— Ух ты. Ты и впрямь не жалеешь своих платонических друзей, — сказал Кристиан безразличным тоном. — Так когда нам тебя ждать?

— Через пять-восемь минут.

— Я затворю пистолет за тебя, — сказал Кристиан. — Ну, знаешь, на случай, если ты меня убьешь.

— Спасибо.

Это было не письмо.

Это была огромная кипа документов, втиснутая в манильский конверт. Конверт был надежно запечатан, так что я хотя бы знал, что Кристиан и Арья не подглядывали. Но это было не так уж и важно, поскольку они с нетерпением разглядывали меня, а маленький Луи сидел на коленях у Арьи.

— Неужели я похож на Нетфликс? — Я осторожно вынул из конверта написанное от руки письмо.

— Вовсе нет. — Арья зачарованно покачала головой. — Если бы ты был похож, я могла бы пропустить вступление. К сожалению, мне придется сидеть здесь и смотреть в замедленном режиме, пока до тебя наконец не дойдет, что ты только что потерял любовь всей своей жизни, потому что ты трус.

Знаете все эти вдохновляющие поговорки о хороших друзьях? Они не относились к тем засранцам, которыми я себя окружил.

Я бы ушел в другую комнату, чтобы уединиться, но в том, что мои друзья угостили меня скромным пирогом после всего, что я сделал, была поэтическая справедливость.

Дорогой Риггс,

Если ты читаешь это, значит, ты вернулся из Шри-Ланки. Надеюсь, ты прекрасно провел там время и смог сделать то, что любишь больше всего на свете — исследовать и находить новые приключения.

На самом деле, как выяснилось, было кое-что, что я любил больше этого. А именно — Даффи.

Позволь мне предисловие: я не хочу показаться неблагодарной. Напротив. За то короткое время, что мы вместе, я успела вырасти больше, чем за всю свою жизнь. Я не могу отблагодарить тебя за жертвы, преданность и самоотверженность, которые ты проявил ради меня. Я искренне благодарна и в неоплатном долгу перед тобой.

Бла-бла-бла, мать вашу. Это напомнило мне все те приятные вещи, которые люди говорили своим партнерам, прежде чем бросить их ради кого-то другого. От этого воняло «Дело не в тебе, а во мне».

Как ты знаешь, я недавно нашла работу.

Только Даффи могла говорить, как дворянка восемнадцатого века, рассказывая кому-то о том, что она нашла работу.

Как выяснилось, должность оказалась не той, на которую я рассчитывала. Честно говоря, я и сама не совсем понимаю, что ищу, поэтому и решила вернуться в Лондон и остаться с семьей, пока я изучаю свои пристрастия и таланты, а также то, как внести свой вклад в этот мир.

Она переехала? В Лондон? Я не знал, как к этому относиться. С одной стороны, я испытывал огромное облегчение от того, что она больше не с Петухом. С другой стороны, я чувствовал себя странно голым, зная, что она не живет в том же городе, что и я. Единственное, что меня утешало на Шри-Ланке, — это знание того, где находится Даффи. Это давало мне ложное ощущение контроля над ситуацией.

Поскольку я не думаю, что вернусь в Нью-Йорк, и меньше всего мне хочется задерживать тебя, я без лишних слов даю тебе развод. Нам нет необходимости ждать грин-карты, поскольку я не намерена искать работу в Штатах. Теперь я понимаю, что обманывать власти, совершать преступления, втягивая тебя в это, было неправильно. Пользуясь случаем, я также хотела бы извиниться за то, что пыталась шантажировать тебя.

Нет. Нет, нет, нет, нет, нет. Просто «нет», умноженное на сто тысяч. Этого не было.

Наконец, в знак сожаления о причиненных тебе неудобствах я купила тебе билет на Аляску. Не потому, что ты не можешь себе этого позволить, а потому, что тебе нужен толчок, чтобы поехать туда.

Я знаю, что это не мое дело, Риггс, и я уважаю это, но за все то короткое, но напряженное время, что я тебя знаю, ты никогда не уклонялся от вызова. Ты можешь сделать это. Ты можешь покорить Денали.

Кроме того, этого хотел бы Чарли.

С любовью и привязанностью,

Поппинс.

Вместе с письмом пришли билет на Аляску и бронь отеля, а также документы о разводе. Одни только билеты, вероятно, опустошили ее банковский счет.

Она спустила все свои сбережения, чтобы я мог поехать на Аляску и сразиться со своими демонами. Почему-то я ничуть не удивился.

Дафна Маркхэм никогда не была золотоискательницей. Конечно, она стремилась ею стать. Но у нее также были эти досадные вещи, называемые моралью. Она была заботливой, доброй и настолько превосходила меня по уровню, что мы даже не играли в одну и ту же гребаную игру.

И все равно я хотел ее. Каждый дюйм и каждую клеточку ее тела. Каждое язвительное замечание и невинную улыбку.

— Ну? — спросила Арья. — Введи нас в курс дела, любовничек.

Я поднял глаза от письма, сжимая челюсть с такой силой, что зубы едва не рассыпались в пыль.

— Вкратце? Она вернулась в Англию, дала мне развод, не собираясь брать с меня ни пенни, хотя знает, что я миллиардер, и купила мне билет на Аляску.

— Но ты же ненавидишь Аляску. — Кристиан нахмурился.

— Именно.

— Она заставляет тебя делать то, чего ты не хочешь, только чтобы доказать свою правоту? — Кристиан погладил свой подбородок. — Ты уверен, что брак не законный?

— Она пытается помочь ему преодолеть что-то. — Арья прижала Луи к груди, прижимаясь к нему. — Мне очень нравится она, Риггс. Пожалуйста, мы можем ее оставить?

— Очевидно, блядь, нет. — Я помахал письмом в руке.

— Язык, — протянул Кристиан.

— Английский, — подтвердил я. — Но не очень хороший, по словам нашей бывшей учительницы литературы, мисс Марен.

— Дядя Риггс произнес плохое слово! — воскликнул Луи, извиваясь на руках у матери и выжидательно глядя на нее. — Мамочка, посади его в угол за непослушное место.

— Все в порядке, малыш. — Кристиан взъерошил темные волосы сына, откинувшись на спинку кресла. — Дядя Риггс находится в месте похуже, чем место для шалостей.

— Правда? — Глаза Луи расширились.

— Он в конуре, после того как провел последние двадцать лет, живя как студент-бездельник.

Я сложил руки на груди, изогнув бровь, которая говорила: «Правда?»

— Он не ошибается. — Арья опустила воображаемый микрофон.

— Спасибо за осуждение. Это именно то, что мне сейчас нужно. Итак, что мне делать? — Я пробурчал это так, словно это они виноваты в том, что Даффи решила уйти. — Моя жена только что бросила меня в