— Послушайте, фрейлейн, а вы, случаем, не знакомы с Джисом Грохенбау?

— Мы дружны, — кивнула я.

— А-а-а, значит, вы та самая Софи, — Холла расплылся почти в отеческой улыбке. — Джис как-то о вас рассказывал. Хороший он человек, не то что эти… алхимики всякие! И что же вы связались с господином Рихтером, фрейлейн? Он вас до добра не доведет.

Рихтер скривился, но промолчал. В итоге Холла дал добро алхимику взять себе практиканта. Осталось самое сложное — получить разрешение деканата, а затем и нужные документы от Мартина Шефнера.

— С вашим деканом я быстро разберусь, тебе даже участвовать не надо будет, — похлопал меня по плечу алхимик, вышедший следом на крыльцо. — У меня с ним отношения хорошие.

— Как с господином Холлой?

— Примерно, — хмыкнул Рихтер. — Мартина тоже завтра обрадуем. С такой прекрасной новостью не стоит тянуть, как ты считаешь? Плохо будет, если мы потеряем элемент внезапности и дадим ему нас обыграть.

— А вы сможете убедить Шефнера подписать все бумаги?

— В крайнем случае придется обращаться лично к императору, — неохотно ответил Корбин. — Не хотелось бы до этого доводить. А то смешно — скажут, два мага из-за студентки перессорились и сами вопрос решить не смогли.

Внезапно Рихтер замер, глядя на меня с подозрением.

— Мастер?

— А ты, случаем, ко мне напросилась не потому, что влюблена в меня?

— Нет!

— Точно?

— Да что же вы все пытаетесь к одному свести! Нет. Я вас меньше месяца знаю, между прочим.

— Что не помешало тебе напроситься на контракт. А это в какой-то степени связывает не меньше, чем брак. По старым обычаям ты и жить-то должна теперь в моем доме.

Вот этого я точно хотела бы избежать.

— Это обязательно?

— Я думаю, нет, — Рихтер легкомысленно пожал плечами. — Но учти, я закоренелый холостяк. И мне не хватает женского внимания.

— Это вы к чему? — с подозрением спросила.

— Узнаешь, — меня щелкнули по носу. — Иди уже домой. Встретимся завтра в университете.

С Лигманом все прошло гораздо лучше, чем я рассчитывала. Удивительно — если начальник полиции Холла легко и свободно переругивался с Рихтером, то декан алхимика едва ли не боялся. Даже спорить не решился, все больше юлил. Но разрешение на перевод в полицию дал, посмотрев на меня с таким укором, что мне стало стыдно. А ведь бедняге еще с Шефнером объясняться. Впрочем, как и нам.

Перед самыми воротами СБ я внезапно струсила. Оказаться лицом к лицу с Шефнером — то еще испытание! Сложно представить, как он отреагирует на известие, что я все же нашла способ, как уйти из СБ, что уж говорить о моем ученичестве у Рихтера.

— Может, не говорить ему о контракте между нами? — неуверенно спросила я.

— И лишиться самого главного удовольствия? Ну уж нет!

Я прошла внутрь по пропуску и еще какое-то время ждала алхимика. Тот хоть и был заместителем главы полиции, но внутрь СБ так легко попасть не мог. Только удостоверив свою личность, пройдя дополнительную проверку и получив добро от главы охраны, Рихтер наконец смог ко мне присоединиться.

— Параноики, — миролюбиво сказал он, поправляя воротник пальто. — Град, что ли, на них наслать этой ночью, чтобы все окна побило?

Я не стала уточнять, было ли это шуткой. Лучше не знать.

По тому, как секретарь легко и быстро, не задавая ни одного вопроса, пропустил нас к Шефнеру, стало ясно, что тот уже знает о нашем присутствии. Но Рихтер внезапно решил остаться в приемной.

— Мастер? — прошептала я панически. — Вы не пойдете со мной?

— Не-а. Думаю, тебе стоит уладить все дела самой.

И доказать — не мне, а себе, что ты способна противостоять грозному господину Шефнеру.

— Но я не могу! Иначе зачем вы мне?!

— Я буду моральной поддержкой! — жизнерадостно ответил алхимик. — К тому же я должен знать, что ты уверена в своем желании покинуть СБ. У тебя есть шанс передумать. Если Мартин сможет тебя переубедить, значит, ты не готова уйти по-настоящему. Но если через десять минут ты выйдешь с тем же боевым настроем, что пришла ко мне, я буду на твоей стороне.

Пройдя мимо перебирающего папки секретаря, делающего вид, что ему неинтересно, о чем мы с Рихтером шептались, я зашла в кабинет Шефнера. Стоило мне закрыть дверь, как менталист тут же спросил:

— Что у вас с рукой, Софи? Когда я оставил вас позавчера, вы были в полном порядке.

Мне жутко хотелось свалить все на неудачный эксперимент, но Рихтер был прав. Ложь бы все усугубила. Я коснулась забинтованной ладони. С помощью целительской магии можно избавиться почти от всех шрамов, но этот со мной на всю жизнь. Даже сейчас ладонь то пылала, то теряла чувствительность.

— Это свидетельство заключения магического контракта.

Удивительно, как быстро Мартин Шефнер все понял. С его лица как будто схлынули все краски, остался горящий лютой ненавистью взгляд. Вот только направлен он был не на меня, а за мою спину. Туда, где за дверью Рихтер, не ведая о грозящей ему опасности, ждал моего возвращения.

Глава СБ шагнул в сторону выхода, но я заступила ему путь. Страшный давящий взор упал на меня, заставляя нервно вцепиться в ментальный артефакт на руке. Шефнер заметил мой жест и помрачнел еще больше. Но зато злость его, кажется, немного поутихла.

— Куда вы идете, господин Шефнер?

— Убить этого сукиного сына и освободить вас. Он зашел слишком далеко.

— Освободить? Меня не надо освобождать!

— Рихтер вынудил вас заключить контракт. Вы не представляете, какое преступление он совершил.

— Это я вынудила его. Это было мое решение, не его. Так почему бы вам тогда не убить меня? — отчаянно воскликнула я.

Шефнер закрыл глаза. Открыл. Вновь посмотрел на мою руку. Вернулся за свой стол и, покопавшись в одном из ящиков, достал фляжку. Пил он прямо из нее.

Все это время я стояла там же. Практически не дыша.

— Почему, София? — наконец спросил маг. Спокойно, но от этого спокойствия веяло могильным холодом. — Я думал, что мы пришли к пониманию. Что между нами все хорошо. А потом вы делаете это.

Лучшая защита — нападение? Не в случае с Шефнером. Но и оправдываться мне не хотелось. Я выпрямила спину, заставив себя взглянуть ему в глаза.

— Разве мой поступок требует объяснений? Для меня это стало единственным приемлемым способом покинуть СБ. Я не раз говорила, что мне некомфортно здесь работать. Тем более когда это стало… не совсем моим выбором. Хотя будем честными — это никогда не было полностью моим выбором.

— Для вас это было защитой от министерства.