недовольство всем происходящим. При этом, он умудрялся что-то рисовать и записывать на мятом пергаменте.

Из четвёртой части всех воинов, что были у Ингемара Бесверлига было сформировано шесть конных передовых разъездов из пяти всадников каждый. Их отправили в качестве разведотрядов ещё до рассвета и съёма основных сил с места стоянки. Периодически, всадники из разных патрулей возвращались и о чём-то докладывали лично Ингемару Бесверлигу.

Развязка близка, это можно было ощутить в горном морозном воздухе.

«Эти крысы забились в какую-то щель, но не на долго. Как только будет обнаружено их убежище, Стирр отправит птицу с письмом и нарисованной картой владыке Арзонвилу, но пока этого не случилось нужно проявить терпение» – говорил сам себе капитан.

День за днём тенебравийские рыцари продвигались вверх по склону горы, останавливаясь на ночлег там, где придётся. Маршрут был очень трудный, но всё-таки в верном направлении. Через три, может четыре дня таких поисков тенебравийцы непременно выйдут к утёсу, за которым скрывается проход в Бьярмалан.

Пока вражеские отряды искали путь в древнюю цитадель гномов, внутри неё кипела работа. К моменту возвращения Авенира и Юфранора, Эфрон вместе со своим отцом выковали четыре боевых кирки для Ямита и Орита, чем очень их обрадовали. Кстати, сами дядья активно помогали им в работе, потому как имели определённые знания, умения и навыки.

Все вместе они работали сутки напролёт, и из самородков орихалка был сделан удивительный посох для Иветили, поскольку предыдущий был из обычного дерева и сломался уже давно. Именно его в качестве оружия она предпочитала больше, чем, например, кинжал. Тем более у неё уже был лук из драконьей кости, который подарил ей Авенир, и она была им крайне довольна.

Последнее, что лично Арет выковал из небесной стали, это двуручный молот. Он его сделал для самого себя и работа эта получилась очень хороша.

Всё оружие, что было выковано за эти несколько дней, было прекрасным и подобных ему не было больше на этом свете. Создано оно было не для того что бы сеять зло и нести смерть в этот мир, а что бы защитить себя, свою семью и своих близких от нависшей угрозы извне.

Помимо этого, для всех защитников медвежьей крепости были сделаны отличные метеоритовые наручи на застёжках с подбивкой из мягкой телячьей кожи. Они закрывали всё предплечье до локтевого сустава и большую часть тыльной стороны кисти. Собранные из нескольких пластин, наручи не сковывали движения и давали внушительную защиту для рук.

В общем-то, Авенир и все новоиспечённые жители Бьярмалана были готовы к встрече с врагом, который всё ближе подбирался к пещере, не догадываясь, что его тут ждёт.

Пока Эфрон трудился в кузнице, Яролика готовила снадобья из корня семисила и горячие восстанавливающие эликсиры для всех, а так же особые декокты по рецептам Боровьяна для врагов. Арох предупредил её, когда узнал, чем она занимается, об опасности схода лавины. Это, конечно, могло сыграть на руку, но риск был слишком велик. Авенир вручил Яре свой лук, потому как с двумя короткими кинжалами, пусть даже и из самого качественного металла и с идеальной заточкой, в бою против рыцарей делать нечего.

А то, что боя не избежать всем давно уже было понятно. Никто не питал иллюзий на счёт того, что может случиться чудо и пещеру не найдут или по какой-нибудь причине им оставят прежнюю жизнь. Поэтому все были готовы бороться за своё будущее.

Юфранор и Иветиль на пару изучали посох из орихалка, напоминавший узловатую ветку дуба по своей форме. Изначально, могло показаться, что это вовсе не боевое оружие, но с одной стороны он был заужен и заострён, чем напоминал самый настоящий клык, а с другой становился шире, заканчиваясь полусферой. Так что при должном усилии им можно было проткнуть врага насквозь или проломить череп.

Ямит и Орит с огромным и нескрываемым удовольствием размахивали своими кирками, явно желая поскорее пустить их в дело. За ними наблюдал Арет и не верил своим глазам. Честно говоря, никто не видел их раньше такими заведёнными. Разве что самый старый из братьев Арох в далёком детстве.

Авенир и Эфрон долго беседовали с Арохом. В основном, обсуждали медвежий амулет, и причины, по которым он может так греться. Говорили о возможных последствиях боя с рыцарями, чем это обернётся – предупредили ли они о находке или нет тех, кто их сюда отправил. Тем для обсуждений было предостаточно.

Вега периодически перелетала с места на место, пока не уселась рядом с Авениром. Она разгуливала по столу в поисках пищи. Добравшись до миски с костями, на которых ещё оставалось куриное мясо, она устроила себе маленький пир. Её не очень заботили все происходившие вокруг вещи, ведь она уже неделю не была на свежем воздухе и не имела возможности поохотиться.

Авенир по вечерам часто приходил в медвежью башню и смотрел на обелиск с медведицей внутри. Амулет на его шее теперь грелся постоянно и от этого было тревожно.

Когда в очередной вечер Авенир посетил белую медведицу, он не стал садиться напротив неё на пол, как обычно, а приложил руку к обелиску. Он сам бы не смог объяснить, почему в этот раз он сделал именно так. Дрожь пробила его пальцы и разнеслась по телу, как электрический разряд. Судорогой свело все мышцы и с облегчением отпустило – разливающееся по суставам и мышцам тепло наполняло сознание силой и ощущением собственной мощи.

Прозрачный камень, внутри которого стояла на задних лапах великая белая медведица, покрылся мелкой сеткой трещин, угрожая распасться здесь и сейчас. Авенир отпрянул назад, и в этот самый миг монумент разлетелся на бессчётное число крупиц и осколков. Авенир успел зажмуриться и укрыться рукой, а когда открыл глаза, белая медведица угрожающе возвышалась над ним, глядя на него сверху вниз. Она не попыталась его убить, а лишь смотрела на него. Авенир инстинктивно ухватился за амулет, который был нестерпимо горячий, даже раскалённый. Он почувствовал, как в его ладонь впечатывается образ медвежьей морды, изображённой на поверхности металла, почувствовал нестерпимую боль, но не разжал кулак. Медведица медленно опустилась на все четыре лапы и неспешно покинула башню. Авенир шёл следом за ней. Медвежий амулет по-прежнему висел у него на шее.

Когда белая медведица вышла из дверей, ведущих в большой зал, все кто там находился вмиг притихли. Ужас воцарился вокруг, но Авенир, шедший следом, жестом показал, что не стоит бояться. Он продолжал идти следом за ней, а она явно направлялась к