– Мой Роберт, – прошептала она.

Стол перед жарко пылающим камином был накрыт на двоих. Их ждала постель с сухими и безупречно чистыми простынями. По другую сторону запертой двери дежурил верный Тамворт.

– Любовь моя, – сказал Роберт, обнимая ее.

– Я не могу без тебя жить. Но мы должны держать наши встречи в строжайшем секрете. Роберт, без тебя я не настоящая королева.

– А у меня без тебя не настоящая жизнь.

– Что же нам делать?

Он пожал плечами, не слишком весело улыбнулся и ответил:

– У нас с тобой нет выбора, Елизавета. Мы должны пожениться.

Она оглянулась на окно, половина которого не была заслонена ставней.

– Закрой! – потребовала королева, ощутив суеверный страх. – Не хочу, чтобы даже луна видела нас.

Эми разбудил холод. Должно быть, во сне она сбросила с себя одеяло. В нетопленой комнате было немногим теплее, чем за окном. Дрожа от холода, Эми подхватила с пола ветхое шерстяное одеяло и завернулась в него, соорудив подобие кокона. Одну ставню она оставила открытой. В небе висела большая кремовая луна, свет которой струился прямо на подушку Эми.

– Луна, ты сейчас светишь мне и моему господину, – прошептала она. – Быть может, он тоже проснулся и подумал обо мне. Боже, сделай так, чтобы в его сердце вновь пробудилась любовь ко мне. Вдруг он сейчас думает обо мне?

– Как ты смел меня одурачить? – накинулась на брата Мэри Сидни, едва вбежав на конюшенный двор Уайтхолла.

Роберт и еще несколько мужчин собрались поупражняться перед очередным рыцарским турниром. На его коня слуги уже надели доспехи. Дадли оставалось облачиться самому. Оруженосец держал перед ним до блеска начищенный нагрудник, такой же сверкающий шлем и копье.

Роберт подал знак другому слуге, державшему кольчужные рукавицы.

– Мэри, что случилось? Ты влетела сюда как ужаленная. Почему я тебя одурачил? – спросил он, вовсе не настроенный на разговор с сестрой.

– А как прикажешь это называть? Или ты забыл, как просил меня срочно увидеться с послом и сообщить, что королева готова выйти за эрцгерцога? Ты поймал меня на сочувствии к тебе. Как же, мой брат убит горем, но печется о благе королевы! До чего благородно! Как последняя дура, я поспешила к послу, не подозревая, что участвую в пошлейшем спектакле. Кто же еще сможет так убедительно сыграть роль, если не родная сестра! А ты знаешь, я ведь плакала, рассказывая ему, что ради блага королевы ты отказался от своих дружеских отношений с нею? Посол мне поверил. Откуда ему знать, что все было затеяно с целью пустить двору пыль в глаза?

– Какую пыль? – спросил Роберт, изображая искреннее недоумение.

– Вы с королевой – любовники, – сердито бросила ему Мэри, почти готовая плюнуть брату в лицо. – Наверное, давно. Только умело таились. Вы оставались любовниками, когда ты изображал безутешное горе. Мне ты отвел роль сообщницы. Спасибо, что не сводни!

– Мы с королевой решили расстаться ради ее безопасности, – спокойно пояснил Роберт. – Я сказал тебе сущую правду и не разыгрывал горе. Но ей нужны друзья. Тебе ли, Мэри, об этом не знать? Сейчас, когда даже Сесил ее оставил, я пришел к ней на помощь. Я не бросаю своих друзей.

Роберт протянул руку, намереваясь потрепать сестру по плечу и закончить разговор шуткой, но Мэри оттолкнула ее и заявила:

– Новая ложь, но теперь я на нее не попадусь. Ты опозорил Эми и обманул меня. Я убеждала посла, что вы с Елизаветой – друзья с детства, но никогда не переходили границ пристойности. Я утверждала, что королева – девственница, заботящаяся о своей нравственности. Я поклялась ему собственной бессмертной душой, что между вами не было ничего, не считая нескольких невинных дружеских поцелуев.

– Это действительно так!

– У тебя еще хватает наглости врать мне в глаза? – взвилась Мэри. – Больше ты меня не проведешь. Теперь я не поверю ни единому твоему слову.

– Хватит на меня наскакивать, – все еще пытался отшутиться Роберт. – Пойдем лучше на арену. Посмотришь, как я состязаюсь.

– Я больше не желаю ни смотреть на тебя, ни говорить с тобой. Видеть не хочу!.. В тебе нет ничего, кроме неуемного честолюбия. Да убережет Бог королеву и Эми от твоих ловушек.

– Аминь, – усмехнулся Роберт. – Они обе – прекрасные женщины, которым я не сделал ничего дурного. Да благословит Бог меня и всех Дадли, звезда которых вновь взошла.

– Чем Эми провинилась и заслужила позор на весь мир? – не унималась Мэри. – Как именно она согрешила перед тобой, если все в Англии знают, что супруга тебе опостылела и ты предпочел ей другую женщину?

– Ничего она не сделала, – ответил Роберт. – Да и я тоже не совершил ничего такого, чтобы чувствовать себя виноватым. Если ты сегодня встала не с той ноги, то это еще не повод обвинять меня во всех смертных грехах.

– Я больше не поймаюсь на твои лживые речи! – крикнула Мэри, которая уже не могла совладать с бешеной яростью, охватившей ее. – Мне вообще больше не о чем с тобой разговаривать. Ты решил, что можешь дурачить кого угодно. Меня, испанцев, свою несчастную жену. Не пытайся мне лгать в глаза, пока я в них не плюнула! Вы с королевой были любовниками и остаетесь таковыми!

Терпение Роберта лопнуло. Он подскочил к сестре, схватил ее за руку и крепко сжал запястье.

– Довольно, Мэри! Я вдоволь наслушался твоих речей. Их даже больше, чем нужно. Обсуждать репутацию королевы я вообще не собираюсь. Она выйдет замуж, когда сочтет нужным, и за того, кого выберет. Это знает каждый придворный. Повода трепать имя Эми я не давал, а что касается сплетен… Наша королева слишком милосердна, если не велит наказывать их распространителей кнутом и вырывать им языки. Осенью я почти два месяца провел с Эми и вскоре поеду к ней снова. Кстати, Сесил бывает у себя не чаще моего.

– Он любит свою жену, и никто не сомневается в его чести, – почти взвизгнула Мэри.

– В моей тоже, – отрезал Роберт. – Я в твои дела не суюсь и настоятельно прошу не лезть в мои. Распускать свой ядовитый язычок тоже не советую. Иначе ты повредишь и себе, и мужу серьезнее, чем думаешь. Я тебя предупредил.

– Надо же! Роберт, ты и в самом деле спятил? Думаешь, что можешь одурачить лучших европейских шпионов так же легко, как жену и меня? В Мадриде, в Париже, в Вене давным-давно знают, что вы с королевой опять занимаете смежные покои, а ваши спальни разделяет лишь тонкая деревянная стена. Думаешь, это не стало известно эрцгерцогу? Так зачем он поедет в Англию? Эми и в самом деле святая. Во всей Англии она одна не знает, что ее муж – любовник королевы. Ты своей похотью испортил Елизавете все перспективы на замужество, разрушил любовь Эми к тебе. Моли Бога, чтобы хоть наше королевство устояло!

Предостережение Мэри слишком запоздало и не могло помешать скандальной близости, вновь проявившейся между королевой и ее шталмейстером. Теперь, когда Роберт опять был рядом, щеки Елизаветы обрели румянец, а кожица вокруг ногтей перестала кровоточить. Стоило ему появиться, как ее беспокойство утихало, а с лица не сходила улыбка. Ни Елизавету, ни Роберта не волновали пересуды придворных и мнения послов, эрцгерцогов и королей. Они были созданы друг для друга и более не собирались это скрывать, ежедневно вместе катались верхом, танцевали. Елизавета вновь прочитывала письма и выслушивала просителей.