Я потерялась в улыбке Спенсера. Его радость перекинулась и на меня, и все внутри охватило безумное покалывание. А потом я посмотрела на его сестру – девочку, которая была всем для мужчины, которого я любила.

– Не могу представить себе ничего лучше.

Три месяца спустя.

Я еще издалека увидела Исаака, который пробивался сквозь толпу. Вытянувшись вверх, я подняла руку, махнув ему идти к нам. Он заметил меня и улыбнулся.

– Привет, народ, – поздоровался он с Элли, Кейденом, Скоттом и Эверли, сидящими за столом.

Сегодня вечером мы заняли свое любимое место на угловом диване в «Хиллхаусе».

– Привет. – Я обняла Исаака. – Здорово, что у тебя получилось прийти.

– После такого таинственного приглашения у меня просто не осталось выбора, – ответил он и сел напротив меня. – Так что мы празднуем?

– Она не хочет говорить, пока не придут остальные, – сказала Элли.

Мы с Эверли обменялись улыбками через стол. Она уже знала, что послужило поводом для встречи. За последние месяцы мы с ней стали еще ближе и уже хорошо подружились. Поскольку Морин и папа теперь были неразлучны, на летних каникулах мы провели достаточно много времени вместе.

– Она лыбится и молчит, – изрек Скотт и глотнул пива. – Уже несколько часов.

Эверли бросила взгляд на часы:

– Мы тут не дольше получаса, Скотт.

Внезапная вспышка света заставила меня вздрогнуть. Обернувшись, я увидела в паре метров от себя Сойер, которая держала перед лицом огромный зеркальный фотоаппарат.

– Не смотри в камеру, Доун, – громко велела она, чтобы перекричать гремящую музыку. – Ты же уже в курсе, как это делается.

Я закатила глаза:

– Я пригласила тебя как часть вечеринки, а не наняла фотографом, Сойер.

– Куда иду я, туда идет и Фрэнк. – Она не опускала фотоаппарат.

После того как на прошлой неделе мне уже в восьмой раз пришлось позировать для снимков Сойер, я просто обязана была дать имя этой штуке.

Моя соседка по комнате направилась к нам и остановилась возле Исаака:

– Подвинься, ботаник.

Исаак выгнул бровь.

Она взмахнула ресницами и подарила ему одну из своих редких улыбок:

– Пожалуйста.

Исаак дернулся, щеки у него вспыхнули, и парень подвинулся на сиденье ближе к Элли.

Сойер села рядом с ним и положила Фрэнка на стол.

– Итак, по какому поводу вечеринка?

Она оглянулась по сторонам, избегая при этом смотреть в сторону Элли и Кейдена. Эту проблему между ними надо срочно решать. Все они входили в узкий круг моих друзей, и меня расстраивало, что они до сих пор не могли нормально разговаривать друг с другом только из-за того, что у Сойер когда-то что-то было с Кейденом.

– О черт, – неожиданно выдал Кейден и нахмурился. – Он совсем рехнулся.

– Крошка!

Я испуганно повернулась в том направлении, откуда раздавался крик Спенсера.

Мой парень действительно рехнулся. И за это я его любила.

Его вообще не было видно. Потому что перед собой он нес огромную охапку шариков, наполненных гелием. Я даже не смогла бы точно сказать, сколько их там. На нескольких обнаружились буквы, которые вместе, скорее всего, складывались в мое имя, на других же повторялась надпись: «Поздравляем!»

– Твою мать, только не говори, что ты беременна, – застонала Сойер.

Я резко обернулась к ней:

– Боже мой, нет.

– Я уже столько раз вас ловила, что вообще бы не удивилась.

Я ощутила, как к щекам приливает краска:

– Теперь тебе известно, как я всегда себя чувствовала.

– Вы же теперь не съедетесь, да? У меня совсем нет желания делить комнату с какой-нибудь незнакомой девчонкой, – пробурчала она.

Я наградила ее приободряющей улыбкой:

– Не волнуйся, так быстро ты от меня не избавишься.

Спенсер подошел к нам вместе с Моникой и Итаном, и сперва ему пришлось избавиться от шариков, прежде чем он смог наклониться и поцеловать меня. Я обвила его руками за шею и притянула к себе. Мысль о том, что он на самом деле мой, все еще казалась ошеломляющей, и я использовала любую возможность, чтобы показать ему, как я в него влюблена. Хотя этот поцелуй, который становился все более страстным, был не совсем бескорыстным. Мой язык скользнул к нему в рот, и он издал тот самый звук, идущий глубоко из груди и каждый раз вызывающий у меня дрожь по телу. Лишь когда Скотт кашлянул, я от него оторвалась.

– Это для меня? – задыхаясь, спросила я.

– Я подумал, раз уж мы празднуем, то по-настоящему. А тут никак без шариков. – Спенсер подмигнул и опустился рядом со мной.

Итан в конце стола усадил Монику к себе на колени.

– Итак, теперь мы узнаем, что отмечаем? В смысле, просто из любопытства. Вы в курсе, что я и без повода могу устроить вечеринку. – Он обнял свою девушку.

– Давай, крошка. Скажи им, скажи им, скажи им, – потребовал Спенсер и под столом положил ладонь на мое голое бедро.

Прочистив горло, я обвела глазами друзей. Исаак вытащил ключ и постучал им по бокалу Элли, как будто объявлял начало речи.

– Я не подготовила речь или что-то вроде того, – произнесла я с поднятыми руками. И почувствовала, как все сильнее разгораются щеки, хотя причина была не только в волнении. Пальцы Спенсера гладили внутреннюю сторону моего бедра, и я плотно сжала колени. – Вам известно, что в прошлом году я опубликовала много новелл под псевдонимом.

Раздалось согласное бормотание. К тому времени они все знали про мою подработку. Даже Кейден прочел одну из новелл. Его выбор пал на «Горяч для тебя». Я лично при этом присутствовала и за ним наблюдала. Мы с Элли даже сделали фотки в качестве доказательства, в результате чего он спрятался у себя в кабинете. А когда вновь оттуда вышел, щеки у него покраснели.

– В последние месяцы я работала над своим первым романом. Сойер может подтвердить, что я, как зомби, писала день и ночь, – сказала я, кивая в сторону соседки по комнате.

– «Зомби» – это еще слабо сказано. Она сидела на кровати, иногда за столом, немытая, с черными кругами под глазами и выглядела при этом как сумасшедшая. Иногда ревела, пока писала, а иногда казалось, что у нее сейчас случится оргазм.

Исаак густо покраснел, взял стакан, который вообще-то принадлежал Элли, и отпил большой глоток. Не думаю, что он сам это заметил.

– Спасибо, Сойер, за такое реалистичное описание моего состояния, – ответила я.

Та приторно улыбнулась и сделала мне жест рукой, веля продолжать.