Некоторые девчонки занимались самостимуляцией или делали вид, а на некоторых фотографиях они были по двое, занимаясь этим друг с другом. На самом деле Дейзи не удивляло, что мужчинам нравятся такие вещи.

Она почувствовала себя так, словно шпионила. И вспомнила тот раз, когда пришла к нему в комнату в Ти-Гуине, еще до того, как они поженились. Тогда она отчаянно пыталась узнать о нем побольше, вызнать что-то тайное о человеке, которого любила, чтобы найти способ завладеть им. А что она делает теперь? Шпионит за мужем – который, по-видимому, больше ее не любит – и пытается понять, в чем она ошиблась.

Под книжкой был коричневый бумажный пакет. Внутри лежало несколько маленьких квадратных бумажных конвертиков с красной надписью на лицевой стороне. Она прочитала:

Это ничего не объясняло. Нигде не было сказано, что именно находилось в этих конвертиках. Поэтому она вскрыла один.

Внутри лежал кусок резины. Она развернула его. Он был в форме трубки, закрытой с одного конца. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это такое.

Она никогда их не видела, но слышала, как в разговорах люди упоминали такие вещи. Американцы называли их «троянцами», англичане – «резиновыми Джонни». Правильное название было «кондом», а нужны они были для предохранения от беременности.

Зачем ее мужу целый пакет? Ответ мог быть только один. Чтобы использовать их с другой женщиной.

Ей хотелось плакать. Она давала ему все, чего он хотел. Она никогда не говорила, что устала и ей не хочется заниматься любовью, даже когда так бывало, и не отказывалась, что бы он ни предлагал в постели. Если бы он попросил, она могла бы даже позировать, как те женщины с фотографий.

Что она делала не так?

Она решила спросить его.

Горе уступило место гневу. Она встала. Сейчас она выйдет с этими пакетиками в обеденный зал и спросит его. С какой стати ей щадить его чувства?

И тут он вошел.

– Я увидел свет из холла, – сказал он. – Что ты здесь делаешь? – Он увидел выдвинутые ящики прикроватного столика и воскликнул: – Как ты смеешь за мной шпионить!

– Я подозревала, что ты мне неверен, – сказала она и показала ему презерватив. – Я оказалась права.

– Чертова проныра!

– Чертов изменщик!

– Мне следует проучить тебя, как делали викторианские мужья! – сказал он, поднимая руку.

Она схватила с камина тяжелый подсвечник.

– Попробуй! Я огрею тебя, как женщина двадцатого века!

– Это просто нелепо… – он тяжело опустился на стул у двери. У него был вид побежденного.

От его несчастного вида ярость у Дейзи прошла. Теперь ей было просто горько. Она села на кровать. Но любопытство не исчезло.

– Кто она?

– Неважно, – сказал он, качнув головой.

– Я хочу знать!

Он неловко пожал плечами.

– Какое это имеет значение?

– Очень большое. – Она поняла, что в конце концов все из него вытянет.

Он избегал ее взгляда.

– Ты ее не знаешь и никогда не узнаешь.

– Проститутка?

– Нет! – воскликнул он, уязвленный этим предположением.

– Ты ей платишь? – продолжила она наступление.

– Нет. Да. – Она поняла, что он стыдится своего желания скрыть это. – Ну, содержание… Это не одно и то же.

– Почему ты ей платишь, если она не проститутка?

– Чтобы им не приходилось встречаться с другими.

– Им? У тебя что, несколько любовниц?

– Нет же! Всего две. Они живут в Олдгейте. Мать и дочь.

– Что? Не может такого быть.

– Ну… однажды у Джоани… французы в таких случаях говорят «у нее цветы»…

– Американки называют это «беда».

– Вот Перл и предложила…

– Себя вместо нее? Более мерзкой сделки нельзя себе представить! Так ты ложишься в постель и с той и с другой?

– Да.

Она вспомнила книжку с фотографиями, и ей пришло в голову ужасное предположение. Она была просто вынуждена спросить:

– Но не одновременно?

– Иногда…

– Какая отвратительная гадость!

– О своем здоровье не беспокойся, – сказал он, указывая на презерватив в ее руке. – Эти штуки защищают от инфекции.

– Твоя заботливость меня просто ошеломляет.

– Послушай, ты же знаешь, что это делают большинство мужчин. Во всяком случае, большинство мужчин нашего класса.

– Ничего подобного, – сказала она, но вспомнила о своем отце, у которого кроме жены была постоянная любовница – и при этом ему еще потребовался роман с Глэдис Энджелус.

– А мой отец не был верным мужем, – сказал Малыш. – У него полно незаконных детей.

– Я тебе не верю. Мне кажется, он любит твою мать.

– Ну, один-то внебрачный ребенок точно есть.

– Где?

– Не знаю.

– Значит, ты не можешь быть в этом уверен.

– Я слышал, как он сказал это в разговоре с Бингом Вестхэмптоном. Ты же знаешь, что за фрукт этот Бинг.

– Знаю, – сказала Дейзи. Казалось, сейчас пришло время говорить правду, поэтому она добавила: – Он не упускает случая пощупать меня за задницу.

– Старый козел. Ну в общем, мы все немного выпили, и Бинг сказал: «А ведь почти у всех нас есть один-два внебрачных ребенка, убранных с глаз долой, не так ли?» А папа сказал: «Ну я-то уверен, что у меня всего один». Потом, наверное, он сообразил, что сказал, закашлялся и выглядел как дурак. И сменил тему.

– Ну, меня не интересует, сколько внебрачных детей у твоего отца. Я современная американская девушка и не стану жить с неверным мужем.

– А что станешь?

– Я от тебя уйду! – сказала она с дерзким видом, но в душе чувствовала боль, словно он ударил ее кинжалом.

– И вернешься, поджав хвост, в Буффало?

– Может быть. Но вовсе не обязательно. Денег у меня полно. – При заключении брака адвокаты ее отца проследили, чтобы Малыш не смог запустить руку в богатства Вяловых – Пешковых. – Я могу поехать в Калифорнию. Сняться в каком-нибудь папином фильме. Стать кинозвездой. Готова спорить, что у меня получится. – Но это была лишь рисовка. Ей хотелось разрыдаться.