понравилась Тарасу, потом привела своих девчонок, и они тоже стали здесь заморачиваться…»

Бесспорными лидерами тусовки являются юноши, девушки могут быть даже сменными, обычно они пассивно принимают мужские правила игры, в том числе относительно сексуальности. В некоторых группах существует институт «общих девочек», которые обязаны безотказно удовлетворять сексуальные потребности всех членов группы.

«Мальчики часто пускали нас на “общак”. Право требовать общих девочек было у каждого пацана. В половую связь с общими девочками пацаны вступали поочередно в присутствии всех остальных. Если кто-либо из девочек отказывался вступить в половую связь, пацаны их избивали или становились вокруг них и на них мочились» (Салагаев, Шашкин, 2004. С. 113).

Это не столько акт группового изнасилования – в большинстве случаев девушки соглашались добровольно, – сколько ритуал выстраивания и поддержания властных отношений в группе, причем не только между парнями и девушками, но и между «пацанами». Здесь существует жесткая иерархия, «настоящий пацан» обязан иметь много женщин и ни в чем не уступать другим мужчинам.

Девушка, которая однажды стала «общей», обратного хода уже не имеет.

– Тебе что, все это нравилось?

– Нет, и сейчас не нравится.

– Что, нельзя отказаться от унизительного предложения?

– Нельзя. Откажешься – хуже будет… Изнасилуют несколько человек… (Маша, 15 лет).

Иногда первая связь бывает добровольной, но потом… 15-летняя девочка отдалась 19летнему парню по любви, а он после этого «отдал» ее всем остальным членам своей компании:

«Меня затаскали. Если я отказывалась, меня тащили силой. Потом наступил следующий этап. Собирались все парни компании, как они это называют, в “театр”. Я раньше не знала, что это такое, теперь знаю – ад. “Театр” был в каком-то погребе за городом. Меня и еще двух девчонок затащили туда силой (не пойдешь – убьем)…»

«Общие девчонки», в свою очередь, заинтересованы в том, чтобы то, что пережили они, испытали другие девочки, и добиваются этого с изощренной жестокостью, превосходя в этом отношении парней.

Изнасилование в тусовке может быть и индивидуальным, причем жаловаться на это не принято:

«Меня обкурили, напоили, потом я колес каких-то сожрала, потом еще чего-то, потом я легла спать, потом проснулась и… Нас с ним считали парой, ну типа “парень и девушка”. Было больно, неприятно, я этого не хотела. Но теперь я считала, что я его люблю, что я должна терпеть» (изнасилование в 14 лет).

Хотя девушки жалуются на приставания парней, многие сами их провоцируют:

«Мы раньше с другими тусовались, но те – они, прямо, паиньки, не пристают, дотронуться, прямо, боятся. Маленькие еще.

– То есть неинтересно?

– Конечно, неинтересно» (Жанна, 16 лет) (Яргомская, 2002. С. 218).

Исследователи называют следующие черты гендерного порядка казанских группировок.

1. Не признается право девушек на создание собственных группировок. «Если на территории мужской группировки собирается женская, то на них устраивают облавы. Если девушку из группировки поймают, то избивают или заставляют взять в рот» (фелляция считается более унизительной, чем обычный половой акт).

2. Девушкам нельзя присутствовать на встречах членов мужских группировок. «Баб на сходняках не бывает, бабы это бабы. Если кто и придет, то она будет ждать где-нибудь, или ее могут послать, чтобы она ушла» (16-летний мальчик).

3. Интересы группировки ставятся выше интересов девушки или отношений с ней, однако общение с женщинами не запрещено.

4. Девушку нельзя защищать публично, но можно попросить других членов группировки не приставать к ней (Салагаев, Шашкин, 2004).

Проще говоря, женщины выступают как групповая или индивидуальная собственность парней, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Многие из этих правил заимствованы из обихода лагерных и иных криминальных сообществ. К сексуальности обычных подростков из нормальных семей тусовочные нравы никакого отношения не имеют, но там, где грани между обычной и криминальной средой размыты – а таких мест в России немало, дело обстоит иначе. Так что говорить о единой подростковой сексуальной культуре или субкультуре нельзя.

Источники сексуальной информации

С точки зрения сексуального здоровья и личной безопасности подростков, очень важно, какими источниками сексуальной информации они располагают и с кем могут поделиться своими проблемами. В этом отношении российская жизнь радикально отличается от западной.

Прежде всего, налицо катастрофический дефицит какой бы то ни было научной информации.

Российская семья из этих проблем была традиционно выключена. В 1991 г. на вопрос ВЦИОМ: «Говорили ли ваши родители с вами на темы полового воспитания?» – положительно ответили 13 %, отрицательно – 87 % опрошенных взрослых. Особенно обделены родительским вниманием мальчики: если с девочками говорили 15 % родителей, то с мальчиками – лишь 10 %. Очень велики когортные различия. Среди людей моложе 25 лет положительно ответили на этот вопрос 27–28 %, а среди тех, кому больше 55 лет, – только 5 %. Городские родители говорят на эти темы чаще, чем сельские и т. д.

Собственных детей респонденты воспитывали или собирались воспитывать иначе. На вопрос: «Говорили ли вы, собираетесь ли вы говорить со своими детьми на темы полового воспитания?» – утвердительно ответили 51 % (женщин на 6 % больше, чем мужчин), отрицательно – 48 %. Но перевес положительных ответов достигался главным образом за счет молодежи, уменьшаясь с 83 % в группе 20–24-летних, которые говорили о своих намерениях, до 23–24 % среди тех, кто старше 55 лет.

Для опрошенных в 1988 г. девушек-москвичек главным источником информации по вопросам пола и контрацепции были подруги и знакомые – 56 %; доля родителей составила 9,7 %, медицинских работников – 3,8 %, учителей – 1,2 % (Сотникова, Перминова, 1994).

Интересно расхождение в оценке подростками «достоверности» и «доступности» разных источников сексуальной информации (Лунин, 1994). Достоверность информации от родителей питерские подростки в начале 1990-х оценивали высоко (56 %), сразу после медицинской литературы, но этот источник казался им наименее доступным. Напротив, друзья – самый доступный (80 %), но наименее достоверный (32 %) источник информации о сексе. Следующие наиболее доступные источники информации: видеофильмы (72 %), художественная литература (65 %) и эротические журналы (53 %). Их достоверность подростки оценивали невысоко, но у них практически не было выбора.

По данным опроса 1993 г., больше двух третей московских и петербургских подростков сказали, что их родители никогда не говорили с ними о проблемах сексуальности, с остальными это случалось один-два раза. Сами ребята спрашивать родителей стесняются или не хотят. За последний год перед опросом 67 % девочек и 77 % мальчиков ни разу не задавали таких вопросов. На вопрос: «Насколько совпадают твои взгляды и принципы, касающиеся секса, со взглядами и принципами твоих родителей?» – свыше половины ответили: «Не знаю», а 38 % 16–17-летних убеждены, что их взгляды решительно расходятся с родительскими. Так же «невинна» по части сексуального просвещения была и школа.

По данным опроса 1995 г., 16–19-летние юноши и девушки черпают знания о сексе из книг, газет и журналов (70 %), разговоров с друзьями