– Я способен принести благо всему народу Италии, а не кучке старцев, которые уже давно глупо растратили силы, пробиваясь на вершины власти.

– Твои ошибки еще хуже, чем промахи тех старцев.

– Я не делаю ошибок. Я – Просветленный.

– Просветление достигается годами размышлений, а не слепой убежденностью в собственной правоте.

– Эцио Аудиторе, твое время истекло!

Чезаре взмахнул мечом, нанося неожиданный и трусливый удар, но Эцио сумел его отразить. Он приблизился к противнику и, воспользовавшись тем, что Чезаре потерял равновесие, схватил и резко повернул руку последнего Борджиа. Пальцы отцеубийцы разжались, и меч полетел вниз.

Противники стояли у самой кромки парапета. Внизу наваррские солдаты уже начинали праздновать победу. Правда, свойственных победителям грабежей не было, поскольку это был их собственный город.

Чезаре потянулся за кинжалом, но Эцио полоснул ему мечом по сухожилиям, и рука безжизненно повисла. Борджиа попятился назад. Лицо исказила гримаса боли и гнева.

– Трон был моим! – крикнул он, как ребенок, лишившийся игрушки.

– Желание и право – не одно и то же.

– Да что ты знаешь!

– Знаю, что настоящий лидер делает людей сильнее.

– Я приведу людей в новый мир!

Видя, что Чезаре стоит в опасной близости от края, Эцио поднял меч и произнес свою обычную фразу:

– Пусть твое имя будет забыто. Requiescat in расе.

– Ты не можешь меня убить. Я не умру от руки человека!

– Тогда я отдам тебя в руки судьбы, – ответил Эцио.

Бросив меч, ассасин схватил Чезаре Борджиа и одним ловким движением перебросил его через парапет. Тамплиер упал с высоты тридцати метров на булыжники, которым была вымощена площадь перед цитаделью. Эцио даже не взглянул вниз. Его сердце наконец-то освободилось от тяжкого груза многолетней борьбы с семейством Борджиа.

И снова наступила середина лета. У Эцио снова был день рождения, сорок восьмой по счету Аудиторе, Макиавелли и да Винчи собрались в обновленной и немного перестроенной штаб-квартире братства на Тиберине. Это уже было не тайное укрытие, а место, горделиво открытое для всеобщего обозрения.

– Мы празднуем в слишком узком кругу, – посетовал Леонардо. – Жаль, что ты не позволил мне придумать какое-нибудь пышное действо в твою честь…

– Отложи этот замысел еще на пару лет, – улыбнулся Эцио. – Мы пригласили тебя не только на мой день рождения, но и совсем по другой причине.

– По какой же? – спросил заинтригованный да Винчи.

Макиавелли почесал свое чуть кривоватое, но вполне зажившее плечо.

– Леонардо, мы хотим передать тебе приглашение.

– Еще одно?

– Мы хотим, чтобы ты вступил в наши ряды, – торжественно произнес Эцио. – Мы приглашаем тебя стать полноправным членом братства ассасинов.

Леонардо мрачно улыбнулся:

– Значит, мои бомбочки имели успех.

Он ненадолго задумался, потом сказал:

– Друзья! Я благодарю вас за это приглашение. Вы знаете: я уважаю ваши цели и, пока жив, буду их поддерживать. Я никогда и никому не разглашу известные мне тайны ассасинов. Но… я иду иным путем, и это путь одиночки. Так что простите меня.

– Твоя поддержка для нас почти столь же ценна, как и твое вступление в братство, – сказал Аудиторе. – Мы с тобой давние друзья. Неужели ни я, ни Никколо не сумеем тебя убедить?

– Нет, Эцио. И потом, я уезжаю из Рима.

– Уезжаешь? И куда же ты собрался?

– Вернусь в Милан, а потом отправлюсь в Амбуаз.

– Во Францию?

– Говорят, это благородная страна. Там я решил окончить свои дни.

Эцио развел руками:

– Тогда, дружище, мы не смеем тебя удерживать… Получается, сегодня мы встретились, чтобы разойтись в разные стороны.

– Почему? – удивился Леонардо.

– Я возвращаюсь во Флоренцию, – ответил Никколо. – Моя работа там еще далека от завершения. – Он подмигнул Эцио. – И я по-прежнему намерен написать книгу.

– Как ты ее назовешь?

– «Государь», – сказал Макиавелли, пристально посмотрев на Аудиторе.

– Попроси Клаудию вернуться в Рим.

– Обязательно. Она скучает по древнему городу. Клаудия возьмет часть забот на себя, чтобы тебе было легче исполнять роль наставника братства.

Макиавелли взглянул на водяные часы:

– Пора.

Все трое встали и торжественно обнялись.

– До свидания.

– До свидания.

– До свидания.

Марио Аудиторе — дядя Эцио, глава братства ассасинов

Эцио Аудиторе – ассасин

Мария Аудиторе — мать Эцио и Клаудии

Клаудия Аудиторе – сестра Эцио

Анджелина Череза — подруга Клаудии

Федерико — конюший Марио

Анетта — бывшая домоправительница семьи Аудиторе

Паола — сестра Анетты, ассасин

Руджеро – старший сержант у Марио

Никколо ди Бернардо деи Макиавелли (1469–1527) – accaсин, философ и писатель

Леонардо да Винчи (1452–1519) – художник, ученый, скульптор

Антонио — ассасин Фабио Орсини – ассасин

Бартоломео д'Альвиано (1455–1519) – итальянский капитан и ассасин

Пантасилея Бальони – жена Бартоломео

Бальдассаре Кастильоне — союзник ассасинов

Пьетро Бембо — союзник ассасинов

Джильберто Лис, Ла Вольпе – ассасин и глава гильдии воров

Бенито — член гильдии воров

Трималькио — член гильдии воров

Клаудио — член гильдии воров, сын Трималькио

Паганино — вор, предатель во время нападения на Монтериджони

Госпожа Солари – содержательница борделя, помощница ассасинов

Аньелла — куртизанка из борделя «Цветущая роза»

Лючия — куртизанка из борделя «Цветущая роза»

Сарагина – куртизанка из борделя «Цветущая роза»

Маргарита дельи Кампи – римская аристократка, сочувствовала ассасинам