торчала – сзади, всего метрах в пяти совершенно явственно чернела угловатая коробка явно техногенного происхождения. Микроавтобус наверное.

– Санечка, это – свои! – упредила вопрос Маша. – Наши! Всё!

Саша ещё раз потёр шею, не совсем понимая как реагировать. Вернее, что наши – это хорошо, даже просто замечательно. Вот только как-то оперетточно всё вышло. Заснул, проснулся, и – занавес.

– Пойди-ка погуляй пока. – потянула Мария за рукав. – Незачем вам видеться, верно? Давай-давай. Держи-ка вот фонарик…

Снаружи было чертовски холодно, аж челюсть прыгала. Как всегда в таких случаях, организм спьяну не успел проснуться и разогреть себя обменом веществ. Или чем он там, цаца нерасторопная, себя обычно греет?

Саша вылез из машины, оглянулся на микроавтобус ещё раз, и улыбнулся. Хороший такой автомобильчик, страшненький. За стёклами – темно, что внутри делается, и сколько там народу – непонятно. Увидишь такую штуку ночью, и заставят обстоятельства близёхонько пройти – не раз небось оглянешься, и между лопаток настороженность холодной лапкой проведёт. А сейчас эта штука – на его, Александра Тимофеева, стороне. Не эсминец конечно, и не танк, а всё равно приятно.

Понимающе кивнув в сторону микроавтобуса, Саша зажёг фанарик, предусмотрительно направив его под ноги, и пошёл куда-то в сторону от дороги, под горку, туда, где слышался шум ручейка по камням. Везло Саше сегодня на ручейки и фонарики.

На ручеёк наткнулся метров через десять. А не наткнулся бы – всё равно бы наверное остановился – достаточно уже расстояния чтобы с бойцами из микроавтобуса не пересечься. Пошарил лучём света по земле – ничего интересного. Утоптанные тропинки, как большому организованному кемпингу и положено. Летом тут ежедневно сотни человек толкутся. Это сейчас не сезон…

Вспомнив о туристах, Саша посветил вокруг уже повыше, но не нашёл ни палаток ни автомобилей. То-ли не видно потому что далеко и за деревьями, то-ли Маша выбрала правильное, вовсе безлюдное место. Зато нашёл большой валун на берегу ручья. Сел было, да тут же вскочил обратно. Холодно, чёрт! Обратил внимание на то что холоднющий камень изрядно зарос мхом везде, кроме самой верхушки. Небось регулярно полируется туристическими попами. Значит, впереди вид симпатичный, достойный длительного сидения с созерцаниями. Или позади?

Обернувшись, Саша ничего достойного созерцания не заметил, разве что луну. Луна была неприятная, низкая, большущая, и главное – полная. Не любил Саша полную луну. Странно, вроде рак по гороскопу, как-никак – водяной знак, и в полную луну должен прилив сил ощущать, ан нет. При виде полной луны неприятно было Александру на открытом месте стоять, хотелось отойти в тень, а может даже и окопаться. Боязнь открытого пространства, по-научному «Агорафобия» называется – Саша специально в Википедии посмотрел. Клаустрофобия – боязнь замкнутого пространства, а агорафобия – открытого. А может, про луну и отдельная какая фобия, мания или патия есть…

Саша нахмурился было на луну, прислушался к собственным чувствам, и почему-то обнаружил что никакого дискомфорта не испытывает. Странно. Вообще, странный сегодня день. Вернее – ночь.

Тут совсем рядом со стороны ручья шумнуло так, что Александр автоматически скатился за револьверный карман, перебросив фонарик в левую руку. Посветил на звук – луч запутался в кустарнике, а вот звук повторился – будто лопатой провели по веткам. Потом раздались три тяжёлых шага, и на закуску – могучий выход.

Этот выдох Сашу окончательно успокоил. Лось. Ну конечно – лось. Лосей здесь как грязи. Небось туристы их тут прикармливали, а потом любовались гармонией природы, параллельно полируя задницей камушек. Саша и сам в этом каньоне видел сразу трёх лосей года четыре назад, когда вывозил семейство на пикник. И не то чтобы лоси тогда сильно понравились. Особенно вблизи, и особенно когда расстояние до лося меньше чем до ближайшего дерева, а на руках у тебя ребёнок. Большие они, блин, как бульдозеры, и ещё глаза… Не умильные коровьи безобидные глазаньки, а злобненькие такие, что называется «с прищуром». Полные непоколебимой веры в собственную боевую мощь, и этакой дикой, изначальной сумасшедчинки…

Сейчас, впрочем, до лося этого сохатого не было никакого дела. Ну и пусть себе сидит за кустами да за ручьём – чай не хищник. Тем более что за спиной хлопнули дверцы машин, запустился двигатель, а потом и фары зажглись. Прямоугольник микроавтобуса попятился, дополз до развилки, развернулся, и двинулся куда-то, быстро исчезнув за елями. Почти сразу и шум двигателя перестал различаться, размытый плеском ручейка. Саша пошёл обратно не дожидаясь пока его позовут.

– Всё, Сашуля, поехали обратно в город – деловито сказала Маша. – Мою сумку – назад, сам – на переднее сидение. Легализуемся. Соответственно, револьвер разрядить, и – в багажник его, по-скольку ты у нас официально пьяный и оружие носить не имеешь права. Нечего дразнить судьбу, не хватало ещё на мелочи какой-нибудь попасться. Нам ещё мимо полиции ехать…

Замечанию о полиции Саша молча подивился, и оказалось – зря. У устья каньона лениво помигивала красным и синим притулившаяся у обочины машина. Рядом просматривалась фигурка человека, облокотившегося на багажник. Маша заранее сбросила скорость и на малом ходу двинулась мимо полицейского в стандартной синей форме и в годах. На лице блюстителя порядка отчётливо читалось что бессонная ночь для него началась не только что. Нехорошее, в общем, лицо, и особо многообещающее на человеке, обладающем властью – усталое, нервное и злое. Когда тот посветил в салон, держа фонарик на полицейский манер – над головой, как нож для удара сверху, Саша немного напрягся. Однако полисмен (вернее, теперь по нынешнему, полит-корректному – бесполое «офицер полиции») кивнул Маше как старой знакомой, криво усмехнулся Саше, и махнул рукой, словно прогоняя машину. Саша тоже кивнул в ответ, изображая умеренную приветливость.

– Чего-это они? – спросил Александр, когда сине-красное мерцание осталось позади.

– Старые знакомые. Уже виделась я с ними на пути «туда». – ответила Маша, поглядывая то на дорогу то на приборы. – Этот каньон, Биг Коттонвуд, он – сквозной а не тупиковый, выводит из Солт-Лейка в… Хайбер-Сити?

– Хибер-Сити.

– Ну да, в Хибер-Сити. Соответственно, если полиция блокирует эту долину, то и пост должен был быть у въезда в Биг Коттонвуд.

– А чего же ты меня не разбудила? Договорились же, что…

– А не понадобилось. – беззаботно перебила Маша. – Ты спал с таким херувимским выражением лица, что полиция умилилась и пропустила нас без лишних вопросов.

– Угу. —только и смог сказать Саша, пытаясь разобраться в эмоциях. С одной стороны, совершенно явственно наступило облегчение, что называется «задним числом». Не поймали на полицейской проверке – вот и славно. Правда, до сих