Другие женщины с воплями тоже повалились на пол. Все входящие следовали их примеру. Бледная, но владеющая собой Софья стояла посреди комнаты, высоко подняв сына, так как количество уткнувшихся лбами в пол становилось все больше и больше. Суизин изо всех сил старался не рассмеяться, глядя на этот спектакль. Он остался единственным, кто стоял на ногах. Шивиальцы никогда не раболепствуют! Кроме того, смерть королей может накалить страсти, так что он должен быть настороже. Царица вновь взглянула на Суизина. Он ответил ей легким поклоном, а она кивнула в ответ. Все молчали. Или плакали.

Комната была полна народу. Вошел Аркелл и тоже встал на колени у дверей. Тут царица широко открыла глаза. Наконец до нее дошла реальность ее нового положения. Она с трудом задышала и пошатнулась. Суизин быстро подскочил к ней, чтобы поддержать и ее, и ребенка. Довел царицу до кресла и пробормотал извинения за свое нахальство.

– Нет, я у вас в долгу, – ответила она. – Мне повезло, что Клинки такие быстрые. Добро пожаловать домой, брат. Боюсь, ты принес печальные известия.

Головы оторвались от пола, когда Дмитрий сделал официальное заявление о восшествии на трон нового монарха. Отходя от царицы, Суизин на миг встретился взглядом с Аркеллом. На краткий миг слабая догадка пронеслась в его мозгу. Тут все стали славить царя Бориса Третьего, чем сильно напугали его монаршее величество. Лишь один Суизин молчал. Не может быть! Но так было. Вовсе не известие о смерти мужа так поразило царицу, а появление третьего Клинка.

Суизин пристально посмотрел на инфанта, который теперь стал царем Скиррии, – милый карапуз с серебристыми кудряшками и большими серыми глазами.

Бо стоял рядом с Аркеллом. Оба были страшно утомлены дорогой, но Аркелл не был таким бледным, как Бо, глядевший на нового императора. Не может быть! Так не должно быть! Но все возможно.

Женщина, получившая известие о том, что ее муж разорван на куски, должна страдать от горя. А Софье хотелось петь.

Бо вернулся! Бо вернулся! Бо вернулся!

То, что Игорь держал Скиррию в кулаке, было проклятием страны, но такое правление обеспечивало стабильность и безопасность ее сыну. Теперь он царь, бедный малыш, и его безопасность – главная забота Софьи.

Зала была переполнена. Казалось, и дышать было нечем. Все возможные заговорщики слетелись, как воронье на падаль: маршал Санин, придворный колдун Рязанский, главный боярин Скуратов, даже придворный астролог Унковский. Софья отдала царя гувернантке, княжне Нине. Это была заслуживающая доверия женщина из древнего рода, потерявшего свое былое величие. Даже Игорь не видел угрозы с этой стороны. Борис, к счастью, не хныкал.

– Мы должны оставить тебя со своей печалью, Софья, – сказал Дмитрий. – Многие неотложные дела требуют внимания.

Она чуть не рассмеялась в голос. Дмитрий не продержится в регентах и месяц. Нет, она не доверит ему своего сына.

– Ты так добр, брат. Печаль моя подождет. И у тебя есть семья, которую нужно утешить, так что мы отпустим тебя как можно скорее. Главный боярин, поспешим в зал принести клятву.

Не обращая внимания на замешательство Дмитрия, она позвала Нину:

– Принесите его величество. Помните, ваша забота сейчас вдвойне важна. Мы должны увеличить охрану царя. А, маршал Санин. – Она обратилась к нему с беззащитной улыбкой, которая произвела большое впечатление на непоколебимость взглядов старого вояки. – Наша безопасность в ваших руках.

Глаза старика блеснули. Наверняка у него появились новые амбиции.

– Вы можете полностью положиться на меня.

Царица взяла его под руку и вывела из толпы, а все между тем расступились, давая пройти княжне Нине с Борисом на руках. Придворные кланялись и приседали, приветствуя монарха.

– Мы должны предпринять меры предосторожности. А вот, возможно, и ответ. Сэр Бомон! Сэр Аркелл! Вы могли бы выбрать и более удачное время для возвращения, но все же я рада вас приветствовать.

– Ваше величество! – Они отдали ей честь, обнажив мечи.

– Маршал, это лучшие воины. И к тому же не связанные другими обязательствами верности. Не согласитесь ли вы, благородные господа, послужить телохранителями царя, хотя бы на время?

Такая вопиющая, бесстыдная, безумная несдержанность могла уничтожить ее навсегда, если бы хоть кто-нибудь заподозрил ее мотив, но сегодня, она надеялась, это воспримут как прихоть убитой горем женщины. Софья никогда прежде не видела Бо изумленным.

– Мы почтем за честь, ваше величество.

– Тогда обсудите все с маршалом Саниным.

Софья поспешила скрыться за дверью, пока она совсем не сошла с ума и не поцеловала его при всех.

Важно было подготовить все быстро. Когда она посадила маленького Бориса на трон и встала на колени рядом, он подумал, что это игра, и рассмеялся. Она повторяла клятву громко. Затем сама села на трон, посадила ребенка на колени к себе и кивнула Дмитрию, чтобы он подошел. А потом Скуратов, Санин…

Когда царь устал от новой игры, Нина дала ему любимую игрушку, волка, которую они использовали, чтобы бить всякого бородача, склонявшегося к малышу. Это приводило его в полный восторг. Возможно, что-то в нем было от Игоря.

– Думаю, царь должен отдохнуть, – сказала Софья, передавая ребенка на руки гувернантке. – Главный боярин, маршал, вы должны подтвердить, что царь дал мне полномочия на время его отсутствия.

– Конечно, царица, – сопя, согласился Санин. Старик Скуратов тоже согласился. В течение последних месяцев, когда царь Игорь уже ослабел, она обработала их обоих, да и других тоже. Но она не ожидала, что их помощь понадобится ей так скоро. Их поддержки будет достаточно, чтобы преодолеть подводные дворцовые течения. Дмитрий был потрясен таким оборотом дела, но он скорее чувствовал освобождение, облегчение, а не обиду. Елена, сидевшая рядом с ним, похоже, была менее довольна, но не представляла собой угрозы.

– Тогда я желаю назначить членами совета следующих особ…

Первым был назван Дмитрий, но она может его отправить домой через несколько недель. Софья огласила еще несколько имен и решила, что пока достаточно.

– Теперь все могут идти. Дорогой брат, будь любезен доложить совету обстоятельства гибели моего супруга.

А затем последовали приказы о погребальном звоне, провозглашении царем Бориса, о похоронной церемонии, об иностранных послах и воеводах, об отбытии Санина в Трейден и роспуске стрельцов, о составлении нового гороскопа для царя, который, она считала, будет сенсационным. И так далее. Каждый новый отданный и исполненный приказ все больше упрочивал ее положение на троне. А мощный звон огромного колокола заставлял вздрагивать весь дворец: Донн!Донн!Донн!

К вечеру, когда погребальный звон прекратился, она успела подписать сотню разных бумаг. Две из них были распоряжения для внутреннего полка, в соответствии с которыми старшим офицерам из личной охраны царя разрешался доступ в царские покои.