Полет из аэропорта Бандаранаике в аэропорт Кеннеди я провел, мысленно перечисляя все причины, по которым не стоит связываться с женой:

Она не выходила со мной на связь.

Она занята своей новой работой (да, я нашел ее страницу в Интернете).

Я не ищу серьезных отношений

Она не выходила со мной на связь.

То, что она не трогала мои деньги, не значит, что не тронет, когда мы разведемся.

Она могла вернуться к членососу. На самом деле, он может трахать мою жену прямо сейчас.

ОНА НЕ ВЫХОДИЛА СО МНОЙ НА СВЯЗЬ, ПОЧЕМУ, БЛЯДЬ, НЕТ?

Все это отличные, веские причины. И все же на полпути я решил написать ей.

Риггс: Скоро буду в твоих краях. Выпьем?

Это звучало достаточно несерьезно. К тому же я был обязан проведать ее и убедиться, что с ней все в порядке. Я смотрел на телефон три минуты подряд, а когда она не ответила, перевернул его так, чтобы не видеть экрана. Я просматривал киноканалы, ища, чем бы отвлечься. Был предел тому, как я мог издеваться над собой. Сидеть здесь и тосковать по ней, когда она могла бы сидеть на лице Членососа, было дурным тоном.

Через час после отправки сообщения я взглянул на свой телефон. Нет ответа. Два часа. Три часа. Четыре часа. К тому времени, когда я приземлился в аэропорту Кеннеди, я уже не волновался — я был в бешенстве. Я оформил ей грин-карту на всю задницу, совершил ради нее федеральное мошенничество и практически передал ей половину своего состояния, а она даже не смогла ответить: «Нет, спасибо, я занята»?

К. Черту. Это.

Таксист, поджидавший меня в аэропорту, должно быть, уловил мое настроение, потому что он без слов подхватил мой небольшой чемодан и заговорил только тогда, когда мы выехали из тщательно продуманного ада, которым был Международный аэропорт имени Джона Кеннеди.

— Куда? — отрывисто спросил он.

Я назвал ему адрес Кристиана. В моем нынешнем состоянии я был не в том настроении, чтобы терпеть умничанье Арсена. Когда водитель свернул на улицу Кристиана, я передумал.

— Знаете что? Мне нужно, чтобы вы отвезли меня в другое место.

Я назвал ему адрес Даффи. Маленькая английская розочка собиралась поучиться хорошим манерам у этого американского хулигана. Я даже не подумал о том, что она не видела сообщения. Даффи была привязана к своему телефону. Ей никогда не требовалось больше пятидесяти секунд, чтобы ответить на сообщение, даже посреди ночи.

И все же, когда до ее квартиры оставалось около пяти минут, я начал потеть. Что, если она была с кем-то? Что, если она была с Петухом? Мне не нравилась перспектива попасть в тюрьму, но не было ни единого шанса, что я смогу удержаться, чтобы не сломать ему хотя бы челюсть.

— Приехали, — объявил водитель несколько мгновений спустя.

Я схватил свое дерьмо, дал ему чаевые и поплелся вверх по лестнице к ее квартире, не желая вздрагивать, когда проходил мимо двери Чарли. Добравшись до ее дома, я дважды позвонил. Когда она не ответила, я постучал в дверь. Поскольку это были выходные, я знал, что она не на работе. А так как это была Даффи, я знал, что она не очень-то и занята, что впервые заставило меня задуматься: а не случилось ли с ней чего-нибудь?

Вся эта история с Чарли заставила меня немного смириться с тем, что люди теряют сознание в собственных домах. Недолго думая, я достал ключ, который она дала мне несколько месяцев назад и больше не просила.

Я вставил его в замочную скважину.

Он не подошел.

Сцепив зубы, я прижался лбом к двери и сделал рваный вдох. Она не ответила на мое сообщение и поменяла замки? Удачи ей с разводом, потому что я собирался затащить ее в глубины юридического ада, лишь бы насолить ей, чтобы она никогда не смогла выйти замуж за своего драгоценного парня.

На самом деле это было неправдой, и я это знал. Я собирался дать ей все, что она захочет, потому что видеть ее счастливой было выше моих банальных представлений. Но, черт возьми, это было больно.

Я достал телефон и позвонил Кристиану.

— Привет, — сказал он сонным голосом. — Как дела?

— Сколько я получу за взлом и проникновение? — Я огрызнулся, пропустив часть приветствия.

— Получишь? — Он хихикнул. — Они отправляют насильников под домашний арест. Тюрьмы в этом штате и так переполнены. Если только ты не планируешь совершить серию убийств, тебя не посадят в тюрьму.

— Целую серию? — Мысленное видение Петуха атаковало мой мозг. — Нет. Только одного человека. Преступление на почве страсти.

— Страсти, говоришь? — Он был задумчив. — За это можно получить досрочное освобождение. Люди любят хорошую романтику.

Я направился к лестнице, устав стоять у двери Даффи как идиот.

— Так ты собираешься рассказать мне, почему мы ведем этот странный разговор? — осведомился Кристиан.

— Даффи не открывает дверь и не отвечает на мои звонки. — Я не чувствовал себя униженным, говоря это. Не после того, как этот ублюдок прыгал через обручи, чтобы завоевать свою жену после того, что он сделал с ней, когда они встречались.

— О, да, об этом. Тебе, наверное, стоит прийти сюда.

— Куда? — Я спустился по лестнице.

— Ко мне домой.

— Зачем? — Я хлопнул дверью, уже ища такси, которое можно было бы поймать. — Ты что-то знаешь об этом?

— Она оставила тебе письмо.

— Письмо? — У меня в голове все перевернулось. Она оставила мне гребаное письмо, а Кристиан не счел нужным сообщить мне об этом?

— Да. Сказала, что не хочет беспокоить тебя, пока ты на задании.

— Забудь о ней, почему ты не побеспокоил меня? — возмутился я. — Ты точно не против побеспокоить меня обо всем остальном, что происходит в твоей жизни. Ты позвонил, чтобы сказать, что Луи начал считать в обратную сторону, черт возьми.

— Хм. Я улавливаю здесь какие-то напряженные флюиды, — категорично заявил Кристиан. — Отвечая на твой вопрос, скажу, что, по твоим словам, между тобой и Даффи никогда ничего не было, и ты никогда не испытывал к ней чего-то большего, чем дружба. Я подумал, что это может подождать.

Конечно же, он знал, что мы с Даффи просто дурачимся, и не рассказал мне о письме только для того, чтобы выиграть негласный спор о важности остепениться и бла-бла-консервативное-бла-бла. Классический чертов Кристиан.

— Я убью тебя. — Теперь я кричал посреди улицы — явно не лучший вариант. Невероятно наглым образом я обошел туриста нордической внешности, который пытался поймать такси,