— Разве он посмеет поднять руку на вождя племени? — проговорил Бахту.

— Он уже не раз поднимал руку на вельмож, многие из наших друзей уже казнены. Кто его остановит, если он решит убить одного из нас? — сказал Куфин.

Барсбек кивнул головой.

— Абадия приближает к власти иудеев и отстраняет хазар, тюрков и алан. Но великий каган остается нашей веры. Надо попасть к нему, чтобы рассказать ему правду, и потребовать, чтобы он отстранил Абадию от власти.

— У тебя дружина цела? — спросил Бахту.

— Цела, — проговорил Барсбек, не понимая цели заданного вопроса. — Я своих людей держал подальше от стен Белой Вежи. Когда власть узурпирована иудеем, рисковать верными людьми было бы безумием. В штурмах участвовали простые хазары. А их не жалко.

— Это хорошо, — сказал Куфин.

— Почему ты спросил о моем отряде? — спросил Барсбек.

Куфия наклонился к уху Барсбека и вполголоса проговорил:

— Потому что пока мы воевали под Белой Вежей, Абадия обратил кагана в иудаизм...

— Что! — вскочил Барсбек. — Это не может быть!

Куфин потянул его за полу халата.

— Тише, хан. У Абадии везде шпионы, особенно среди слуг. Я не хочу, чтобы наш разговор стал известен Абадии. Барсбек сел.

— Нет среди моих слуг шпионов Абадии.

Бахту усмехнулся.

— Ты уверен, что среди твоих слуг нет иудеев?

— Я не верю, что каган, потомок древнего хазарского рода, мог обратиться в иудаизм, — сказал Барсбек.

— Но это так, — сказал Бахту.

— Откуда это тебе известно?

— У Абадии есть шпионы среди нас, но и у нас есть сторонники. Хоть и мало христиан, мусульман и сторонников древней веры в окружении кагана, однако они есть. Они и передали нам это сообщение.

— Надо от Абадии потребовать ответа, как он смел склонить хазарского кагана в чужую веру! — сказал Барсбек.

— Это нам она чужая, а для Абадии своя. Он ведь тоже алан, — сказал Куфин.

— Хазарский каган не имеет права выбирать веру без согласия народа, — сказал Барсбек.

— Он ее уже выбрал, — сказал Бахту.

— Я поеду в Итиль и добьюсь встречи с каганом. Надо только найти повод для приезда в Итиль, — решительно сказал Барсбек.

— Повод есть, — сказал Куфин. — Абадия завтра собирает тарханов на государственный совет.

— Я сегодня же еду, — сказал Барсбек.

Бахту проговорил:

— Говорят, что Абадия недавно набрал двенадцатитысячное войско.

Барсбек пожал плечами.

— С его стороны это мудрый шаг, по крайней мере ему будет с кем отбивать нападение славян на Итиль.

— Да, — проговорил Бахту. — Но только оно состоит из одних иудеев.

— Сейчас везде иудеи, — сказал Барсбек.

— Не нравится мне хазарское войско, состоящее из одних иудеев, — сказал Бахту. — Я не поеду на совет.

— Абадия будет сердиться, — предупредил Барсбек.

— Жизнь мне дороже, — сказал Бахту.

— О чем ты говоришь? Ничего он нам не сделает, к тому же все равно нам надо добиться встречи с каганом, — сказал Барсбек.

— Абадия не пустит тебя к кагану, — сказал Бахту.

— Этого он не может сделать — по хазарским обычаям ханы имеют право свободно входить к кагану, — сказал Барсбек.

— И все же я не поеду. Я скажу, что болен, — сказал Бахту. — И вам советую так же поступить.

Несмотря на предостережение Бахту, Барсбек все же поехал в Итиль. Но так как он тоже не очень верил в честность Абадии, то взял с собой сотню воинов.

Во дворец бека целый отряд вооруженных воинов, конечно, не пустят, поэтому Барсбек решил оставить отряд в своем городском доме, а с собой взял десять самых сильных воинов.

Так он делал всегда. И обычно воины оставались во дворе, а он входил во дворец с двумя-тремя самыми надежными людьми.

Но на этот раз стража у ворот дворца отказалась пропускать воинов Барсбека, и он возмутился:

— Я хан, а не мальчишка, и ходить в одиночку не привык!

Пошептавшись, стражники неохотно согласились:

— Ладно, пусть пройдут с тобой двое.

Барсбек кивнул двум знатным воинам:

— Пойдете со мной. Остальные пусть дожидаются меня у ворот.

Однако, когда Барсбек хотел пройти через ворота, возникло новое препятствие — стража потребовала, чтобы

Барсбек и сопровождающие его люди оставили оружие.

— Нет! — твердо отказался Барсбек. —- Меч — это душа воина, без него я даже к богу не пойду. Я хан, а бек равный мне. Если меня не пускают к нему с оружием, то лучше я уйду.

— Нам дан приказ никого не пускать с оружием во дворец, — сказал старший стражник.

— Это дело ваше. Тогда я ухожу, — сказал Барсбек и повернулся уже, чтобы уйти, но старший стражник остановил его.

— Хорошо, — сказал он, — идите во дворец с оружием.

Барсбек с двумя воинами по широкой дорожке пошел к дворцу. Он был недоволен — попытка дворцовой стражи отобрать у него оружие напомнила ему о предостережении Бахту.

Во дворец вела широкая лестница. Наверху лестницы Барсбека встретил Абадия.

Увидев Барсбека, он широко улыбнулся и поднял руки, показывая, что хочет обнять его.

— О, дорогой Барсбек, рад видеть тебя. Ты здоров? Не получил ли в сражении со славянами рану?

— Здоров, — сухо ответил Барсбек.

Абадия обнял за плечи хана и ласково проговорил:

— А что ты так гневаешься, хан?

— Твои стражники хотели отобрать у меня меч, — сказал Барсбек.

— Отобрать у хана меч? — удивленно вскинул густые брови Абадия. — Неслыханная дерзость! Да как же они посмели?

— Говорят, это ты им приказал, — сказал Барсбек.

Абадия ничуть не смутился. Хмуря брови, он проговорил:

— И в самом деле — мой начальник стражи отдавал приказ никого не пускать во дворец с оружием. Сам понимаешь — время сейчас опасное. Но этот приказ никак не касается моих друзей. Они перестарались, и они за это будут наказаны. Их высекут за неуважение, проявленное к тебе.

Барсбек с неприкрытым сарказмом усмехнулся, но Абадия, не обращая на это никакого внимания, повлек хана в большую длинную комнату, предварявшую вход в большой зал.

В комнате кучками стояли племенные вожди, тарханы, и другая знать и вполголоса вели разговоры. Негромко играла приятная музыка.

Барсбек поискал глазами и не нашел среди них ни Бахту, ни Куфина.