но люди состоят на службе и в гибнущих царствах. При Цзе на высокой должности оказался Гань Синь, при Чжоу-сине — Э Лай; у сунского правителя в почете был Тан Ян, у циского — Су Цинь[373]. Когда те еще только приближали этих людей, все в Поднебесной понимали, что их царства идут к собственному концу. Потому что если кто-либо замышляет совершить великие дела без больших людей, это будет подобно тому, как если бы желали, чтобы ночи удлинялись после летнего солнцестояния, или как если бы кто-то решил поразить из лука рыбу, целясь при этом в небо! Такое было бы не под силу даже Шуню или Юю, не говоря уж об обычных правителях.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Внимание к существенному / Шэнь ши

Тот, кто ошибается в счете, но стремится сохранить к себе доверие — под подозрением. Тот, кто проигрывает в силе, но пытается устоять у власти в государстве — в опасности. Рыба, глотающая корабли, будучи вытащенной на сушу, не справится даже с муравьями и медведками. При равенстве властей никто никому не может приказывать. Когда силы равны, никто не в состоянии присоединить царство другого. Когда порядок и смута в равных долях, невозможно установить твердый порядок. Поэтому невозможно не интересоваться вопросом о том, что есть малое, что есть великое, легкое и тяжелое, малое и большое — ведь это врата к успеху или краху.

Все государства, где носят шапки и пояса, где плавают на лодках и передвигаются на повозках, не нуждаясь в переводчиках ни южных сян, ни северных и, ни западных дити наречий, — все они занимают общую площадь, равную квадрату со стороной в три тысячи ли.

В древности те, кто стали царями, избрали центр Поднебесной для того, чтобы заложить стольный град, центр стольного града — чтобы построить дворец, а центр дворца — чтобы возвести храм предков. Земля в Поднебесной со стороной квадрата в тысячу ли считалась градом потому, что именно при таких размерах достигался максимальный порядок и исполнение [закона]. Дело не в том, что невозможно было сделать государство большим — просто здесь большое уступало малому, многочисленное уступало малочисленному.

Когда наделяют многих, это происходит не от пристрастия к добродетели, а из стремления таким способом утвердить свою власть и консолидировать свои силы. Таким образом поднимают сознание долга, когда же сознание долга подкрепляется великими выгодами, тогда правитель становится непобедимым. Непобедимый же пребывает в безопасности.

Поэтому, взглянув на прежние поколения, мы видим, что их земельные пожалования были многочисленными, их счастье-благосостояние — долгим, слава же их была сияющей. Шэнь-нун владел Поднебесной в течение семнадцати поколений, потому что он был тождествен Поднебесной.

Наделять же владениями по-царски следует так: чем ближе к столице, тем крупнее надел; чем дальше, тем мельче. На море же бывали владения и по десять ли в окружности. Ибо большое управляется малым, тяжелое — легким, многочисленное — немногочисленным. То, что делает [один дом] царствующим в Поднебесной, и есть свершение этого [главного ] царского дела. Поэтому и говорится: «Когда занимаются малыми царствами, такими, как Тэн и Фэй, тогда прилагают многие труды, когда же занимаются царствами размерами с Цзоу и Лу, дело идет гораздо легче; когда речь идет о больших царствах, как Сун или Чжэн, тогда за один день успевают сделать два таких дела, когда же устраивают такие гиганты, как Ци или Чу, то это столь же просто, как дать закон и правило, только и всего.

Ибо чем больше рычаг, тем легче совершить работу. Если бы у Тана не было его земли Вэй, а у царя У — не было его земли Ци, то хотя бы их добродетель была и вдесятеро больше, им не удалось бы преуспеть. Если же добродетели Тана и У было недостаточно, и они знали, что должны опираться на силу, то что же говорить о тех, кто не сравнится с Таном и У? Когда большое управляет малым — это счастье, когда же малое пытается управлять большим — это погибель! Если важным воздействовать на неважное, дело пойдет, если же неважным стремиться воздействовать на важное — быть несчастью. Если так смотреть на дело, все те, кто стремится исполнить повеление неба по умиротворению черноголовых даже на одно поколение, кто желает, чтобы слава и заслуги его написаны были на сосудах, а имя и звание — выгравированы на бронзовых зеркалах и чайниках для вина, тот не должен думать о том, не слишком ли велики расходуемые им силы, не слишком ли велики его материальные затраты. Потому что изобилие, богатство, авторитет и сила — это то, управляя чем добродетельный правитель вступает в схватку с миром, пребывающим в состоянии смуты.

Народ Поднебесной беден, он страждет. Но чем больше он страждет, тем легче преуспеть тому, кто царствует. Потому что дело царя — спасение тех, кто пребывает в нужде и скорби. На воде пользуются лодкой, на суше — повозкой; на болоте в ход идут высокие сапоги, на песке — пескоступы, в горах — горные ботинки. Передвижение в таких местах возможно только благодаря этим приспособлениям. Поучения тех, чье место высоко, воспринимаются без возражений. У того, кто умеет внушить к себе уважение, не станут развратничать под самым носом — таков путь обуздания людских пороков. Ибо владеющему десятком тысяч колесниц легко приказывать имеющему всего тысячу колесниц. С тысячей колесниц легко повелевать одним кланом; опираясь на силу клана, легко привести к повиновению одного-единственного.

Однако если кто-либо захотел бы поступить наоборот, то будь он хоть Яо и Шунь, не сумел бы. Чжухоу подчиняются другим с огромной неохотой, и только тогда, когда не остается ничего другого. Кто привык к власти, тому нелегко становиться подданным. Именно соотношение важного и неважного, рассуждение о том, чему быть алым, чему — белым, установление многих наделов — все это и служит ограничению власти чжухоу. Ибо только тому, кто есть царь, подобает всякая власть. Только если царь обладает такой силой, которой никто не в состоянии противостоять, [он есть истинный царь]; если же у царской власти есть равные противники, тогда само его царское достоинство уничтожается.

Кто обладает пониманием того, что лучше мелкие наделы, чем крупные, что лучше малонаселенные, чем густонаселенные, царства, — тот понимает, что значит не иметь равных себе противников. Тот, кто понял, как надо становиться в положение, при котором отсутствуют противники, тот удаляет от себя путь сомнений и колебаний. Поэтому способ действия