесполезность своих усилий, откинул в сторону испачканную краской газету и вытащил радиопередатчик.
— Они оторвались от нас. Идут в вашу сторону. Мы попытаемся их догнать.
Парень толкнул своего напарника и показал на вылезающего из кабины огромного грузовика шофера. Бандит подскочил к нему и, протянув руку, сказал:
— Ключи.
— Ты что… — Водитель не успел договорить, как два резких удара обрушились на него, и он упал, обливаясь кровью, на асфальт.
Продавщица мороженного закричала. Грузовик развернулся прямо на тротуаре и, подмяв под себя лоток с мороженым, а заодно и визжащую от ужаса женщину, бросился в погоню за машиной Николаева.
Они уже выбрались за город, когда увидели впереди стоящую поперек дороги милицейскую "Волгу" и несколько человек в черных куртках возле нее.
— Это они! — крикнул Арнольд. — Сворачивай направо, через переезд.
Сергеи резко крутанул руль, и "жигуленок", выскочив на старую, всю в выбоинах, дорогу, чуть не врезался в зад колесному трактору, медленно переползавшему через железнодорожный переезд.
— Вот черт! — нажимая на тормоз, ругнулся Николаев. — Что он тащится!
Вплотную в хвост к ним пристроился неизвестно откуда появившийся огромный "Урал" и засигналил. Трактор вдруг остановился, и из него выскочил тракторист. Сергею второй раз пришлось нажать на тормоз, чтобы не врезаться.
— Он что, спятил, останавливаться на переезде, — возмущенно сказал журналист и чуть не прикусил язык, — наседавший сзади грузовик в этот момент со всей силы ударил "жигуленок" и загнал его под самые колеса трактора, но и это было еще не все. Сидевшие в кабине "Урала" два парня вдруг тоже выскочили и бросились в разные стороны.
— Поезд! — Закричал Арнольд, показывая на приближавшийся состав. — Беги!
Сергей рванул дверцу, но ее от удара грузовика заклинило. Он дернул еще раз и ручка, обломившись, осталась у него в руке.
— Беги! — вновь закричал Арнольд и, перегнувшись через сиденье, схватил сидящего в оцепенении Николаева за воротник пиджака и буквально выдернул его через свою дверцу из машины.
Едва они отбежали на достаточное расстояние и рухнули в какие-то заросли, как раздался взрыв и жуткий, раздирающий барабанные перепонки скрип тормозов локомотива. Сергей приподнялся. Метров на пятьдесят вдоль полотна были вперемешку раскиданы горящие обломки трактора и его "жигуленка".
— Ложись, — зашипел на него Арнольд и прижал к земле. — Пускай они думают, что мы погибли.
— Моя "ласточка", — застонал, уткнувшись лицом в траву, Сергей.
— Я понимаю тебя, — потряс его за плечо реставратор, — мне тоже жалко машину, но, я думаю, было бы крайне неразумно дать им сейчас, под шумок, нас прикончить. Давай отходить к деревьям.
Пригибаясь, они добежали до небольшой рощицы.
— Тут мы в относительной безопасности, — сказал Арнольд, садясь на пенек. — Ну и денек выдался. Второй раз за сутки меня пытаются засунуть под поезд.
— Значит, не зря говорят: кому суждено утонуть, тот не повесится, — сказал журналист, опускаясь на соседний пень.
— Это точно. А ты чего не вылезал?
— Дверь заклинило, — Николаев разжал кулак и показал обломок ручки. — А ты, смотрю, свою сумку не бросил.
— Ну, не только сумку. Ты, вообще, в рубашке родился. Точнее, в кожаном пиджаке. От любого другого пиджака у меня, на память о тебе, только один воротник бы остался.
— Чуть не порвал…
— Ну-ну, ты мне еще счет выставь. Кассету хоть не потерял?
Сергей похлопал себя по карману пиджака.
— Здесь, родимая.
От переезда донеслось завывание сирен "скорой помощи" и пожарных машин.
— Минут через пять, — Арнольд взглянул на часы, в сгустившихся сумерках стрелок было почти не видно, — они точно будут знать, что мы остались живы, и на нас начнется большая охота. Я предлагаю сделать ответный ход. Конем.
— Что ты имеешь в виду? Разъясни попонятней, а то у меня котелок сегодня не совсем варит.
— Я предлагаю нанести ответный визит в логово зверя, благо оно находится недалеко отсюда, разворошить их муравейник, и, пока они будут заняты зализыванием своих ран, мы постараемся выбраться за пределы города.
— После кого они будут зализывать раны? После нас? — спросил, улыбаясь, Сергей. — Что мы им сделаем, безоружные?
— А это что? — Реставратор вытащил из сумки арбалет. — В умелых руках он опасней "калашникова".
— Но у меня нет оружия.
— Возможно, оно нам и не понадобится.
Минут через пятнадцать, пройдя параллельно железной дороге километра полтора, они вышли к какому-то высокому забору.
— Где мы находимся? — озираясь по сторонам, поинтересовался Николаев.
— Мы вышли к задним дворам улицы Освобождения. По-моему, у них здесь основная база. Не зря же им так захотелось прикончить меня после моего визита сюда.
— Что мы будем делать?
— Я и сам пока не знаю, — сказал Арнольд, выламывая из забора с помощью какого-то приспособления в арбалете доску. — Вначале проведем разведку, а потом — по обстоятельствам. Отходим этой же дорогой.
Вокруг совсем стемнело. Они по очереди нырнули в образовавшийся в заборе лаз и, стараясь как можно меньше шуметь, продрались сквозь заросли кустарника до задней, глухой стены сарая.
— Ты остаешься здесь. Если заметишь что-нибудь, бросишь камешек на крышу, — шепотом сказал Арнольд и скрылся за углом сарая.
Сергей отошел в сторону, стал за дерево и начал следить за двором и домом. Окна его были закрыты ставнями, и только по узким полоскам света, пробивающимся между ними, можно было понять, что там кто-то есть.
В глубине двора белел капитальный кирпичный гараж на две машины. Он выглядел довольно странно в этом захламленном, заросшем кустарником и сорняками дворе и рядом с полуразвалившимся домом. Небольшое окошко гаража было освещено.
Николаев осторожно, стараясь не наступить на сухую ветку, останавливаясь и прислушиваясь на каждом шагу, подобрался к белой стене гаража и попытался заглянуть в окошко, но ему это не удалось, оно было расположено слишком высоко.
Сергей подобрал валявшийся неподалеку деревянный ящик, приставил его к стенке и вновь повторил свою попытку. Одна из досок, не выдержав веса Николаева, вдруг треснула, и он упал, ободрав себе до крови ногу. Сергей хотел было встать, но тут сильный удар обрушился на его голову, и
