этих размышлений. Потому что одно абсолютно ясно: мы должны выбраться из этого ангара. Если амулета и кристалла нет, нам здесь нечего делать.

А что, если они лгут? – мысленно спрашиваю я Кево, продолжая наблюдать за повстанцами.

Ответ Кево также ясен, как если бы он произносил слова вслух:

Боюсь, нам придется рискнуть.

Я бросаю на него быстрый взгляд, но Кево не смотрит на меня. Вместо этого он не спускает глаз с повстанцев перед нами, и его лицо выглядит напряженным, как будто он сосредотачивается. Сначала я не понимаю, что он делает, но потом Уилл охает.

– Что ты делаешь? – выдыхает он. Лицо повстанца краснеет еще сильнее, все его тело напряжено.

Поднимается ропот. Судя по всему, другие мятежники тоже замечают, что что-то происходит. Ко мне приближается Матео, за ним Кэт, Зара и Анатолий. Кэт крепко держит руку Зары в своей, а Анатолий обнимает Матео за плечи, словно ему нужна поддержка. Не очень хорошая предпосылка.

– Он блокирует наши силы! – вдруг кричит кто-то слева. Тот самый выходец из Летнего Дома, о котором нас предупреждал Анатолий.

И тут начинается ад.

Мы хорошие ребята

Трое повстанцев бросаются вперед, словно только и ждали своей очереди. И совершенно ясно, на кого они нацелены: это Кево. Они хотят убить его, прежде чем он сможет заблокировать силы всей их группы. Вероятно, они не знают, что сила Кево имеет свои пределы. Трое мятежников полностью сосредоточены на нем.

Но только через мой труп.

Энергия в моем теле вмиг начинает кипеть, и когда я бросаюсь вперед и хватаюсь за плечо первой мятежницы в пределах своей досягаемости, сила вырывается из меня, как бушующая река, прорывающая плотину. Без каких-либо сознательных усилий с моей стороны начинаю направлять энергию женщины. Она задыхается и пытается сопротивляться, но безуспешно. Прежде чем мятежница успевает что-либо сделать, она замирает и смотрит на меня широко распахнутыми от ужаса глазами. Я отпускаю ее, как только убеждаюсь, что она больше не представляет угрозы. Женщина падает на землю, как мокрый мешок, и остается неподвижной. Где-то внутри роятся угрызения совести. Я не знаю этих людей. Они – часть движения, которое представляет идеалы, подобные тем, за которые в течение нескольких недель борюсь и я. Вполне возможно, что некоторые из них действуют, полагая, что поступают правильно. Может быть, они просто слепо следуют за Джозефом или вообще не имеют ни малейшего представления обо всем, что он уже успел натворить. Может быть, они невиновны.

Но зацикливаться на этом времени нет. Краем глаза замечаю движение и рефлекторно вскидываю руку. Раздается тошнотворный треск и крик боли, когда мой локоть врезается в нос юноши не старше меня. Несуразные очки на его носу разбиваются, впрочем, его нос тоже. Брызнувшая кровь попадает мне на руку и грудь. Но это его не останавливает. Когда юноша делает ответный выпад, я отскакиваю и его кулак пролетает всего в нескольких сантиметрах от моего лица. Однако, прежде чем я успеваю полностью расправиться с ним, он отступает все дальше и дальше, как будто действительно боится меня. Юный мятежник выжидательно смотрит на меня, пока остальные повстанцы набрасываются на нас со всех сторон.

– Уходите! – слышу я крик Матео где-то позади себя. Уверена, это приказ Анатолию и Заре, и я молю богов, чтобы Кэт удалось вывести их из ангара невредимыми. Лучшее, что мы можем сейчас сделать, – это выиграть время и не дать повстанцам дорваться до них. Но они, похоже, не обращают ни малейшего внимания на них троих. Их внимание полностью приковано к Кево, ко мне и к Матео, который расположился рядом с Кево и довольно неплохо справляется. Зимняя способность Матео предсказывать определенные события в будущем не очень-то помогает, когда нужно сдерживать разъяренную толпу повстанцев. А вот его опыт в рукопашном бою, напротив, пригодился. Я как-то подзабыла, что почти десять лет он был моим телохранителем. Для меня его присутствие всегда было абсолютно лишним, но сейчас, когда я краем глаза вижу, как он отталкивает двух чертовски крупных парней, я понимаю, насколько Матео может быть опасным.

Поспешно снова фокусируюсь на юноше, которому я сломала нос, но он все еще стоит в ожидании вне пределов моей досягаемости, внимательно рассматривая меня прищуренными глазами. Умный мальчик. Может, он понял, что не стоит бороться за парня, который страдает манией величия и сейчас лежит без сознания в контейнере.

В этот момент меня отвлекает Кево, который издает приглушенный крик. Сердце замирает, когда я вижу, как он, спотыкаясь, отступает на несколько шагов и хватается за плечо. Я не вижу крови, но это ничего не значит. Этот бой управляется сверхъестественными способностями. Когда на меня в супермаркете напала мятежница, я не была ранена, по крайней мере, внешне на мне не было никаких повреждений. Тем не менее я чуть не погибла.

Нескольких секунд невнимательности достаточно, чтобы вывести меня из равновесия. Я открываю рот, чтобы крикнуть Кево, когда что-то сильно ударяет меня в живот. Задыхаясь, стараюсь не обращать внимания на боль, которая взрывается в моем животе. Вот дерьмо. Зрение затуманивается, когда я оглядываюсь вокруг в поисках нападавшего. Но поблизости никого нет, никто не стоит рядом со мной. Нет никого, кто мог бы претендовать на этот удар. Слегка согнувшись, заставляю себя спокойно дышать через нос.

Невольно мой взгляд падает на мальчика, которому я сломала нос. Его лицо перепачкано кровью, на прежде белой рубашке видны темно-красные пятна. Он выглядит сосредоточенным, глаза прищурены, когда юноша пристально смотрит на меня. Не проходит и секунды, как я чувствую еще один удар, на этот раз по ребрам. С шипением выдыхаю. Понятия не имею, как он это делает, но это не имеет большого значения. Он использует свои силы – и довольно эффективно. Я быстро пытаюсь сосредоточиться на его энергии и ослабить его на расстоянии. Я знаю, что могу сделать это теоретически. Моя сила позволяет мне направлять энергию, никого не касаясь. Но я никогда не делала этого сознательно. Несколько растений, которые я заставила завянуть, не в счет.

Но прежде чем я успеваю собраться с мыслями или подойти к парню, меня накрывает третий удар. Невидимый кулак врезается мне в висок. Мое зрение еще больше затуманивается, земля под моими ногами начинает качаться, когда оставшийся воздух с шипением вырывается из моих легких. Меня никогда не били, по крайней мере на самом деле. Но представляется именно так. Все мое тело болит и требует кислорода, в то время