выпали на долю его внука, который с каждым днем всё сильнее отдалялся от стародавних устоев, присущих их семье. Публичный отказ Люциуса надевать на Нарциссу заколдованное фамильное кольцо верности выглядел как детская забава по сравнению с тем, что Драко вытворял и ощущал рядом с Грейнджер. Уму непостижимо.

— Расскажи о ночи после оперы. Ты обещал. — неожиданно сменила тему волшебница, отвлекая его от хаотичных мыслей.

— Расскажи о том, что тебе дала моя мать, — выпалил в ответ Малфой.

Девушка схлестнулась с ним взглядом. Скачки температур в их общении вызывали спектр разнообразных эмоций от раздражения до заинтересованности. Сейчас бы ощутить горечь тех восхитительных черничных сигарет, которыми пах Оуэн. Дым помог бы расслабить голову и выиграть молчаливую битву с серыми глазами.

— Знаешь, у меня есть предложение, — Драко втянул с силой воздух. Словно затягивался.

Быть этого не может. Мужчина как будто знал все её мысли. Надо быстрее обрубать концы чертовой печати.

— О, сейчас ты покажешь мне знаменитое Малфоевское умение договариваться. Дерзай, я вся в предвкушении, — откинулась на кресло Гермиона и потянула свой напиток, продолжая смотреть прямо на волшебника.

— Всего лишь несколько бокалов виски и мисс Все-по-правилам уже в предвкушении? Я ждал большего… сопротивления, что ли, — Драко с ядовитой ухмылкой вернул колкую фразу.

— Давай уже своё предложение, — процедила сквозь зубы ведьма.

— Я задам три вопроса, и ты ответишь предельно ёмко и чётко. После поменяемся. Что скажешь?

— Почему только три?

— Через приблизительно полчаса мы будем в Париже. На большее количество просто времени не хватит.

— Хватит, если не будешь разглагольствовать, — буркнула девушка. — Ладно, идет. Я первая спрашиваю. Ты ведь аристократ, уступишь даме, не так ли?

Драко лишь развел руками, словно приглашал её начать непростой разговор.

— Для чего ты пришел тогда, в ночь после оперы?

— Блейз не так часто просит у меня помощи. Я подумал, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Мне нужно было проверить и сделать кое-что. Видимо, он тебя отключил, поэтому ты спала с открытым окном. Сейчас совсем нет времени на то, чтобы ты подхватила какую-то болезнь и не смогла работать, и я накрыл тебя. Даже туфли снял. Ложиться спать в обуви… Нонсенс, — он смотрел ей прямо в глаза, выговаривая каждую букву.

— Ты провел магический ритуал? Какую именно магию ты применил?

— На твоей шее виднелась колдовская проволока. Что-то наподобие парфорса. Его использовали в средние века на непослушных женщинах, заставляя их подчиняться отцу, брату, мужу. По-разному. Эта дрянь душила тебя. Я лишь немного помог ослабить хватку.

— Ослабить хватку? Ты как-то использовал свой дар?

— Да, Грейнджер. Мне пришлось использовать свои сверхспособности, чтобы твой дражайший супруг больше не мог управлять тобой. Скажем так, мои возможности не безграничны, но с повреждением звеньев такого заклинания вполне могу справиться. Для окончания ритуала тебе нужно произнести при двух свидетелях магическое слово Дивортиум рядом с колдуном, наложившим проклятие, — Драко поправил перстень на своей руке, намеренно опустив глаза. Пунцовый румянец на щеках ведьмы говорил о многом. Провоцировать её ещё больше уже граничило с унижением.

— Расскажи о своем даре. Что это?

— Ты исчерпала свои вопросы. Теперь моя очередь.

Девушка поджала губы. Ей хотелось знать больше. И она обязательно выяснит всё, как только они опять окажутся наедине.

— Что тебе дала моя мать?

Малфой задавал четкие вопросы. Словно проводить допросы было его главной работой. Прямые черты лица приобрели ещё более строгий вид, чем раньше.

— Фамильную драгоценность Блэков. Она хранилась на протяжении столетий, передаваясь из поколения в поколение. Камень, который содержит в себе неизвестную темную магию хаотического происхождения. Скорее всего, энергию хаоса в чистом виде, но я еще пока работаю над этим. После смерти Сириуса и Беллатрикс, твоя мать стала владеть им.

— Почему она отдала тебе такой артефакт?

— Потому что хотела, чтобы её мужа и сына не отправили в Азкабан? Потому что считала, что просто так я помогать не буду? Потому что была готова на всё ради своей семьи? Думаю, тебе стоит о мотивах собственной матери поинтересоваться у неё самой, — Гермиона не хотела говорить такими отрывистыми фразами, но злость на Рональда, который как оказалось, применял на ней запрещенную магию, росла с невероятной скоростью. Внутри ещё тонко пищал голосок, что это не обязательно был Уизли, ведь у Грейнджер достаточно много неприятелей, но жёсткая логика указывала прямо на него.

— Что ты выяснила об этом камне? — мужчина будто не слышал злых ноток в её голосе.

— Не так уж и много. Его невозможно просканировать никакими методами. Энергослед имеет двоякую структуру: как созидающую, так и разрушающую. Скорее всего, это своеобразный преобразователь тёмной энергии. Пока, к сожалению, всё.

— Не очень то много деталей после стольких лет исследований, — едко заметил Малфой. — Возможно, тебе бы стоило отдать камень тёмным магам на анализ.

— У меня нет таких друзей, — отчеканила Гермиона. Магия хаоса была слишком опасной. Она может только разрушать, и поэтому надо держать подобную энергию под жестким контролем.

— Кто говорил о друзьях? — Драко стянул зубами оливку со шпажки и допил остатки виски.

По телу Грейнджер прошлась электрическая волна. В простом жесте было что-то невероятно притягательное, запретное. Закатанные рукава, оголяющие татуировку, небрежные волосы, несколько расстегнутых пуговиц, стальной взгляд в иллюминатор. Девушка почувствовала острое желание прикоснуться к мраморной коже. «Чёртов алкоголь и проклятая связующая магия. Скорее пожиратели смерти начнут преподавать магловедение, чем мне понравится Малфой».

— Дыру во мне сделаешь, — проговорил мужчина, отправляя в рот очередную оливку.

— С огромным удовольствим. Только скажи, где, — парировала ведьма, перехватывая закуску.

Их пальцы на мгновение соприкоснулись, и Гермиона была готова поклясться всеми своими тайниками, что видела фиолетовую искру. Между ними буквально шёл сиреневый ток.

— Что это?

— Ты тоже видел?

— И не в первый раз… Какая-то форма защиты от Министерства для работника месяца? — очередная усмешка.

— Вероятно, последствия печати. Нужно попросить Джейн убрать все нити, — волшебница скривилась. Мерзкие, кислые, зеленые…

— Салазар, ты будто костероста глотнула.

— Это зелье повкуснее будет, чем твои оливки.

Малфой только открыл рот, чтобы что-то сказать, как раздался звук, оповещающий пассажиров о необходимости пристегнуться. Буквально через несколько минут прибежала стюардесса, чтобы убрать всё со стола. Ей явно было неудобно на высоких каблуках и в узкой юбке, но правила дресс-кода в первом классе обязывали. Драко смотрел на небольшую татуировку, которую девушка пыталась скрыть строгой прической. Выбитое красно-белое украшение из ниток. Что-то этническое. Малфой мог поклясться, что уже видел нечто подобное. «Странно». Невербально проверить девчонку. Никакой защиты, кроме родовой. Она не магл. Борт-проводница была чистокровной ведьмой.

— Отключись, — еле