— Я втащил тебя обратно.

— Но почему ты не спас ее тоже? — Вопрос прозвучал слишком громко, и Тобин поспешно зажал рот ладонью. — Почему ты этого не сделал? — повторил он шепотом.

— В ее уме была твоя смерть.

В тишине раздалось шарканье чьих-то ног по камням, и Тобин застыл на месте. Из тьмы в лунный свет вышел Ки — и глаза его расширились.

— Его ум я тоже вижу, — прошептал Брат, злобно скосившись на Ки. И мгновенно растаял.

— Что он тут делает? — спросил Ки.

Тобин объяснил, что мог, и удивился, когда Ки вдруг заволновался после того, как Тобин передал ему слова Брата о нем.

— Тобин, я никогда не причиню тебе вреда!

— Знаю. И я не думаю, что он именно это подразумевал. Кроме того, если бы мне грозила хоть малейшая опасность, он бы уже убил тебя, мне так кажется. Не обращай на него внимания. Как только речь заходит о тебе, он постоянно врет, наверное, просто чтобы испортить мне настроение.

— Если я когда-нибудь подниму на тебя руку — надеюсь, он тут же меня прикончит! — воскликнул Ки, потрясенный куда более глубоко, чем мог предположить Тобин. — Но я никогда этого не сделаю, Тобин! Клянусь Пламенем!

— Знаю, — повторил Тобин, беря друга за руку. — Идем в дом. Я промерз до костей. Забудь о нем.

Но когда они снова уселись у кухонного очага, Тобин осторожно ощупал маленький бугорок на своей груди, гадая, будет ли он рад освободиться от Брата или нет.

Тобин так и не узнал, что сказал Корину король после их возвращения из Рилмара. А Ки даже не был уверен в том, что Мелнот и остальные вообще доложили королю о происшедшем. В конце концов, поход был удачным, о чем и было торжественно возвещено при дворе, когда компаньоны вернулись в Эро с засохшей кровью на щеках.

Однако жизнь их после этого изменилась. Теперь в глазах всего света они стали настоящими воинами, и через два дня после праздника Сакора они снова надели лучшие наряды — в честь бракосочетания Корина.

Королевские свадьбы были событиями редкими и весьма важными, так что разговоров на эту тему хватало; в основном обсуждали причину столь поспешной женитьбы принца Корина. Времени на рассылку сообщений по всей стране не хватило, и потому народу собралось не слишком много, по королевским меркам. Тем не менее, когда наступил знаменательный день, весь город был украшен гирляндами, а над каждым храмом и святилищем поднимались в холодный зимний воздух облака благовоний, смешанных с розовым маслом, и везде слышались молитвы о счастливом будущем молодых.

Церемония проводилась перед большим святилищем в Новом дворце, на ней присутствовала огромная толпа родственников и вельмож. Король Эриус, в короне и при всех знаках королевского величия, был в красной мантии, густо расшитой золотом и яркими драгоценными камнями. На Корине была длинная туника с таким же рисунком и герцогская корона. Тобин стоял рядом в лучшем плаще, остальные компаньоны выстроились слева от них. Тобин остро ощущал потери в их ряду. Ариус умер, Квириона изгнали за трусость, а Бареус остался с Лутой, который все еще поправлял здоровье в отцовском владении рядом с Волчи.

Рана, нанесенная стрелой, понемногу заживала, но воспаление легких едва не убило его, оказавшись потяжелее, чем удар стрелы. К счастью, дризид из Рилмара оказался прав; Лута упорно цеплялся за жизнь и уже окреп настолько, что писал письма друзьям, отчаянно жалуясь на домашнюю скуку. Никто из них не говорил об этом вслух, но все гадали, окрепнет ли Лута достаточно, чтобы вернуться к ним.

Во внешнем дворе святилища хор юных девушек, подбросив в воздух горсти жемчуга и серебряных монет, грянул песню, возвещавшую о приближении свадебной процессии. Толпа расступилась, когда процессия вошла во двор.

Алия уже выглядела настоящей королевой. Голову ее венчала золотая корона в форме цветочного венка, в сверкающие темно-рыжие волосы были вплетены нити жемчуга с золотыми бусинами. Платье из бронзового шелка тоже было сплошь покрыто жемчужинами, топазами и янтарными бусинами. Сообразительная портниха весьма точно приподняла линию талии платья, так что даже самые заядлые сплетники не смогли бы рассмотреть чуть округлившийся живот невесты.

Корин, стоявший рядом с отцом и высшими жрецами Четверки, шагнул навстречу невесте, принял ее руку из руки отца девушки — и они оба опустились на колени перед Эриусом.

— Отец, представляю тебе леди Алию, дочь герцога Сигны и его леди, герцогини Вирисии, — произнес Корин торжественно и так громко, чтобы его могли услышать все. — Перед лицом богов и всех этих свидетелей я покорнейше прошу твоего благословения на наш союз.

— Отдаете ли вы свою дочь моему сыну по доброй воле? — спросил Эриус, обращаясь к родителям Алии, стоявшим позади молодой пары.

Герцог уважительно положил свой меч к ногам короля.

— Да, твое величество.

— Пусть кровь наших семей смешается навсегда, — сказала герцогиня, поднося королю символическое приданое дочери — голубя в клетке.

Эриус улыбнулся Корину и Алии.

— Тогда я даю свое благословение. Встань, мой сын, и представь мне мою новую дочь.

Алия поднялась, сияя от счастья. Эриус взял ее за руки и расцеловал в обе щеки, потом шепнул ей на ухо что-то такое, от чего девушка мгновенно залилась краской. Сверкая глазами, она поцеловала руки королю.

Повернув молодых лицом к собравшимся, Эриус соединил их руки и накрыл своей ладонью.

— Смотрите, жители Эро, вот ваши будущие король и королева. Пошлите гонцов с этой вестью во все концы королевства!

Началось всеобщее ликование, в воздух полетели горсти проса — чтобы обеспечить плодородие состоявшегося союза. Тобин заметил, как хохотал Ки, швыряя горсть зерна, и сам хихикнул, не удержавшись.

Весть была провозглашена еще и еще раз этим утром — чтобы ее услышали все жители столицы. Следуя обычаю Скалы, король устроил для горожан замечательный пир, который продолжался до рассвета следующего дня. По всему городу горели костры, длинные пиршественные столы были установлены на той самой площади, где стоял помост для казни. И кое-кто нашептывал, что столы соорудили из тех же самых бревен.

Старейшины гильдий мастеров и купцы сидели за праздничным столом; остальные толпились по краям площади или таращились из окон и с крыш. Угощение доставили на огромной телеге, вино лилось рекой, а когда наступила темнота, в небо взлетели зенгатийские фейерверки.

Тобин вместе с другими компаньонами забрался на заснеженную крышу над садами Нового дворца. Где-то внизу Корин и его принцесса вступали во владение своими новыми палатами. Зуштра и Албен насмешливо рассуждали о том, что там должно сейчас происходить.

Остальные не обращали на них внимания, взволнованно обсуждая завтрашний день. В середине дня они должны были отплыть на кораблях вместе с будущим королем и его супругой — им предстояло совершить путешествие по прибрежным городам. Уже несколько недель они наблюдали за подготовкой судов. Кроме королевского барка во флотилию входили суда для гвардейцев Корина, лошадей, музыкантов и менестрелей, для маленькой армии слуг и мастеровых, а одно судно полностью нагрузили продуктами для всей компании. Они отправлялись в поездку почти на год.