– Одно это вряд ли может служить доказательством ваших преступных намерений.

– Но так оно и было. Я подъехала к Расщелине, спряталась в зарослях и подождала, пока она придет.

– Разумеется, на вас было мужское пальто.

– Да, хотя я не понимаю, как вы догадались. В машине было холодно, и я надела пальто брата, которое лежало там.

– Так вы вышли на пляж в пальто?

– Я же сказала, было промозгло. И я не люблю залезать в воду по утрам.

– А вы еще и в воду залезли?

– Ну конечно. Не могла же я ее утопить с берега.

– И оставили пальто на берегу?

– Нет, – саркастически отозвалась она. – Я пошла плавать в пальто.

Грант облегченно вздохнул: он уже начал бояться, что она говорит правду.

– Итак, вы переоделись в купальный костюм, вышли на пляж в накинутом на плечи пальто, и дальше? Что было дальше?

– Она отплыла уже довольно далеко от берега. Я вошла в воду, подплыла к ней и утопила.

– Каким образом?

– Она сказала: «Привет, Джуди». Я ей ответила и легонько стукнула по подбородку – брат показал мне, куда надо бить, чтобы вывести человека из строя. Потом я поднырнула, взяла ее за пятки и потащила за собой, пока она не утонула.

– Складно у вас получается. И долго вы это обдумывали? А мотив вы тоже себе придумали?

– Просто я ее терпеть не могла. Ненавидела ее, если хотите знать. За ее успех, внешность, за ее самонадеянность. Она встала мне поперек горла, как кость: я не могла ее больше выносить.

– Понятно. А теперь объясните пожалуйста, почему, практически идеально совершив убийство, вы теперь спокойно приходите ко мне, чтобы самой сунуть голову в петлю?

– Потому что вы подозреваете другого человека.

– Скажите уж прямо – потому что мы подозреваем Роберта Тисдейла. Он и есть истинная причина. А теперь, может – в качестве компенсации за потраченное на вас мое драгоценное время и в виде оправдания, – вы расскажете мне все, что вам известно о Тисдейле?

– Ничего мне о нем не известно. Кроме одного – на убийство он не способен. При любых обстоятельствах.

– Выходит, вы его хорошо знаете?

– Нет. Едва знакома.

– И вы не были, так сказать, друзьями?

– Нет, ни друзьями, ни любовниками, если вы это имели в виду. Бобби Тисдейл представления не имеет, что я существую на свете, он только однажды передал мне коктейль.

– И тем не менее вы поставили на карту свою жизнь, чтобы его вызволить? – спросил Грант более мягко.

Она предпочла не заметить этого и угрюмо ответила:

– Если я убила, почему за меня должен пострадать невинный?

– Я думаю, это зависит от того, насколько искушена в таких делах полиция. Мне кажется, вы нас явно недооцениваете, мисс Селлерс.

– Мне кажется, вы полные идиоты. Вы собираетесь арестовать невиновного. Гоняетесь за ним, как собаки. И не желаете верить, когда вам признаются в убийстве.

– Понимаете, мисс Селлерс, в деле всегда бывают некие детали, которые известны лишь полиции и не попадают в газеты. Вы же сочинили свою историю на газетной информации. Об одной такой детали вы просто не знали. О другой забыли.

– О чем это я забыла?

– О местопребывании Кристины Клей не было известно никому.

– А убийце?

– Конечно. В этом-то все и дело. А теперь извините, я очень занят.

– Вы не поверили ни одному моему слову.

– Неправда. Поверил, и даже не одному: ночь на вторник вы провели вне дома, вы, вероятно, в тот день действительно купались, а в среду, к середине дня, вы вернулись домой. Но все это еще не преступление.

Она неохотно встала и небрежным жестом вынула из сумочки помаду.

– Что ж… – подкрашивая губы, сказала она хорошо поставленным, «сценическим» голосом. – Моя попытка хоть немного прославиться провалилась, и мне не остается ничего другого, как до конца дней своих играть безмозглых блондиночек. Хорошо, что я купила обратный билет.

– Меня вам не одурачить, – сказал на прощание Грант, несколько повеселев, и распахнул перед ней двери.

– Тут вы, может, и правы, черт вас подери. Но насчет него вы глубоко ошибаетесь. Настолько глубоко, что, помяните мое слово, еще покроете себя позором до завершения этого дела.

С этими словами она с независимым видом проследовала мимо изумленного Уильямса и двух клерков и исчезла.

– Ну вот, – заметил Уильямс, – начало положено. Прямо какой-то ненормальный народ пошел, правда, сэр? Если бы мы обнародовали факт, что ищем пальто с оторванной пуговицей, то наверняка нашлись бы такие, кто сам оторвал бы пуговицу и притащил нам свое пальто. Просто так, развлечения ради. Словно нам и без того делать нечего. А дамочка не похожа на чокнутую, ведь так?

– Не похожа. Что вы о ней думаете, Уильямс?

– Из актрисуль, что играют в мюзиклах. Хочет получить известность ради карьеры. Молоток, а не дамочка.

– Вот и неверно. Играет в театре. Ненавидит свою профессию. Мягкосердечна до того, что готова жертвовать собой ради ближнего.

Уильямс был явно обескуражен.

– Правда, я с ней почти не разговаривал, – заметил он, словно оправдываясь.

– Конечно. Если судить по внешности, то ваше заключение абсолютно точно. Хотелось бы мне так же уверенно делать свои заключения в нашем с вами деле. – Он сел и задумчиво провел руками по волосам. – Что бы вы предприняли, выбравшись из «Моряка»?

Уильямс понял: Гранту хочется, чтобы он поставил себя на место Тисдейла.

– Я бы сел в переполненный автобус. Первый попавшийся. Сошел бы вместе с остальными и двинулся так, будто знаю, куда и зачем иду. И постарался бы держаться с таким видом все время, пока я на людях.

– А потом?

– Потом, вероятнее всего, снова сел бы в автобус, чтобы выбраться за город.

– Вы хотите сказать, что покинули бы город?

– Ну да, конечно! – удивился Уильямс.

– В сельской местности городской человек всегда больше бросается в глаза.

– А на что лес? В этой части столько лесов, что в них человек может скрываться сколько захочет. А если он доберется до лесного массива возле Эшдауна, то и сотня полицейских не прочешет тот лес полностью.

Грант отрицательно покачал головой:

– Но надо же чем-то питаться. И где-то спать.

– Спать можно и в лесу. Погода стоит теплая.

– Прошло уже двое суток. Если он вне города, то должен бы выглядеть изможденным и грязным. Но так ли это на самом деле? Вы заметили, никто не сообщил нам, чтобы он где-нибудь покупал бритву. Все-таки есть шанс, что он укрылся у кого-нибудь из приятелей. Интересно… – Его взгляд остановился на стуле, который только что занимала Джуди Селлерс. – Нет, вряд