— Виктор Викторович, — теперь Суздалев обратился к Скуратову, — нет ли у вас желания вернуться домой или пригласить к себе господина Поволоцкого?

— Вам это зачем? — привычно встопорщился академик.

— Мне — ни к чему. Я о пользе дела думать поставлен. Мне бы хотелось обменяться мнениями с Андреем Дмитриевичем или Александром Ивановичем. А вы слишком долго линию занимаете.

Сказано было таким холодным, генеральским тоном, мало сочетавшимся с вполне интеллигентной внешностью, что Скуратов ощутил себя действительно крайне виноватым. Ну вот, словно бы стоишь в телефонной будке, болтаешь с подружкой, а в дверцу стучит человек, которому срочно надо позвонить в больницу…

Приземление произошло мягко, никаких агрессивных действий со стороны здешних сил ПВО «медуза», выйдя в нормальное пространство, не встретила. Приборы наблюдения, устроенные по принципу особым образом модифицированных и увеличенных до размеров автомобильного колеса глаз хищных птиц, давали вполне удовлетворительный круговой обзор. Механизм аккомодации вполне заменял обычный трансфокатор.

С высоты двух километров Земля-2 выглядела изумительно. Густо-синее, без единого облачка небо у далекого горизонта сливалось с взблескивающим солнечными искрами морем, тоже очень синим, как и положено Средиземному. Прямо по курсу из воды поднимались желто-серые отвесные скалы острова, выше стометрового обрыва сплошь покрытого девственным лесом. Судя по положению Солнца, здесь сейчас было около шести часов вечера.

— Интересно, — отметил Ростокин. — Мы вылетели утром, в пути были меньше часа…

— Ты еще спроси, какой здесь год, — ответил ему Антон. — Пора бы и привыкнуть.

…Собираясь в экспедицию, все подсознательно считали, что лететь им предстоит все в ту же Африку. Инерция мышления. Там была станция исследователей итакуатиара, там к ним прилетел парламентер, и оба вторжения монстров и инсектоидов случились там же.

Опять проявился главный недостаток структуры «Братства» — отсутствие единоначалия. План полета к дуггурам обсуждали все, и каждый зацикливался на теме, которую считал для себя ближе и интереснее. Сашка занимался снаряжением десантной партии и изучал устройство «медузы», в той степени, насколько это было возможно, Удолин со Скуратовым ему помогали и одновременно вместе с Левашовым отлаживали излучатель-передатчик дуггурских ментаволн.

Новиков с Антоном обдумывали, о чем собираются вести переговоры с истинными лидерами Земли-2, или, для простоты — Дугляндии, если удастся на них выйти. В качестве программы-минимум предполагалось просто полетать над планетой на относительно безопасной высоте, провести видеосъемки, а уже потом принимать окончательное решение.

Только вечером накануне намеченного старта Андрей зашел в коттедж, где под присмотром Удолина и его команды помещался Шатт-Урх. Следовало поставить его в известность о том, что завтра он вновь увидит свою родину, и спросить совета, где лучше всего приземлиться в интересах успеха миссии и безопасности его самого. Наверняка у вояк или сотрудников тамошних спецслужб на перебежчика имеются собственные виды.

Антон, например, успел убедиться, что кастово-феодальные принципы — улица с односторонним движением. Снизу они кажутся священными и нерушимыми, а сверху — не более чем предрассудком, специально внедренным, чтобы держать в узде дураков.

Новиков откинул крышку ноутбука и нашел в каталоге нужный лист карты. Дуггур отрицательно замотал головой и сделал отстраняющий жест.

— Здесь не нужно. Чтобы связаться с теми, кто способен выслушать и понять, полетим в другое место. Другая карта…

— Другая? — удивился Андрей и тут же чуть не хлопнул себя ладонью по лбу. Действительно, сами себе заморочили голову войной и прочими происшествиями. А Земля ведь большая, есть на ней места и получше африканских саванн. Цивилизация (то, что действительно является цивилизацией в человеческом понимании) у дуггуров весьма диффузна, разбросана по всей планете — мыслящие не живут в мегаполисах.

Он вывел на экран рельефную карту мира.

— Показывай.

Шатт-Урх ткнул пальцем в район Италии.

— Вот как? Впрочем, отчего бы и нет? Колыбель цивилизации.

Новиков выделил нужный квадрат.

— И где же?

— Здесь, — дуггур указал на Корсику.

— Очень интересно. Приходилось бывать. И что же у нас здесь размещается?

Шатт-Урх будто бы замялся, но буквально на несколько секунд.

— Здесь собирается Рорайма.

Андрей помнил, что этим термином собеседник называл учреждение (или что-то другое), исполняющее функцию Совета предводителей мыслящих варн. Если они правильно понимали друг друга.

— По крайней мере, между его словами и мыслями нет противоречия, — подтвердил Удолин. — Он считает, что так оно и есть. По-своему рад, что получит возможность к ним обратиться.

— Ну и слава богу. Для первого контакта то, что нужно. А как там насчет охраны, систем противовоздушной и противодесантной обороны?

Ни о чем подобном посланник интеллектуалов понятия не имел. На то существовали тапурукуара, профессиональные военные, о целях и смысле существования которых тоже толком ничего не знал.

…На Корсике из всей экспедиции единожды довелось побывать только Новикову, да и то почти случайно, на двое суток занесла его туда журналистская судьба, году, кажется, в восемьдесят первом.

— Вон там раньше находился город Бонифачо, достаточно интересный, — сказал Андрей, указывая на круглую бухту, отделенную от моря узким проходом. Над ней возвышалась гора с плоской вершиной. — На склонах сохранялись итальянские береговые батареи Второй мировой, перекрывавшие все подходы к гавани. Только «макаронникам» это не помогло, союзники их оттуда без боя вышибли. Зато туристам очень нравилось фотографироваться на фоне амбразур и казематов.

— Воспоминания оставим на потом, — несколько нервно предложил Антон, управлявший с помощью изготовленного Левашовым излучателя работой пилотов «медузы». Формулы, переданные Скуратову его заместителем, действовали отлично. Следовало только подобрать нужное для выполнения того или иного действия сочетание должным образом модулированных сигналов. Любая команда проходила сразу в исполнительные центры, минуя любые промежуточные уровни. Что, кстати, очень удивляло Шатт-Урха. О таких способах управления «полумыслящими» он не догадывался.

— Куда садиться будем?

Шатт-Урх, потерявший способность читать в умах людей, не мог перевести свои представления в нормальные географические координаты. Указал рукой направление, и все. Как во флотском анекдоте.

— Вот так или левее? — спросил Новиков, подставляя ему ноутбук с подробной картой теперь уже только острова.