Где было возможно, Джелли укреплял свою систему с помощью давления. Он собрал личный архив, где хранилось огромное количество информации о настоящих и потенциальных членах «П2». Данная информация была своеобразной данью уважения, которую Джелли требовал от своих людей: чем более документы были компрометирующие, тем выше была их ценность. Позже некоторые братья сообщали, что Джелли заставлял их вступить в ложу, запугивая и угрожая раскрыть их секреты. «Он [Джелли] дал понять, что мог получить информацию обо всех моих делах, в том числе и незаконных, и что он один был способен дать мне должную защиту», — свидетельствовал один из братьев, высокопоставленный государственный служащий.

Главенство над «П2» дало Джелли возможность вмешиваться в дела, которые его не касались. Иногда все, что ему было нужно, — познакомить друг с другом двух членов ложи. В конце 1970-х годов прогремел скандал: была обнародована схема ввоза нефти, которая подразумевала уклонение от уплаты налогов на сумму в сотни миллиардов лир. Североитальянские компании, замешанные в этом деле, получили защиту от закона с помощью сети высокопоставленных сотрудников по финансовым вопросам из «П2». Те, в свою очередь, занимались отмыванием своих доходов при содействии банкиров ложи, а также защитили от закона и самих себя, используя влияние секретных агентов, также членов «П2». Благодаря связям ложи распространение преступной деятельности шло как по маслу.

Используя своих людей в верхах Финансовой гвардии, Джелли мог предложить защиту любому, кто опасался тщательной проверки своих финансовых дел. Например, он вмешался в спор между Анной Бономи, строительным магнатом, которая задолжала сумму в размере пяти миллионов долларов Роберто Кальви, главе небезызвестного банка Ambrosiano и также члену «П2». Помощь Джелли была быстрее, дешевле и безопаснее, чем обращение в суды, где требовалась полная гласность.

Во власти Джелли было превращать коммерческие сделки в обмен услугами «между друзьями». Компания Rizzoli Group приобрела итальянскую газету Corriere della Sera в 1974 году, тем самым накопив огромные долги. Компания не смогла получить больше кредитов для реализации планов по перестройке своей структуры обычным способом, и, конечно, за дело взялся Джелли. Владельцы и главные менеджеры компании вступили в «П2», и Досточтимый мастер приобрел необходимый им капитал у небольшой группы банков, которые также возглавляли члены «П2». Три из этих банков были государственными, а четвертый — уже известный нам Ambrosiano под руководством Роберто Кальви. По признанию генерального директора Rizzoli Group, Джелли была выплачена комиссия в размере 6–7 миллиардов лир в период с 1975 по 1980 год (на сегодняшний день — примерно 25 миллионов евро). С помощью банка Ambrosiano, который уже успел столкнуться с серьезными финансовыми и юридическими проблемами, «П2» постепенно и тайно захватила власть над Rizzoli: в игру вступил Умберто Ортолани, правая рука Джелли по финансовым делам. Сам же Джелли стал представителем компании в Южной Америке.

Все это подводит нас к загадке политики «П2». В противоположность нашим ожиданиям, влияние Джелли на Corriere della Sera не привело к резким изменениям редакционной политики газеты. Даже его интервью, опубликованное в октябре 1980 года (проще говоря, Джелли проболтался о своих делах), казалось вполне уместным: это была всего лишь часть серии о скрытых источниках власти в Италии. Многие выразили свое беспокойство по поводу сказанного Джелли, но никто не винил саму газету в предоставлении ему возможности высказаться. Что бы ни происходило между 1975 и 1981 годами, ведущая итальянская ежедневная газета все же не была распространителем идей «П2». Чтобы вникнуть в политические игры Джелли, нужно обратить внимание на другие аспекты его дел.

Летом 1981 года, вскоре после того, как в Тоскане был обнародован список членов «П2», дочь Личо Джелли приземлилась в Риме, прилетев из Бразилии. С собой у нее был разодранный, но грубо сшитый заново чемодан. Под вторым дном чемодана сотрудники таможни обнаружили два комплекта документов: черновики фальшивых обвинений, в которых упоминались счета швейцарских банков, сфабрикованные для дискредитации следственных судей, работающих по делу «П2», а также «План демократического возрождения» — порядок проведения «П2» переворота в Итальянском государстве.

Вопрос о политике ложи остается самым противоречивым и загадочным аспектом всего дела. Чтобы изучить политические цели, к которым Джелли направлял свою ложу, нужно ближе рассмотреть «План демократического возрождения». С самого начала нужно было упомянуть, что «План» не нес в себе цели полностью разрушить демократию. Если бы требовалось уточнить направленность «Плана», то его можно было бы назвать авторитарно-консервативным, а не фашистским. Он устанавливал политику, главными ценностями которой были семья, нация и экономическая свобода. Это подразумевало немедленное проведение облавы на «преступников, в том числе и политических», полиция использовала бы другие методы допроса, более эффективные, чем те, которые были разрешены в то время. Судебная власть была бы поставлена под строгий контроль государства, а средствами массовой информации управляло бы государственное агентство печати и так далее.

Больше всего бросаются в глаза не связанные со стратегией части «Плана». Это в первую очередь анализ Джелли политических неудач Италии. Он представляет врагов заговорщиками, и очевидно, что все заговорщики также не кто иной, как сторонники теорий заговора.

Главным врагом «П2» была Коммунистическая партия Италии. Джелли пишет, что ИКП цинично выдает себя за достойную, прогрессивную, подходящую для среднего класса просвещенную партию. Но ее «истинное лицо», напротив, было жестоким, как «венгерское или чехословацкое» (здесь он имеет в виду подавление восстания против Коммунистической партии в Венгрии в 1956 году и подавление «Пражской весны» в 1968 году). Джелли считал, что небольшие воинствующие левые группировки, публично критикующие Коммунистическую партию Италии за то, что она «недостаточно левая», тайно согласовали с ней свою стратегию. Что хуже — советская тайная полиция, КГБ, организовала «жестокие расправы» на итальянской земле с целью привести ИКП к власти. Другими словами, стратегия напряженности была организована левыми, а не правыми радикалами.

Таким образом, главной целью «Плана» было остановить ИКП. Христианско-демократическая партия не могла присоединиться к Джелли — они были слишком привязаны к Ватикану, слишком разрознены, коррумпированы, невосприимчивы к реальным потребностям бизнеса и, следовательно, не могли принести большую пользу.

По этой логике, «П2» имела полное право сплести заговор правых в ответ на уже существующий заговор левых. Первым шагом Джелли могло бы стать создание клуба в стиле «Ротари», с прочными связями с «международным масонством». Его членами должна быть группа людей от тридцати до сорока лет, избранных из высших эшелонов в области бизнеса, финансов, юриспруденции и государственной службы. Только очень немногие, тщательно проверенные политики могли быть частью команды. Джелли говорил, что избранные им люди должны быть «неизменны в своих здравых рассуждениях, беспристрастности, честности и моральных принципах». Этот «ротарианский клуб» — как мы могли бы его назвать — был элитной группой внутри «П2», комитетом «поручителей», который контролировал политиков, на которых была возложена задача реализовать «План демократического возрождения».