Однако она не ребенок. Совсем не ребенок. Об этом не может быть и речи.

И все же, когда Марк посмотрел на ее детское лицо, ощутил в своих руках ее хрупкое тело, он понял, что не сможет ее убить.

Девочка посмотрела ему в лицо – сама невинность, – и вдруг эту невинность медленно смыло. Она похотливо улыбнулась, на ее развращенном лице отразились порочность и плотская страсть, и Марк наконец прочувствовал сердцем, а не просто понял умом, что она никакой не ребенок. И никогда не была ребенком.

Он крепче стиснул ей горло, недоумевая, зачем она так поступила, зачем разоблачила себя. Неужели она хочет, чтобы он ее убил? И это придаст ей новые силы? Или же она просто играет с ним, издевается, дразнит, перед тем как его прикончить?

Марк почувствовал, как под его руками напрягаются мышцы, почувствовал, что у девочки прибавляются силы.

Рядом сверкнула яркая вспышка, ослепительное сияние, на мгновение отвлекшее внимание девочки.

И Марк свернул ей шею.

Он успел увидеть, как в это последнее мгновение, когда жизнь уже покидала ее, на лице у нее мелькнуло озарение, и он понял, что она этого никак не ожидала, даже не рассматривала такую возможность.

С последним выдохом девочка плюнула ему в лицо.

Рядом с кроватью стоял Дэниел, источник свечения.

– Быстро ты соображаешь, – одобрительно заметил он.

Марк посмотрел на призрак своего товарища. У него не было времени определить источник яркого света, он предположил, что это творение рук девочки, направленное против него, и решил действовать быстро лишь потому, что не сомневался: другой возможности у него не будет. Марк никак не ожидал, что на самом деле это призрак Дэниела умышленно отвлек внимание девочки. Опустив безжизненное тело на кровать, он повернулся к сияющему силуэту.

– Дэниел?

– Собственной персоной. – Призрак усмехнулся. – Ну… точнее, мой дух.

– Ты умер, ведь так?

Дэниел рассмеялся, и этот смех прозвучал подобно музыке, подобно смеху Кристины.

– О да.

– И каково это?

– Быть мертвым?

Марк кивнул.

– Не знаю, – задумчиво произнес Дэниел.

– Не знаешь?

– Сложно объяснить. Я по-прежнему в полном неведении, как и был прежде. Если точнее, теперь я вообще сбит с толку. Потому что раньше я, по крайней мере, понимал, что такое жизнь. Я знал, что мне нужно сделать, куда я могу пойти. Знал потребности и ограничения своего тела. Знал мир, в котором жил. А теперь… я просто потерялся. Нет никаких учебников, пособий, никто ничего не может мне объяснить. И я… я просто пытаюсь сам во всем разобраться.

– Это она тебя убила?

– Да.

Дэниел объяснил, что с ним произошло, рассказал, как он был дома с женой и сыном, как девочка обманула его, обещав оставить в покое Тони, как он встретился со своей матерью и та сказала, что он может вернуть девочку в Дом, как он сделал это и застрял в каком-то чистилище, как девочка вырвалась от него и внезапно объявилась в другом Доме и как он вернул ее назад.

– Что она такое? – спросил Марк.

– Тут я знаю не больше твоего, – пожал плечами Дэниел.

– И теперь все кончено? Да?

– Надеюсь.

Марк оглянулся на труп девочки, распростертый на кровати. В смерти он выглядел совсем как детский труп. В нем не было ничего необычного, ничего неестественного, ничего указывающего на то, что это не просто обыкновенная маленькая девочка. Посмотрев на Дэниела, Марк увидел у него в глазах понимание.

Какое-то время оба молчали.

– Было больно, когда она тебя убила? – наконец спросил Марк. – Когда ты умер?

– Телу было больно. Но как только я его покинул, боль прекратилась.

Марк кивнул, подумав о своей сестре.

– И что там, в Потустороннем Мире? Я хочу сказать, за Домами?

– Не знаю. Пока что я не видел.

– Что ты имеешь в виду? Как не видел? Разве ты не мертв?

– Похоже, я… застрял. В Домах. Только их я и видел. Я же тебе говорил.

– Ты видел мою сестру Кристину?

– Я никого здесь не встречал, – покачал головой Дэниел. – Я видел лишь свою мать. Только и всего. Наверное, все остальное последует дальше. Если честно, я ничего не знаю.

– Ты еще не исчез. И по-прежнему здесь.

– Знаю, – с тревогой промолвил Дэниел.

– И что ты намереваешься делать дальше? – спросил Марк.

– Отправиться домой, – ответил Дэниел. – Если смогу.

– А если не сможешь?

Дэниел лишь пожал плечами.

– Что-нибудь… – Марк смущенно кашлянул. – Что-нибудь… ну, сам знаешь, передать твоей жене? И сыну?

Дэниел покачал головой.

– Нет. Ничего… – Умолкнув, он задумался. – Впрочем, передай Марго… передай моей жене… передай ей… Не знаю, скажи ей что-нибудь такое, во что она поверит, что сможет понять. И пусть она знает, что я люблю ее, что я всегда думал о ней и о Тони.

Марк кивнул.

– Пусть она обязательно узнает, что я ее люблю.

– Где она живет?

Дэниел назвал адрес.

Они постояли еще несколько минут, однако на самом деле им больше не было о чем сказать друг другу. Наконец Дэниел нарушил неловкое молчание.

– Я попробую вернуться домой, попробую сам встретиться с Марго и Тони.

– Удачи тебе, – пожелал ему Марк.

Улыбнувшись, Дэниел кивнул.

И прежде чем Марк успел сказать что-то еще, исчез.

Марк остался в комнате один. На кровати лежал труп со свернутой шеей, пол был усеян ворсом, пылью и прочим материалом, из которого состояли куклы. Не зная, что произойдет дальше, не зная, куда ему идти, Марк на мгновение закрыл глаза.

– Привет, Марк!

Он открыл глаза.

Это была Кристина.

Подойдя к нему, она положила руку ему на плечо, и он снова ощутил тепло солнечного света.

– Я горжусь тобою, мой старший брат!

– Какое-то мгновение я полагал, что мне хана.

– А я за тебя нисколько не беспокоилась, – улыбнулась Кристина.

– Ты не думала, что эта стерва может одержать надо мною верх?

Кристина покачала головой:

– Все происходит только так, как должно произойти.

Прежде чем Марк успел расспросить сестру насчет такого фаталистического заявления, та подошла к кровати и окинула взглядом мертвую девочку.

Марк присоединился к ней.