— Это большая честь, мастер, но не очень-то прилично, — сказала я прямо. Как успела мне рассказать менталистка, Рихтер был не женат и жил один.

Алхимик почесал в светловолосой макушке.

— Если боишься идти одна, можешь взять с собой кого-нибудь, — добродушно предложил он. — Лучше симпатичную фрейлейн. Мне нравятся брюнетки. И учти, если ты не придешь, одна или с кем-нибудь, я крайне расстроюсь. А своего мастера расстраивать нельзя.

В субботу, в двенадцать тридцать, я стояла под дверями дома Рихтера и остервенело жала на дверной звонок.

— Может, его дома нет? — спросил Петер, вызвавшийся составить мне компанию. — Он мог забыть, что ты должна прийти.

— Или он специально издевается, заставляя меня ждать. Это вполне в его духе. Ладно, мы ждали достаточно. Пошли.

Уйти мы не успели. Окно на втором этаже открылось, и оттуда высунулась сонная физиономия Рихтера.

— А что так рано? Подождите, открою.

Я заскрипела зубами.

— Хо-хо, не повезло кому-то с наставником, — в сторону сказал Петер.

Впустив нас в дом, алхимик, одетый в пижаму и халат, сделал себе кофе и бутерброды, а затем в полном молчании начал есть, заставив нас неловко мяться посередине комнаты. Я медленно закипала, но тоже не говорила ни слова.

— Господин Рихтер, а что, вы совсем один живете? — с интересом спросил наконец Петер, оглядываясь. На кухне было… грязновато. — Без слуг?

— По выходным нанимаю для уборки.

— Так это вы за одну неделю умудрились довести свой дом до такого беспорядка?

— Это вы еще гостиную не видели, — радостно сказал Рихтер, шлепнув по ладони Петера, решившего поживиться бутербродом. — И кстати, где моя брюнетка?

— А чем вас Петер не устраивает?

— Да в принципе устраивает, — грустно вздохнул мастер, всем видом противореча своим же словам. — У меня сантехника в ванной что-то протекает, вот как раз и посмотрит, что не так. Инструменты я ему дам.

Молодой барон Шефнер посмотрел на меня с ужасом в глазах:

— София, я на это не подписывался!

— Тогда проваливай, — предложил алхимик. — Или иди чини.

— А мне что делать? — спросила, уже догадываясь, что именно алхимик понимал под ученичеством.

— В подсобке найдешь веник, швабру и ведро. Уберешь на первом этаже, сколько успеешь, а потом вечерком посидим за ужином, узнаем друг друга поближе.

— Ужин тоже мне готовить? — мрачно спросила. — А служанка что, болеет?

Рихтер поднял палец и назидательно провозгласил:

— Ученик должен быть скромен, терпелив и, самое главное, почтителен к своему наставнику.

— Больно у вас старомодные взгляды на ученичество, мастер.

— Я, по крайней мере, не заставляю тебя мыть мне ноги, как это было принято раньше, — пожал плечами Рихтер. Взгляд его стал неожиданно серьезным. — Контракт — это не пустая формальность, он связывает учителя и ученика. И пока устанавливается эта связь, тебе стоит чаще бывать рядом со мной, София, чтобы в дальнейшем не было проблем. Так что придется тебе хотя бы по выходным приходить в мой дом.

— Тогда почему бы вам не поучить меня магии?

Алхимик пододвинул свою чашку ко мне:

— Попробуй зачаруй ее.

Я пожала плечами и осторожно обхватила хрупкий фарфор ладонями. Кофе уже успел остыть, и я решила подогреть его, оплетя чашку довольно простыми чарами. Дело минуты…

Жар, внезапно поднявшийся вверх, едва не ошпарил мне лицо, хотя сама чашка осталась прохладной. Но вот кофе превратился в пар буквально за секунду.

— Ты перестаралась, — прокомментировал Петер.

— Я делала все правильно! И сил вложила ровно столько, сколько нужно. Но что-то пошло не так.

Рихтер поднял правую руку, демонстрируя мне плохо заживший шрам на ладони. Точно! Ведь он говорил, что мои силы возрастут после контракта.

— Но я чаровала только вчера! Все было нормально.

— Вчера меня не было рядом. Чем мы ближе, тем сильнее мои способности влияют на твои, — объяснил алхимик. — Пока так, а затем расстояние перестанет играть роль. Сейчас же нужно подождать, пока все стабилизируется, и тогда уже начать изучать твои новые возможности.

— А на вас моя магия тоже действует?

— Возможно, — пожал плечами Рихтер. — Но я пока не понял, как именно.

— А зачем мне нужно убираться в вашем доме? Или физический труд как-то поможет стабилизации силы?

— С чего бы? Просто раз уж ты тут, давай совместим полезное с полезным! — Рихтер похлопал ладоши. — Давайте-давайте, работа сама не сделается!

Тряпку я выжимала с огромным удовольствием, представляя, что под моими руками не мокрая дерюга, а горло моего добрейшего наставника. Давно я так не злилась! И к вечеру поняла, что слишком уж сильно реагирую на все происходящее. Алхимик подтвердил мои догадки.

— Может ли контракт влиять на твое настроение? Конечно. И даже на характер. Но тебе это полезно. Ты ведь постоянно себя сдерживаешь, София. Ну какое удовольствие так жить? Пусть лучше по венам течет огонь, а не водица.

Оставалось надеяться, что это временное явление. Может быть, повелителю стихий и пристало быть вспыльчивым, но никак не артефактору.

Я как раз заканчивала сервировать стол для ужина, когда в гостиной раздалась дребезжащая трель звонка. О чем говорил Рихтер по телефонному аппарату, я не слышала, но по одному его виду было понятно, что случилось что-то серьезное.

— Иди домой, София. И пусть Петер проводит тебя прямо до крыльца.

— А ужин?

— Меня срочно вызвали по работе. Завтра тоже не приходи и вечером лучше останься дома. Увидимся в понедельник.

Почему Рихтер был так встревожен, я узнала уже из воскресной газеты. Из городской тюрьмы сбежал преступник. Тот самый маг, которого полиция ловила несколько месяцев. Убийца, безумный целитель, расчленявший женщин, а затем выбрасывающий их тела в реку. Как он смог взломать защитные чары на своей камере, оставалось загадкой, которой занялись мои новые коллеги. Меня к этому делу не допускали, загрузив повседневной текучкой, тогда как весь маготдел полиции занимался поисками беглеца, исследуя место преступления и ища зацепки. На улицах усилили патрулирование, опасаясь новых убийств, но мага будто и след простыл.

Поначалу я следила за расследованием с интересом, но довольно скоро он угас. В моей жизни и так много чего происходило, а темная сторона столичной действительности меня никогда не занимала.

К тому же я начала работу над артефактом для Анджея Котовского, оставив самого роанца на попечение Шефнера-младшего. Здоровье пана уже не представляло опасений, но все же чары на его спине необходимо было сделать более устойчивыми, закрыв их от случайного внешнего воздействия. Петер мог справиться с этим и в одиночку, тогда как я колдовала над большим, с кулак, топазом, купленным для меня Котовским. Сподвигнуть скупого роанца на покупку более дорогого камня я не смогла.