Алена сделала изумленное лицо. И сказала:

— Знаете что? А давайте так: вот переедем границу — и я вас сама поцелую. Хорошо?

— Идет! — Лунин оживился и нетерпеливо стал жать на гудок. — Черт! Мы тут сутки будем стоять! Представляете — вся Европа объединилась, границ уже нигде не осталось, а у нас… Это просто кошмар! Я еще сутки буду нецелованный!

— А вы известный писатель?

Он усмехнулся:

— Кажется, да…

— А у вас есть при себе ваши книги?

— Вы мне не верите? Показать?

— Ага. Если можно.

Лунин, хмыкнув, вышел из машины, открыл багажник, порылся в нем и вернулся на свое место с пачкой книг в руках. Алена принялась рассматривать их. Это были книги с яркими обложками и броскими названиями: ВЛАДИМИР ЛУНИН «ДЕВУШКА ДЛЯ ВСЕХ»… ВЛАДИМИР ЛУНИН «ВЫСТРЕЛ В ВИСОК»… ВЛАДИМИР ЛУНИН «НАШИ НА УНТЕР-ДЕН-ЛИНДЕН»…

— Так вы этот Лунин! — уважительно протянула Алена. — Я слышала…

— Спасибо. Выбирайте себе книжку. А я вам подпишу.

— Минуточку! — И Алена, держа в руках книги, вышла из машины.

— Эй, вы куда? — удивился Лунин.

— Сейчас, не беспокойтесь.

Так, с книгами в руках, она прошла вперед вдоль колонны машин до самого КПП. Но того капитана, которого она целовала тут год назад, сейчас не было, и Алена спросила у пограничников, проверявших документы:

— Ребята, а кто тут старший?

Однако пограничники, занятые проверкой документов, не обращали на нее внимания.

— Эй, орлы! — еще громче сказала Алена. — Кто у вас старший?

— Ну, я старший, а чё? — грубо отозвался молодой лейтенант.

Алена показала ему книги.

— Вы Лунина читали? Вон он сидит там, в машине, в очереди. Автор всех этих книг. Вы фильм «Девушка для всех» видели? Тоже его! Представляете?! А он уже пожилой человек, у него два инфаркта было! Его нельзя тут сутки мариновать!

Лейтенант посмотрел на Алену, на книги и снова на Алену.

— Ну, если он мне книжку подпишет…

Алена радостно чмокнула лейтенанта в щеку.

— Молоток! Как фамилия?

— Волков. А зачем тебе?

Но Алена, не ответив, уже бежала назад. Увидела издали машину Лунина и жестами показала ему: езжайте сюда! Быстрей!

Лунин вывернул из ряда, подъехал.

— Что случилось?

Алена села в машину, подала Лунину одну из книг и приказала:

— Пишите! «Лейтенанту Волкову от автора с огромной благодарностью». Пишите и поехали! Вперед! Ну что вы на меня так смотрите? Вы же знаменитый писатель! Вы не можете в такой очереди стоять!

Он усмехнулся:

— Тебе так не терпится меня поцеловать?

— Вот именно! — сказала Алена. — Пишите! «Волкову…»

И спустя минуту лейтенант Волков, получив книгу с автографом автора, открыл перед ними шлагбаум, пропустил к таможенному посту. А там таможенник наклонился к машине, окинул взглядом Лунина, книги на коленях у Алены и саму Алену, потом посмотрел на заднее сиденье, где лежали водка и «Мальборо».

— Спиртное везете?

— Конечно, — сказал Лунин.

— Сколько?

— У меня две бутылки, и у нее две бутылки.

— И сигареты везете?

— А как же! — сказал Лунин.

— Сколько?

— У меня два блока, и у нее два блока.

— А больше ничего запрещенного нет? Икра? Наркотики?

— Нет, — сказал Лунин.

— А книжку мне подпишете?

— С удовольствием, — сказал Лунин.

И дальше они ехали уже без остановок. На польско-германской границе немецкий пограничник, бегло глянув на германские номера лунинской «вольво», пропустил их даже без проверки паспортов. Но через пару часов Лунин остановился у железнодорожного вокзала с немецкой надписью «Франкфурт-на-Одере».

— Приехали. Здесь я живу. Дальше вы уж как-нибудь сами.

— Спасибо, — сказала Алена.

— А поцелуй?

Алена подставила ему щеку.

— Нет, мы не так договаривались.

Алена поцеловала Лунина, он обнял ее, пытаясь прижать к себе неожиданно сильными, как у циркового артиста, руками. Но Алена выставила локти вперед:

— Нет, это уже сверх договора.

Лунин засмеялся, выпустил ее и, повернувшись к заднему сиденью, взял один блок сигарет, передал его Алене, потом второй… Приподняв этот второй блок, Лунин замер, ощутив его тяжесть, посмотрел на Алену.

— Что здесь?

Но Алена уже выхватила у него и этот блок.

— Это такой сорт, — улыбнулась она и, подхватив свою сумку, вышла из машины, направилась к вокзалу.

— Стой! — крикнул ей Лунин. — А водка?

— А водка — это вам, — вполоборота отозвалась Алена и улыбнулась: — Пока, писатель!

Спустя сутки французский экспресс, прокатив по цветущему Провансу, въехал в Ниццу, а еще через двадцать минут такси остановилось на Променад-дез-Англе перед ювелирной лавкой, в которую когда-то Алена пыталась сдать свой тугрик. Алена, звякнув дверным колокольчиком, вошла в магазин.

— О, мадемуазель! — узнал ее старик ювелир. — Бонжур! Как я рад вас видеть! Как вы живете?

— Бонжур, мсье! А как вы живете?

— В трудах, в трудах… Чем я могу быть вам полезен?

Алена открыла сумку, достала из нее блок «Мальборо», распечатала его и высыпала на прилавок связку тугриков.

Ювелир смотрел на нее, открыв от изумления рот.

— Мадемуазель, но ведь это целое состояние!

— А я отдаю вам за полцены. Но деньги — сейчас! У меня осталось всего два часа до закрытия банка!

— Я знаю, мадемуазель. Вы же племянница мадам Марго. Мы все тут за нее болеем. Сколько вам нужно?

— Ровно миллион франков.

Старик ювелир пересчитал тугрики, рассмотрел каждый из них в лупу, потом ссыпал их в плотный холщовый мешочек, затянул его шнурком и достал из ящика чековую книжку.

700-летие Вильфранш-сюр-Мер на Лазурном берегу отмечалось грандиозными фейерверками, карнавалами и концертами суперзвезд на прибрежных эстрадах. На юбилейном балу мэры соседних городов — Ниццы, Канн, Монте-Карло, Жюан-ле-Пэна, Антиба, Сен-Рафаэля, Граса и Сен-Тропеза — преподнесли городу свои дары, а английская королева, президент Франции, итальянский премьер-министр и канцлер Германии прислали Вильфранш-сюр-Мер свои теплые поздравления. Седьмой американский флот бросил якорь в городской гавани имени Орлова и салютовал городу двадцатью оружейными залпами.