такая привилегия. Это иногда хорошо, но иногда плохо. Дядя Лекс просто предложил всем моим партнёрам идти к нему, мол он им всё объяснит.

— Что сейчас трудное время, нужно затянуть пояса, вот победим, и потом всё вернётся на круги своя? — предположил я.

Оборотень кивнул.

— Лучше я сам не скажу.

И я выругался. Уже не так кратко и ёмко, с куда большей злостью и экспрессией.

— Согласен, — грустно кивнул Алексас. — Коул первым делом запретил пускать всех, кого я поставил в списке гостей как своих друзей. У меня сейчас вообще ничего нет. Так, карманные деньги.

Я помассировал переносицу.

— Так. А кто-нибудь более адекватный среди ваших старейшин есть?

— Их нет в Эстере, — повесил голову Алексас.

Как хрупок оказался карточный домик моего мира. Как уязвим. Всё, что я сделал с того времени, как стал Минакуро, оказалось не стоящим ничего.

Вернулась Тифи, подав мне большую кружку с горячим напитком.

— Держи, страдалец. Сейчас тебе станет лучше.

Я навернул напиток залпом, без остановки, едва подавив желание попросить добавки. Стало чуть лучше.

Так, отставить панические настроения. Начинаем думать. И решать проблемы по мере их появления. Связи у меня никто не отнимал. Шон с Цваем должны сейчас организовывать патрульных, это потребует какого-то времени. Минато начал действовать, Гоша в деле, процесс пошёл. Дэрн получил мотивирующий подзатыльник, и даже не вякнул ничего против. Соню найдём. А тот, кто посмел поднять на неё руку, будет умирать. Очень медленно. Он будет молить о том, чтобы его просто скормили демонам. Но это позже. А сейчас Коул.

— Значит так. Коул считает, что распорядится активами лучше. Сделаем так, чтобы он жиденько обосрался. Делай что хочешь, но всем своим знакомым запрети посещать твои заведения, пока ты вновь не станешь в них главным. Что хочешь обещай, но всё должно опустеть. Я тоже, со своей стороны, приложу некоторые усилия. Надо пустить слух, что при тебе всё было нормально, а новый начальник со своим свиным рылом сунулся и всё испортил. Всё стало плохо, — я хмуро и твёрдо посмотрел на оборотня. — Надо, чтобы стало плохо. Ты меня понял? Говори с поставщиками, что хочешь, делай. Хоть сам доставку перехватывай и писай в бутылки.

Алексас переглянулся с Тифи и кивнул.

— Я понял.

Я улыбнулся. Улыбнулся так, что от моей улыбки оборотня передёрнуло, а Тифи напряглась и сама того не заметив ощерилась.

— Если потребуется, то я сам намекну Коулу, что он неправ.

Вежливость одарённые понимать никак не хотят. Тем хуже для них.

Глава 28

Конечно же, Алексас был вообще нисколько не обрадован такой формулировкой. Он, да и Тифи, побледнели. По рассказам Зака они знали, что я могу убивать, и убивать много. При них я завалил в поединке Боярского, и совсем недавно вышел победителем из схватки с оборотнем, потерявшим контроль над своей звериной формой. Я же преподнёс им кучку наркоманов на блюдечке, позволив Олимпии устроить охоту чуть ли не в центре города. В то, что по моему желанию Коул может проснуться в какой-нибудь дыре, привязанный к стулу, и с большим ножом, приставленным либо к шее, либо к другим интересным местам в зависимости от фантазии, они поверили.

— Като… Не стоит…

— У нас нет времени на нежности, Алексас, — перебил его я. — Людям, с которыми мы работаем, очень не понравится, если оружие не придёт вовремя. И они ни с твоим дядей, ни с Коулом, ни с кем-либо другим говорить не будут. У тебя максимум три дня, а потом в дело вступаю я. Ты меня услышал.

Я откинулся на спинку дивана и запрокинул голову. Так, этот вопрос решён пока, под ответственность Алексаса. Что ещё я могу сделать прямо сейчас?

— Слушай, Коул всё же мой двоюродный брат, — оборотень говорил не особо уверенно, но говорил. — Он, конечно, неправ. Но даже так…

Я поднял голову и заглянул ему в глаза.

— Даже так что?

— Даже так ты как-то очень жёстко… — неуверенно ответил он.

— Жёстко? — я удивился. — Ты считаешь, что я сказал что-то жёсткое?

Тифи вышла вперёд:

— Като! Успокойся!

Я перевёл на девушку взгляд. Затем снова на Алексаса.

— Ты рад, что она была вычеркнута из списков мобилизации?

Он удивился.

— Конечно!

— К чему ты… — хотела что-то спросила девушка, но я её опередил.

— Это я сделал, Тифи. Потому что увидел твоего парня, боящегося за тебя. Боящегося, что ты покинешь город, а вернёшься в гробу, если вернёшься вообще. И я сейчас тоже боюсь, Тифи. А ещё очень зол. Потому что Соню похитили.

— Что?! Как?! — вскочил оборотень.

Тифи тоже была удивлена. Я пожал плечами:

— Неважно.

— Что значит — неважно! Мы должны…

— Алексас! — я голосом заставил их обоих присесть обратно на диван. —