И тут пришло слово «Андрей», словно пароль для возвращения. Она не была уверена, что тому здесь так же хорошо.

— Если я уйду и возьму с собой Андрея, не обидишься? — мягко спросила она.

— Конечно, нет, — грустно сказала Сьюзен. — Если только он с тобой пойдёт.

— Поплыли к берегу. Надо возвращаться. Нас там ждут, — Ольга с нежностью взглянула в огромные, отражающие звёзды глаза Сьюзен и, подплыв, ещё раз поцеловала. Их тела переплелись. Она чувствовала её влажные волосы и упругую кожу. Обе летели в неведомом пространстве.

Замок встретил их знакомой нежной музыкой. Андрюшка нежно обнимал блондинку, лежавшую у него на коленях, а другой мужчина целовал её.

— Андрей, нас ждут друзья, — сказала Ольга, погладив скульптора по мохнатой голой груди.

— Давай останемся, — простонал тот. — Здесь хорошо. Нигде не будет так хорошо.

— Мы ещё вернемся. У нас наверняка будет возможность выбора, — мягко заверила Ольга.

Сьюзен стояла рядом, прислушиваясь к разговору, и не делала никаких попыток вмешаться.

Андрей с сожалением снял блондинку с колен:

— Пойдём. Возможно, я делаю самый глупый поступок в своей жизни. Если в следующий раз мне выдадут белые штаны и арфу, я буду являться к тебе в кошмарных снах.

— Не волнуйся. Сексуально озабоченных пьяниц, не умеющих играть на струнных, туда не зовут, — заверила Ольга.

— Провожу вас, — предложила Сьюзен.

— Что случилось с Джоном и Мэри? — Ольга пыталась заполнить оставшиеся пустые места головоломки. Была уверена, что те не просто так уехали в Египет.

— Мэри почему-то не полностью менялась, когда возвращалась обратно в ваш мир, у неё оставалась чешуя на спине. Ерунда, конечно, но ей не нравилось. Какой-то сбой программы. Такое бывает, — объяснила Сьюзен. — Такие явления случались в Египте, особенно часто у фараонов. То один вернётся с головой волка, то другой — с клювом орла. Вот они и решили поехать в Каир. Там портал в обитель Гора, где знают, как решать такие проблемы.

— А как они туда попадут? — спросила Ольга, переодеваясь в обычную одежду. Рядом возился Андрей, путаясь в балахоне.

— Не знаю. Неисповедимы пути… — сказала Сьюзен. — Ну, идите. У каждой звезды своя орбита.

— Я ещё обязательно вернусь к тебе, — пообещала Ольга.

Знаменитый нудистский отель Ямайки встретил Ольгу волнующим запахом дымящихся благовоний и сладким пряным ароматом цветов. Было уже темно.

Тропическая ночь приветствовала гостью заученным речитативом цикад и эмоциональными криками неизвестных существ из недр джунглей. Многочисленные светильники таинственно подсвечивали деревья, плотной стеной обступавшие милые двухэтажные домики, небрежно разбросанные среди тропической растительности, словно кубики закончившего игру малыша. Яркие цветы росли в самых неожиданных местах, словно кто-то, проходя по дорожкам, бросал наудачу горсти семян.

Её комната оказалась на первом этаже, с выходом прямо на пляж. Пахло чем-то незнакомым, горьким и приторным. Этот запах пропитывал не только мебель, но даже стены комнаты. Уже потом Ольга узнала, что так пахнет марихуана.

На покрывале кровати были разбросаны цветы магнолии. Среди них сидела огромная бабочка. В первый момент Ольга подумала, что она ненастоящая, и потрогала её. На мгновение ощутила замшевую шероховатость, но тут же поняла, что под ней, затаившись, прячется жизнь. Она инстинктивно отдёрнула руку, а бабочка вдруг распахнула кроваво-коричневые крылья, оказавшись размером с небольшую птицу, и принялась метаться по спальне. Несколько раз неприятно задела по волосам. Это прикосновение было отвратительно — казалось, огромное насекомое нападало на неё.

«Успокойся, — приказала себе Ольга, — ты ведёшь себя как истеричка».

Она распахнула дверь на террасу и попыталась выгнать беспокойную гостью, вооружившись для этого журналом, лежащим на столе. Поняв, что противник имеет преимущества, бабочка проворно выпорхнула наружу. С её исчезновением наваждение прошло.

Теперь снаружи, со стороны ночи, Ольга чувствовала приветливое внимание, словно дружелюбный щенок заглянул оттуда своими блестящими глазками. Она вышла и обнаружила джакузи и столик с двумя стульями.

С соседней террасы, расположенной буквально в паре метров, её поприветствовали. Там сидела немолодая пара. Перед ними стояла бутылочка вина и пара бокалов. Приглядевшись, поняла, что соседи без одежды. Ответив, Ольга подумала: наверное, ей тоже следовало бы раздеться. Но раздеваться не хотелось, а хотелось кушать.

Вернувшись в номер, обнаружила вазу с фруктами. Она съела гроздь мелких и очень сладких бананов, как голодная мартышка. Потом неторопливо очистила и разрезала на куски оранжево-красную плоть манго. Кусочки таяли во рту. Где-то в животе заурчало, то ли от удовольствия, то ли от удивления. Кажется, надо было остановиться. С сомнением посмотрела на киви: те были невзрачны и похожи на зелёные картофелины. Не стала их есть, не хотелось начинать отдых с расстройства желудка.

В душе Ольга смыла с себя пыль долгого перелёта. Затем, подумав, всё же достала из чемодана лёгкий розовый сарафан и, надев его, вышла на ночной пляж. Волны, освещаемые редкими береговыми светильниками, размеренно выбрасывались на берег, как киты-самоубийцы. За линией прибоя темнела бесконечность, усыпанная непривычно большими звёздами.

— Здравствуй, — сказала Ольга мраку. — Я хочу поменять свою жизнь.

В первую секунду она испугалась произнесённых слов, чувствуя, что они неминуемо сбудутся. Теперь нервничать было поздно, она знала, что её запрос ушёл куда-то вверх, словно нажата клавиша «отослать» в электронной почте. Хотя, наверное, ещё можно было уточнить, что она имела в виду. Поспешно начала формулировать дополнение к предыдущей просьбе. Почему-то была уверена, что делать это надо быстро, если хочет, чтобы «письма» обрабатывались совместно, а не рассматривались как два независимых запроса.

— Хочу любви. — Ольга замялась и потом уточнила: — Спокойной, взаимной и без страданий. Ещё хочу счастья. — Опять пауза и новое уточнение: — Без наркотиков и хронического алкоголизма. — Наконец, закончила: — Я хочу быть богатой, здоровой и жить насыщенной, полной увлекательных приключений жизнью.

Быстро выпалив всё это, почувствовала себя сидящей на спине резвого жеребца, по крупу которого вот-вот врежут плетью. Теперь надо лишь собраться, чтобы не вылететь из седла, когда ответ придёт и всё начнётся. Несмотря на жару, почувствовала ледяной озноб. Мышцы напряглись, стальные тиски сжали сердце. Рядом в ветвях дерева зашуршал кто-то невидимый. Ольга вздрогнула.

Темнота обступила, проникая внутрь, туда, где тоже не было света. Ночь вошла в неё, объединилась с чем-то неведомым, спрятанным глубоко внутри. Ольга почувствовала, что озноб сменился горячим душем. Наверное, это был сигнал, что письмо получено. Вновь стало тепло и покойно. Теперь мрак стал другом, а тьма — подружкой.